Ресурсное государство - Симон Кордонский

9

Симон Кррдонский

"'торые исповедуют прогрессивно настроенные экономисты, такой -р феномен, насколько мне известно, не анализируется. Аппарат этих С теорий соответственно мало применим к описанию потоков ресур­сов, дирижируемых государством. Товар в России не совсем товар, деньги не совсем деньги, производство не совсем производство, и даже потребление только внешне сходно с классическим потреб­лением, описываемым в стандартных учебниках экономики.

В. Ильин так определяет отличие ресурсов от капитала: «Категории ресурса и капитала связаны, но не являются тождественными. Ресурс — это возможность, которая отнюдь не обязательно станет реально­стью. Любой капитал — это ресурс, но не каждый конкретный ресурс превращается в капитал. Капитал — это рыночный ресурс, реализо­вавшийся в процессе возрастания стоимости. Поэтому обладатели одних и тех же с точки зрения материальной формы ресурсов мо­гут иметь разное отношение к капиталу и соответственно — разное место в классовой структуре. Деньги в кубышке — это сокровище; деньги в рыночном обороте, приносящие прибыль, — это капитал. Такое превращение ресурса в капитал возможно лишь в контексте рыночного общества. Там, где нет рынка, возрастание рыночной стоимости ресурсов не происходит».9

В России была предпринята попытка построения социальной сис­темы без капитала, основанной только на ресурсах. Попытка в ка­ком-то смысле удалась. И потому социальная структура по умолча­нию по-прежнему описывается классами по отношению к средствам производства, а не традиционными для современной импортной науки классами по потреблению — высшим, средним и низшим.

С моей точки зрения, ресурсная организация государства, усколь­зающая от описания методами классической науки, нормативно описана в трудах классиков строительства социализма в СССР. Идеальные конструкции политэкономии социализма за 80 лет в какой-то мере стали самой жизнью. Они настолько привычны, что опознать социалистические стигматы в нашей сегодняшней, по видимости капиталистической жизни — задача и неблагодар­ная, и содержательно не тривиальная. В ходе строительства социа­лизма возникли, например, принципиально новые феномены, та­кие как: классы рабочих, крестьян и служащих, отрасли народного хозяйства и административно-территориальное деление страны. Они представляют собой объективации категорий политэкономии социализма. Их невозможно понять, не используя ее понятийный

В.Ильин. Классовая структура: классические концепции и современная Россия //Отечествен­ные записки. 2003. №3.

10

Ресурсное государство

аппарат. Однако, с точки зрения классической науки, эти наши объ­ективные реальности являются полной бессмыслицей и существо­вать не должны и не могут.

Советский социализм был целостной системой управления ресур­сами, рационально выстроенной, логически связной и реализован­ной в системе государственного устройства. Он не умер, вопреки мнению большинства отечественных идеологов, политиков и эко­номистов. Более того, очистившись от советской риторики, он воз­рождается как во многом антисоветский — но социализм. Конфликт между сторонниками разных форм его реинкарнации (от интер­националистов-государственников и православных социалистов до национал-социалистов) — основа многих актуальных идеологи­ческих дискуссий. Даже те политики, которые считаются либераль­ными, ищут приемлемые формы реализации таких тезисов, как не­обходимость промышленной политики, планирования, справедли­вого распределения и контроля за ценами.

Сложнее ситуация с наукой экономикой и социальной практикой, на ней основанной. Положения политэкономии социализма воспри­нимаются сегодня «настоящими экономистами» как некий курьез, настолько они выходят за рамки той экономики, которую препода­ют в вузах и бизнес-школах. И как курьез воспринимают отечествен­ные предприниматели то, чему учат в этих вузах и бизнес-школах, настолько эти знания не соотносятся с их практикой. Основные предметы в этих учебных заведениях — иностранные языки и ма­тематика. Специальные предметы чаще всего представляют собой пересказы содержания переводных книг и статей, не имеющих ре­ферентов в нашей жизни.

Основная идея советского социализма заключается в том, что эко­номика и социальная организация государства должны быть сли­ты в единый механизм справедливого распределения ресурсов. Производство должно быть компонентом социальной жизни, а со­циальная жизнь должна быть организована как самое современное производство.

Во времена Ленина образцом устроения жизни были технологии второй промышлен­ной революции. Сегодня актуальны информационные технологии, апологеты которых намерены все учесть, подсчитать и обеспечить контроль за ресурсными потоками. Недавняя попытка применить эти технологии для управления потоками в алкоголь­ном бизнесе привела, как известно, к первому в новейшее время кризису дефицита. Но начало положено.

11

Симон Кордонский_

" Синкретическая система должна обеспечивать бескризисную плав­ность и поступательность развития общества, основанного на ра-С циональной концентрации и распределении принадлежащих об­щенародному государству ресурсов.

Достаточно пожить в России, чтобы убедиться в том, что система, по­строенная на основе категорий политэкономии социализма, не ис­чезла с распадом СССР. Поэтому работы основоположников полит­экономии социализма Ленина, Сталина, Бухарина, Сокольникова, Струмилина и таких практиков социалистического строительства, как сталинские наркомы Вознесенский, Зверев и Любимов, остают­ся адекватными описаниями нашей реальности, естественно, с по­правкой на время, стилистику и безыдейность.

Настоящий социализм — общество без рынка с его кризисами пере­производства и соответственно без экономики.

Ресурсная политэкономия сопоставлена с ее содержательной критикой в трудах Мизеса, Ротбарда и их многочисленных предтечей и последователей. Однако эти работы, блестящие и по форме, и по содержанию, доказывающие неадекватность логики и практики социалистического строительства, все-таки дают мало оснований для прогнозов и оценок состояния постсоветского ресурсного строительства. Как иллюстрации к содержательной критике социализма можно рассматривать воспоми­нания жертв репрессий, участников войн, обычных граждан о том, как и какая им нарезалась пайка, как они воевали, сидели, голодали, хоронили близких или бежа­ли из страны, направившей все усилия на достижение великой цели. Разрыв меж­ду нормативным политэкономическим описанием, с одной стороны, и критикой и обыденным видением ресурсного государства — с другой, настолько велик, что не поддается преодолению. Это хорошо видно при сравнении риторики «гласности» и современной патриотической риторики. Одни люди верят в нормативные схемы ус­тройства имперской государственности, социализма и формулируемые сейчас конс­трукции идеального устройства современного российского государства. На этом осно­вании они отказывают в адекватности другому знанию — об имперских и сталинских репрессиях, о голоде при императорах, Сталине, Хрущеве, Брежневе, о бардаке ель­цинских времен, о повальном расхищении государственных ресурсов, современном произволе силовиков, о коррупции чиновников всех времен и многом другом. Другие признают адекватными только теоретическое отрицание социализма и обыденное знание о человеконенавистнической практике самодержавия, социалистического и постсоциалистического ресурсоустройства. Эти люди считают стилизованные описа­ния империи, страны Советов и современной государственности злонамеренными спекуляциями или прямой ложью. И этот разрыв между нормативной теорией и опи­саниями практик ее реализации не может быть залатан никакой пропагандой.

12

Ресурсное государство ^ й *

Ресурсное государство

Задачами ресурсного государства были и остаются мобилизация и управление ресурсами, которые совсем не товары и чья ценность невыразима в деньгах. Ресурсное богатство меряется натурой, «чу­гуном и сталью на душу населения страны». Мобилизация ресурсов заключается в том, что государство (в идеале) безраздельно управ­ляет всеми материальными и человеческими потоками. Ресурсное государство возникло как инструмент управления ресурсными по­токами, им же сформированными. Оно создает условия для беспре­пятственного перемещения ресурсов и прежде всего убирает то, что им мешает, то есть внутренних и внешних врагов.