Найджара. Многоликая судьба Заардина - Ляля Любимая

Прошло два дня.

Найджара открыла глаза, словно её разбудили. Внутреннее чувство времени у девушки оказалось очень точным. Нужно было вставать, приводить себя в порядок, поесть и собираться в дорогу: завтра они с дядей Алом снова поведут караван с торговцами и путешественниками. Найя знала, что, пока она отсыпается, её шатёр выбьют и почистят, вещи постирают, высушат и уложат в дорожный мешок. В доме Аллайона о ней заботились, хотя положение её было странным: с одной стороны — она не вошла в семью, с другой стороны — служанкой она тоже не была, скорее воспитанницей. А раз бытовыми делами можно было не заниматься, то после уборной, купальни и плотного обеда она собиралась перекинуться кем-нибудь маленьким и незаметным и осмотреться: кто вошёл в караван, кого дядюшка нанял в охрану, какие грузы повезут и сколько ахров (вьючных животных) потребуется в этот раз. Да и последние новости в городе стоит послушать.

А новости были плохими: караванщик Даантур не вернулся. Это был опытный дракон, он всегда выбирал самые надёжные тропы, не экономил на сопровождающих магах и воинах, брал только крепких здоровых ахров, о которых хорошо заботились в пути… Аллайон был воистину шокирован новостью. Нет, они не были ни друзьями, ни врагами, скорее добрыми соперниками. При встречах они беззлобно подшучивали друг над другом, но клиентов не уводили и пакостей не делали, относясь с уважением к опыту и осторожности друг друга и соблюдая свой неписаный кодекс чести. Оба они ходили по пустыне уже более двадцати лет и считались лучшими в своём деле. В то, что Дан заблудился или попал в зыбучие пески, никто, знавший его, не поверил. Так что версия оставалась только одна: разбойники. Банда, нападавшая на караваны со стороны Моря Забвения, наводил ужас на жителей пустыни одним упоминанием о ней. Всё это Найя выяснила, обернувшись акийей, крохотной оазисной птичкой, перелетая за Аллайоном по всему городу. На базаре к Алу подошёл высокий, крепкий воин и заговорил тихо, чуть наклонившись к караванщику. Тот хотел возразить, но незнакомец что-то осторожно показал ему. Аллайон сменился в лице, он словно собирался склониться перед этим мужчиной, но его собеседник подал знак сделать вид, что ничего необычного тот не узнал и не услышал. Караванщик кивнул и достаточно громким, но спокойным голосом сказал:

— Хорошо, я нанимаю тебя в охрану моего каравана. Опытный воин лишним не будет. Выходим завтра перед рассветом. Буду ждать тебя у главных городских ворот, — после чего они разошлись, и дядюшка Ал отправился домой, а за ним и Найджара. Девушка была заинтригована этой встречей и поведением Аллайона. Что ж, завтра перед рассветом она посмотрит на этого дракона поближе, чем это он так примечателен. Хотя, надо признать, что он высок, широкоплеч и от него так и веет силой, опытный и умелый воин, и да, впервые у Найджары при виде мужчины внутри что-то дрогнуло. Наверное, стоит держаться от него подальше, намного дальше, чем от постоянных дядюшкиных наёмников. Но посмотреть на него хочется, чуть-чуть, одним глазком, самую капельку…

А в это время

Заардин впервые за два дня, что он провёл в пустынном городе, был доволен собой и ситуацией. Увы, ещё один караван пропал. Сомнений в причастности к этому той самой банды не было. Но он успел купить вещи, чтобы не отличаться от пустынников, разузнал о ближайших караванах, ведущих их караванщиках, идущих с ними торговцах, магах и воинах. С пропажей Даантура торговцы стали нервничать ещё сильнее. Теперь все старались попасть к караванщику Аллайону. Мало того, что он остался самым старым и опытным, на базаре поговаривали, что его караваны бережёт сама Судьба, а впереди всех идёт ведающая тропами воспитанница Аллайона. Интересная байка, но вряд ли правдивая. Пустынники по-своему суеверны. Сегодня же ему удалось набиться воином в охрану этого караванщика. Дракон оказался умным и осторожным, не хотел нанимать незнакомого воина, чужака. Так что пришлось показать ему перстень с меткой главы безопасности королевства Южного ветра, иначе бы тот ни за что не согласился. Теперь же всё было решено, с рассветом они выйдут из главных ворот города, и Зар выйдет на охоту, ибо он будет сопровождать самый лакомый кусок добычи. Банда просто обязана напасть на этот караван. Заардин вернулся на постоялый двор, сложил походный мешок, ещё раз всё перепроверил и отправил вестник своему заместителю, чтобы три отряда стражей всё время были наготове. Раз, два, три, четыре, пять — наёмник Дин идёт искать!

На рассвете.

Перед рассветом все путники из каравана Аллайона собрались и были тщательно выстроены, определены места для троих (!) магов и двадцати воинов. Караванщик собрал в дорогу лучших.

Найджара смотрела на все эти приготовления, ощущая смутную тревогу. Дядюшка Ал никогда ещё не брал с собой больше двух магов и десятка воинов… Он готовился, словно к войне…

Вчерашний воин тоже был здесь, его определили в начало каравана, ему также было разрешено в течении пути свободно перемещаться и уходить вперёд, хотя все воины всегда занимали только определённые им места. Оглядывая попутчиков, девушка невольно возвращалась взглядом к тому, кого дядюшка представил всем как наёмного воина Дина. Он неуловимо отличался от других воинов, хотя среди них были и более высокие, массивные, с большим количеством оружия… Найя спряталась до времени за ахром Аллайона и вышла только, когда тронулись в путь.

Она привычно шла впереди, уводя караван из города в пустыню, часа через два солнце полностью покажется из-за горизонта, но к тому времени они уже повернут по тропе так, что оно будет светить им в спину. А потом зной, словно по неведомой команде, набросится на пустыню, и всех, кто живёт в ней или, как они, будет путешествовать от оазиса к оазису, торопясь к близким или доставляя товары. Найджара спиной ощущала взгляды воинов, привычные, причиняющие дискомфорт, но один взгляд отличался почти физически. У девушки почему-то не было сомнений: это взгляд того самого воина, Дина. Найя не чувствовала в нём похоти, скорее интерес. Ладно, пусть смотрит, она за это денег не берёт. Лишь бы не приближался. Слишком силён, это заставляло чувствовать себя беззащитной.

Заардин ехал на крепком, могучем ашене в середине каравана, периодически заходя то ближе к голове, то отставая в конец каравана. Впереди всех действительно шла девушка, шла пешком. Хрупкая фигурка невольно притягивала взгляд. Она шла, словно не касаясь песка, и оторваться от этого зрелища было непросто. Зар даже начал злиться на