Райские персики - Даниил Свидерский

Гостя?! Это мой офис, я настаиваю!

– Ты хотел меня видеть, Билл? – задал я глупый вопрос человеку, который не поленился явиться в мой офис в отсутствие хозяина, и к тому же посреди ночи. Хотя в целом я неглупый парень.

– Нет, Даниэль, я не хочу тебя ни видеть, ни слышать. Но дела заставляли меня терпеть и большие… неудобства. – Тут он снова улыбнулся. – Впрочем, не будем о плохом.

Он встал с кресла и, наклонившись через стол, подал мне в приветствии руку. В этот момент расстёгнутый пиджак показал заправленный за пояс пистолет и пятна от оружейного масла на белой рубашке. Обычно Уильям не носил оружие – зачем, если есть Хэнк? Но сегодня он сделал исключение и, судя по всему, в последний момент взял у кого-то из своих мордоворотов пушку. Это льстит. Но виду я решил не подавать.

Он уселся назад и продолжил своё повествование:

– Занятная ситуация выходит. Иногда те, кому мы доверяем, оказываются этого доверия недостойны. Ты даёшь им свою защиту и тепло, но вместо цыплёнка из яйца вылупливается змеёныш.

– Наверное, это очень обидно, – ответил я, пропустив весь подтекст мимо себя, и улыбнулся. Наверное, так же улыбается тореадор, когда бык пролетает мимо.

– Весьма, друг мой, весьма. И ещё больше огорчает то, что от этого змеёныша нельзя избавиться, потому что его яд может быть очень полезен в предстоящем деле. – Он выразительно посмотрел на меня из-под бровей, наклонив голову вперёд.

А это уже интересно. «В предстоящем деле»… Ещё пять минут назад я думал, что последним предстоящим делом для меня будет копание ямы в лесу под дождём, с последующим сном аж до второго прихода. Что же, главное не показывать радости. Пока продолжим играть в недомолвки.

– Неужели маленькая змейка накопила достаточно яда для такой охоты? – спросил я.

– О, в ней столько яду, что она сама себя может убить, – ответил Барлоу. – И она такая глупенькая, так и норовит цапнуть кого-то – не понимает, что жалит себя в хвост.

Я улыбнулся.

– Но зато жизнь и смерть в её собственных руках, так ведь?

– К сожалению, Дэн, у змей нет рук, – извиняющимся тоном сказал Билл, мол, что не так – и они меня грохнут, а я ничего не смогу сделать.

Он достал из кармана пиджака айфон, что-то в нём поискал, потом повернул экраном ко мне.

– Красивая, правда? – задал он вопрос. На дисплее были «Райские персики».

– Шедевр дивной красоты, – ответил я, хотя эта несомненно прекрасная картина нравилась мне всё меньше и меньше. Проблем от неё великое множество, а радости в последнее время никакой. – Мистер Моррисон её, несомненно, оценил по достоинству.

– О да, оценил. Во всех деталях и мелочах. – Уильям, похоже, вспомнил что-то неприятное, потому как помрачнел.

– Я был уверен, что он разбирается в искусстве.

Барлоу испытывающими глазами посмотрел на меня, прикидывая, издеваюсь я над ним, тяну время или в самом деле малость придурковат.

– Её украли.

– Её? – я не ожидал такого резкого превращения этой милой беседы в конкретный разговор, потому удивление не было слишком наигранным. – «Райские персики»? Украли?

– Видишь ли, Даниэль, с этой картиной возникла досадная неприятность. Мистеру Саймона навещает очень много людей из высшего света, и так уж получилось, что они разбираются в искусстве, – Барлоу притворно вздохнул, промокнул платком испарину со лба и продолжил. – Так вот, кто-то из этих людей видел подобную картину в доме одного высокопоставленного господина. Не буду разглагольствовать, скажу лишь, что дом был белого цвета.

После этой фразы я нервно сглотнул. Может, это просто совпадение? Мало ли в мире домов белого цвета с высокопоставленными хозяевами. Уильям Барлоу между тем продолжал:

– Но вот в чём дело, мой друг, – он говорил медленно, плавно, но в то же время чётко. В голосе таилась угроза, хотя со стороны всё казалось обычной беседой. Так же не спеша подкрадывается к жертве в мутной воде крокодил. – Так странно сложилось, что никто не видел эту картину у хозяина белого дома после того, как её заметили у мистера Моррисона. Ситуация очень неприятная, согласись.

Он внимательно смотрел мне в глаза, видимо, ожидая, что я начну оправдываться. Я не начал.

– Молчишь… – Барлоу нехорошо усмехнулся. – Молчишь. Хм.

– А я что-то должен говорить?

– Должен ли ты что-то говорить?! – он разом сбросил личину доброго бизнесмена и выплеснул свою злость, стукнув рукой по столу. – Ты продал мне краденую картину, и ведь ты знал, кому я её покупаю! И каким дебилом нужно быть, чтобы красть у президента?!

Всё-таки у президента. Это именно тот белый дом… Но ведь надо было что-то ответить.

– Я не краду. Я лишь продаю картины, Билл. Ты заявляешься ко мне офис ночью, вызываешь к себе, как собаку. Я думал, мы с тобой деловые люди, – я и сам от себя не ожидал подобной дерзости. – Зачем, зачем ты пришёл?

– Даниэль, ты совсем охренел? Хотя зачем я взываю к твоей совести? Словно она у тебя есть и ты приличный человек, а не мелкий мошенник. Торгуешь краденным. Этому ли тебя учил мистер Рудольф, да покоится его душа в мире, когда вытащил тебя с того вагона? Ты чуть было не связался с той вертихвосткой, дочерью русского мафиози. Да, та сцена мне известна. И её отец, который купил железнодорожную компанию, чтобы возить среднеазиатский героин из Бруклина на Запад. А ведь ты собирался, к тому же, наняться на работу в ту структуру. Сам шёл на заклание.

Я слушал. Так интересно и обидно, когда о твоей жизни кто-то знает больше, чем ты.

– Курьеры долго не живут, а именно эта роль была тебе уготована. Чарльз Рудольф спас тебя от смерти. Он открыл для тебя мир искусства и вытащил из рук мафии.

– Но я ведь всё равно связался с мафией, Уильям, – сказал я и многозначительно посмотрел на него.

– Ну, Дэн, это всё просто слухи, – он рассмеялся. – Мы честные бизнесмены.

Я тоже улыбнулся. Правда бывает такой забавной.

– Так зачем ты меня позвал? И где Джуди? Она тут не причём, у неё муж и дети, всё такое.

– Мы отпустили секретаршу. И убедительно объяснили ей, что она не знает, что мы здесь. Полиция лишь удивится, зачем это ты попёрся в субботу в офис. Возможно, что бы свести счёты с жизнью, кто знает.

– Брось, Билл, – ответил я. – Я ведь до сих пор жив. Стал бы ты тратить своё время, чтобы побеседовать с трупом.

– Я вижу, разум возвращается к тебе, партнёр. Это не может не радовать. Тогда ближе к делу.

– Уж изволь.

– Картину украли, Даниэль, – произнёс Уильям очень категорическим, но доверительным тоном.

– Билл, – ответил я с некоторой досадой. – Мы ведь уже выяснили кое-что по этому поводу. Я не крал «Райские персики». Я лишь продавец.

– Ты не понял. Картину украли. Снова. На этот раз у мистера Моррисона.

– Ого… – на большее я не сподобился.

Описать влияние Саймона Моррисона можно было словом «колоссальное». Его вес в обществе и политике делал его недосягаемым для конкурентов по бизнесу, правоохранителей и прочих бандитов. Чтобы его укусить, нужно иметь очень много смелости и совсем не иметь мозгов. Кто на это мог пойти? Надеюсь, что Эдди со своими приятелями не причём, хотя надежды мало. Чем мистер Моррисон хуже президента?

Конец ознакомительного фрагмента.