Федор Годунов. Потом и кровью - Иван Алексин

— Как же так, Лев Геннадьевич, — на Михеева было больно смотреть. — Я был уверен, что в этот раз всё получится! Все данные говорили о том, что на том конце пробоя именно Лжедмитрий! Да и не было такого раньше, чтобы мы сознание испытуемого не в того носителя перекидывали.

— Вот ты и подумай об этом на досуге, — сухо ответил Нечаев. — Работа аппаратуры — это твоя епархия, Коля.

— Значит опять неудача, Лев Геннадьевич, — отодвинул на задний план окончательного сникшего главтеха Чижевский.

— Что поделаешь, Серёжа, — вздохнул в ответ академик. — Потери просто неизбежны. До тех пор, пока мы не научимся полностью контролировать процесс переноса, во всяком случае. Этот хотя бы откликнулся в отличие от предыдущей четвёрки.

Учёные помолчали, задумчиво посматривая на техников, суетящихся у капсулы.

— Повторный пробой готовить? — прервал затянувшееся молчание Чижевский.

— А зачем, Серёжа? — отвлёкся от своих мыслей Нечаев. — Алтуфьев обречён. Его там на куски порежут. Но если даже он каким-то чудом сумеет спастись, предположим, удрав за границу, то вернуть власть он всё равно не сможет, — академик помолчал, пожевав губами и направившись к выходу, веско добавил: — Готовь шестого испытуемого, Сергей. В этот раз мы просто обязаны добиться успеха.

— Хорошо, Лев Геннадьевич, — кивнул Чижевский, следуя за академиком, и тихо одними губами прошептал: — По крайней мере, десять дней жизни мы ему подарили.

Глава 1

Собственно говоря, никакого переноса я не заметил.

Не было ни яркой вспышки света, ни помутнения сознания, ни навалившейся тьмы с прочими полагающимися такому событию спецэффектами. Перемещение произошло мгновенно, одним щелчком вбив моё сознание в тело будущего носителя.

Раз и всё! И вот я уже осознаю себя Фёдором Борисовичем Годуновым, не потеряв при этом собственного «Я» со всеми своими приобретёнными за долгую жизнь знаниями и навыками. Две такие противоречивые по своей сути личности гармонично соединились в одну, образовав сюрреалистический коктейль из скепсиса и суеверий, старческого рационализма и бесшабашной молодости.

Осознаю, и тут же с чувством матерюсь, мгновенно оценив размеры той задницы, в которой умудрился очутиться.

Какой к дьяволу, Годунов⁈ Я же в Лжедмитрия попасть должен был! А этого юношу уже завтра власти лишат и под замок посадят, а через десять дней, и вовсе убьют, то ли задушив, то ли зарезав. Историки по этому поводу давно спорят.

Ну вот, скоро я совершенно точно узнаю, кто из них прав оказался. В полной мере на себе, так сказать, прочувствую. Вот только рассказать об этом, уже никому не смогу!

Так спокойно! Без паники! Паниковать начнём, когда меня вязать придут. Но это, по любому, будет только завтра. Значит, есть немного времени, всё спокойно обдумать. Должен быть выход. Обязательно должен!

Я встал, только теперь осознав, что до этого сидел за небольшим, накрытым цветастым, шёлковым покрывалом столиком с резными ножками, стоящим возле окна. Осмотрелся, фиксируя взглядом, чужую и вместе с тем с детства знакомую обстановку; большой, покрытый чёрным лаком шкаф, стоящий возле стены, массивный кованый сундук с железным кольцом на крышке, расположившийся в противоположном углу, задёрнутый занавеской застенок — полку с несколькими иконами над ним. Дальше дверь, ведущая в царские хоромы.

Вот и весь интерьер личного царского кабинета. Вроде и довольно скромно, но при этом — богато. То же кресло, с которого я поднялся, не каждый боярин себе позволить может. А ковёр, что под ногами лежит, из самой Персии в подарок тамошним шахом Аббасом прислан. Живи, как говорится, да радуйся. Ну, радоваться я,могу сколько угодно, а вот пожить…

«С пожить» большая проблема.

Тяжело вздохнув, поднимаю с ковра контейнер. Отписаться всё же нужно. Конечно, шансов выжить откровенно мало, но вдруг? Буду потом волосы на голове рвать и в холодном поту просыпаться, каждую секунду ожидая, что меня вот-вот сотрут. Нет уж! Лучше отпишусь. Заодно и пару ласковых этим сапожникам от науки напишу, душу отведу!

Упаковал записку в контейнер, проводил глазами растворившийся в воздухе шар, снова вздохнул.

Всё. Вот и последняя ниточка с прошлой жизнью оборвана. Дальше сам.

Вот только куда дальше? Под замок или сразу в окно выброситься? Ну, чтобы не мучиться! Вдруг они меня больно зарежут?

Я ещё раз непечатно выругался и сжал кулаки, упрямо мотнув головой.

Хватит! Распустил, понимаешь, сопли! Это у настоящего Фёдора Годунова шансов выжить не было. У меня перед ним есть одно важное преимущество. Я будущее знаю! И не только своё, а всего этого кровавого куска человеческой истории. Не зря, помнится, в своё время дипломную по Смутному времени писал. Теперь, главное, эти знания использовать грамотно и жизнеспособный план спасения придумать.

Итак, для начала рассмотрим со всех сторон положение, в которое я попал.

Начнём с немногочисленных плюсов. Да и такие пока ещё имеются. Первое — я царь! И пусть править мне осталось меньше суток, но сам статус до самой моей смерти никуда не денется. Так царём и умру. Второе — я молод и здоров! Только этим летом шестнадцать лет исполниться должно. В третьих, — я получил все знания и навыки своего реципиента; хорошо стреляю, неплохо владею холодным оружием, отменно образован для этой эпохи. Вон даже восемью языками владею. Похоже, не врали современники, рассказывая об блестящем образовании, что дал Борис Годунов своему сыну. В четвёртых, — я знаю заранее обо всех событиях, что произойдут в ближайшее время. Не зря более полувека историю в школе преподавал. В пятых…

Что, всё что ли? Больше и похвастаться нечем? Мда… Ну, тогда перейдём к минусам. А вот их как раз многовато будет.

Царь-то я, может, и царь, но на редкость непопулярный и не имеющий поддержки ни у одного из слоёв населения. Ну, разве что церковь в лице престарелого патриарха Иова всё ещё на моей стороне. Да и то ненадолго. Вот зарежут меня, приедет Лжедмитрий на Москву, так почти ослепшего старика сана лишат, да и сошлют в Старицкий Успенский монастырь, свой век доживать. А вместо него более сговорчивого найдут, правильно политику партии понимающего.

Я на секунду задумался. Неужели мне, и вправду, кроме немощного старика и опереться не на кого?

Войско? Так оно вместе с главным воеводой Басмановым уже перешло на сторону самозванца и идёт к Москве; ЛжеДмитрия на трон сажать. Уже к Туле, в данный момент, подходит.