Лорелея (сборник) - Генрих Гейне

Готч Т. КНевеста смерть. 1894-1895

К ней подошел и молвил я:«Скажи, красавица моя,Скажи, откуда ты и ктоИ рубишь дерево на что?»

Она в ответ мне:«Близок срок! Тебе на гроб рублю досок».И только молвила – как дымИсчезло все. Тоской томим,

Гляжу – чернеет степь кругом,Как опаленная огнем,Мертва, бесплодна… Я не знал,Что ждет меня, но весь дрожал.

Иду… Как облачный туман,Мелькнул вдали мне чей-то стан.Я подбежал… Опять она!Стоит, печальна и бледна,

С тяжелым заступом в руках —И роет им. Могильный страхМеня объял. О, как онаБыла прекрасна и страшна!

Она и роет и поет!И скорбной песнью сердце рвет:«Заступ, заступ! глубже рой:Надо в сажень глубиной!»

К ней подошел и молвил я:«Скажи, красавица моя,Скажи, откуда ты и кто,И здесь зачем, и роешь что?»

Она в ответ мне: «Для тебяМогилу рою». Ныла грудь,И содрогаясь и скорбя,Но мне хотелось заглянуть

В свою могилу. Я взглянул…В ушах раздался страшный гул,В очах померкло… Я скатилсяВ могильный мрак – и пробудился.

«Вся кровь взметнулася во мне…» Перевод В. Зоргенфрея

Вся кровь взметнулася во мне,И сердце в яростном огне!Кипит неистовая кровь,Пылает сердце вновь и вновь.

В крови кипенье, гул и звон.Я нынче видел страшный сон:Ко мне сошел властитель тьмы,И с ним вдвоем умчались мы.

И вот сияет светом дом,Внутри веселье, дым столбом,И звуки арф, и шумный бал;И я вступил в блестящий зал.

Я вижу свадебный обряд, —Гостей теснится шумный ряд,И я в невесте узнаю —О горе! – милую мою!

Она, что так была светла,Другому руку отдала;Другой, другой – ее жених,И я застыл, недвижен, тих.

Кругом веселье, блеск и шум,Но я стою за ней, угрюм.Невеста радостью цветет,Жених ей руку нежно жмет.

Жених в бокал налил вина,Пригубил, ей дает; онаС улыбкой пьет. Я слезы лью.Ты пьешь – о горе! – кровь мою.

Невеста яблоко беретИ жениху передает.Тот режет яблоко. О, дрожь!В мое вонзил он сердце нож.

Пылают негой взоры их,К себе привлек ее жених,Целует, вижу я. Конец! —Меня поцеловал мертвец!

Железом скован мой язык,В немом молчанье я поник.И снова танцы, гул и звон,И в первой паре с нею он.

Стою я, бледен, недвижим,Она кружит, обнявшись с ним;Жених ей что-то говорит,Она краснеет, но молчит.

«В глухую ночь, в блаженном сне…» Перевод В. Зоргенфрея

В глухую ночь, в блаженном сне,Сошла любимая ко мне;Волшебной силой, колдовской,Ко мне явилась, в мой покой.

Она, прелестная, она!Улыбка кроткая ясна;Гляжу – и сердце рвется ввысь,Слова потоком полились:

«Возьми что хочешь, не жалей,Я всё отдам, лишь будь моей,Всю ночь моею, напролет, —Пока петух не пропоет».

Она глядит с такой тоской,Так кротко, с нежностью такой,И тихий голос слышу я:«Ценой блаженства – я твоя!»

«И жизнь цветущую и кровьОтдам тебе, моя любовь,Я всё отдам, я всё стерплю,Но нет – души не погублю».

Еще слова мои звучат,Но всё нежнее кроткий взгляд,И тот же голос слышу я:«Ценой блаженства – я твоя!»

Призывом страстным полон слух,Зажегся пламенем мой духВ последней, темной глубине;Дышать так трудно, трудно мне.

Доныне реял, как оплот,Рой светлых ангелов, но вотИз преисподней дико взмылКлубок зловещих, темных сил.

И стало ангелам невмочь,Их оттеснила злая ночь;И, наконец, нечистых тьмаВо мгле рассеялась сама.

А я блаженством исхожу —В объятьях милую держу;Она ко мне пугливо льнет,Но горько, горько слезы льет,

Рыдает милая моя;Ее уста целую я:«Потоки слез останови,Отдайся пламенной любви!

Отдайся пламенной любви…»И вдруг – озноб в моей крови:Под гул и треск покров земнойРазверзся – пропасть предо мной.

Из черной пропасти возникРой черных духов в тот же миг;Сокрыл он милую мою;Один, как прежде, я стою.

Стою, и черный рой ведетВокруг меня свой хоровод,Всё ближе, ближе, всё тесней,И громкий хохот всё гнусней.

Вот-вот сомкнется узкий круг,В ушах всё тот же страшный звук:«Блаженство ты отверг, презрел,Проклятье – вечный твой удел».

«Я выплатил выкуп, чего же ты ждешь?» Перевод В. Зоргенфрея

Я выплатил выкуп, чего же ты ждешь?Ты видишь, я весь – нетерпенье и дрожь.Кровавый сообщник, меня не морочь:Невесты все нет, а уж близится ночь.

От кладбища тихо летят ветерки, —Невесту мою не встречали ль, дружки?И вижу, как призраков бледных ордаКивает в ответ, ухмыляется: «Да!»

Выкладывай, с чем ты пришел ко мне,Ливрейный верзила, в дыму и огне?«В драконьей запряжке мои господаПрикатят – недолго их ждать – сюда».

Ты, маленький, низенький, в сером весь,Мой мертвый магистр, зачем ты здесь?Безмолвно ко мне обращает он взгляд,Трясет головой и уходит назад.

Косматый мой пес, ты скулишь неспроста!Как ярко сверкают зрачки у кота!К чему это женщины подняли вой?О чем это нянька поет надо мной?

Нет, нянюшка, песенкам прежним конец,Я нынче, ты знаешь, иду под венец;Баюкать меня теперь ни к чему, —Смотри-ка, и гости – один к одному!

Друзья, как любезно, не ждал никогда б!В руках у вас головы вместо шляп.И вы, дрыгоножки, вы тоже пришли;Что поздно сегодня сорвались с петли?

А вот на метле и старушка карга.Благослови же родного сынка!И ведьма, трясясь, выступает вперед;«Аминь!» – произносит морщинистый рот.

Идут музыканты – к скелету скелет,Слепая скрипачка пиликает вслед;Явился паяц, размалеванный в прах,С могильщиком на худых плечах.

Двенадцать монахинь ведут хоровод,И сводня косая им тон задает,Двенадцать попов похотливых свистятИ гнусность поют на церковный лад.

Старьевщик, и ты надрываешься зря,На что в преисподней мне шуба твоя!Там есть чем топить до скончанья веков, —Останками смертных – царей, бедняков.

Несносен горбатых цветочниц вой —Знай по полу носятся вниз головой.Вы, рожи совиные, – без затей!Оставьте! К чему этот хруст костей!

Поистине с цепи сорвался ад.Их больше и больше, визжат и гудят, —Вот вальс преисподней!.. Потише вы, эй!Сейчас я увижусь с подругой моей.

Потише вы, сброд, или попросту прочь!Себя самого мне расслышать невмочь.Как будто подъехали к дому теперь?Хозяюшка, где ты! Открой им дверь!

Привет, дорогая! О, что за честь!И пастор тут! Не угодно ли сесть?Хоть вы с лошадиным копытом, с хвостом,Отец преподобный, я ваш целиком!

Любимая, что ты бледна как мертвец?Нас пастор сейчас поведет под венец;Я кровью ему заплатил, это так,Но плата, в сравненье с тобою, пустяк.

Колени склони, дорогая, со мной!Она на коленях, – о, миг неземной! —Прижалась ко мне – там, где сердце мое,И в диком порыве я обнял ее.

Я волнами локонов нежно обвит,И сердце у сердца любимой стучит.Стучат от блаженства и боли сердцаИ к небу стремятся, к престолу Творца.

Восторгом сердца беспредельным зажглисьИ рвутся туда, где священная высь;Но здесь, на земле, торжествует зло,Нам ад возложил свою длань на чело.

Гнетущего мрака угрюмый сынСвершает над нами венчания чин;Кровавую книгу он держит в руках,В молитве – кощунство, проклятье – в словах.

И вой, и шипенье, и свист кругом,Как грохот прибоя, как дальний гром…Тут вспыхнул огонь, ослепительно синь,И шамкает старая ведьма: «Аминь!»

«Покинув прекрасной владычицы дом…» Перевод Н. Хвостова