Генератор. Фантастическая повесть - Владимир Анин

Лена на цыпочках прошла в комнату. Леонид вскочил и, широко расставив руки, шагнул к ней. Лена вскрикнула и, отпрянув, чуть не упала, он едва успел подхватить ее. Хохоча, оба повалились на тахту и вскоре предались любви…

– А сколько времени-то? – наконец спохватился он.

– Девять, – ответила Лена.

– Слушай, Ленок, мне сегодня в ночь, – сказал Воловик.

Она уже привыкла к его работе, к неожиданным вызовам и ночным дежурствам.

– Пойду, ужин приготовлю, – сказала она.

Проводив взглядом жену, Леонид потянулся и прошлепал следом на кухню.

– Выпьешь чего-нибудь? – спросила Лена, когда они сели за стол.

– Ты что? Мне же на работу!

– Ах, ну да! Извини, я уже забыла.

Поужинав, они еще долго сидели, разговаривая. Им нравилось делиться впечатлениями, планировать, мечтать. В этом, наверное, и заключается прелесть счастливой семейной жизни, когда два любящих человека наслаждаются общением друг с другом.

– Ну, мне пора! – сказал наконец Леонид, взглянув на овальные часы, висевшие над холодильником.

– Я тебе бутерброды соберу, – спохватилась Лена, – проголодаешься ведь.

– Не стоит. К тому же я сегодня со Степой работаю – он все слопает, и мне ничего не достанется.

– А тебе жалко?

– Представь себе, жалко. Нечего кормить его на халяву. Он же недавно развелся, ну, я тебе рассказывал, так теперь всех подъедает – самому-то лень готовить.

– Ладно уж, не жадничай.

– Да я шучу. Нет, правда, не надо. На сытый желудок всегда спать хочется. А нам сегодня никак спать нельзя.

– Ну, смотри, – сказала Лена.

…Воловик подобрал Степана в назначенном месте, и они не спеша покатили в сторону ютившихся на окраине складов. Он остановил машину в тени напротив проезда, ведущего к складам. Заглушив мотор, достал из сумки термос с кофе, который ему успела сунуть жена, наполнил пластиковый стакан.

– Будешь? – спросил напарника.

– Немного погодя, – сказал Бабийчук. – Я дома так накофеинился, пол-литра, наверное, выпил, глаза уже из орбит лезут.

– Ну, как хочешь.

– Ты думаешь, если он придет, мы его увидим? – неуверенно спросил Бабийчук.

– А как же! Здесь только одна дорога.

– А как мы узнаем, что это он?

– Никак. Придется проследить. Пойдем за ним. Если направится к складам, значит, скорее всего, Пузырь. Ты его фото помнишь?

– Угу, – кивнул Степан.

– Ну, значит, вблизи узнаем. Главное – не спугнуть.

Они просидели больше двух часов, прежде чем по пустынной улице к проезду медленно подкатил фургончик и, свернув, двинулся по направлению к складам.

– Пошли! – почему-то шепотом сказал Воловик.

Стараясь держаться в тени, они побежали следом за фургончиком.

Из фургончика вышли двое. В свете фонаря можно было легко различить лица приехавших: низкорослый кавказец с густой щетиной на лице, в кожаной куртке и кепке, и худощавый блондин с бритыми висками, в гавайской рубахе. На шее поблескивала массивная цепь. Блондин вполголоса отдавал распоряжения кавказцу, который, распахнув дверцу фургончика, возился теперь с замком на воротах склада.

Сомнений не оставалось – это был Пузырь, собственной персоной.

– Что будем делать? – прошептал Бабийчук.

– Подождем, пусть войдут внутрь, – ответил Воловик.

Скрипнула тяжелая металлическая дверь, и Пузырь с кавказцем вошли на склад. Воловик и Бабийчук, не сговариваясь, скользнули вперед и притаились у входа. Леонид осторожно заглянул внутрь, но тут яркая вспышка света заставила его отпрянуть. Из глубины склада послышался вопль, следом раздались два выстрела.

Воловик выхватил из кобуры пистолет и знаком показал Степану, чтобы тот его прикрывал.

– Где же ты прячешься, падла? Выходи! – раздался истеричный вопль.

Пробираясь на цыпочках между пирамидами картонных ящиков с надписью «Столичная», Леонид увидел в проеме мечущуюся фигуру Пузыря с револьвером в руке.

– Я здесь! – раздалось где-то совсем рядом.

Около Пузыря возникла еще одна фигура. Свет падал с противоположной стороны, и Воловик не мог разглядеть его лица.

– Г… генератор? – заикаясь, произнес Пузырь.

– Вспомнил? – ответил спокойный мужской голос. – Очень хорошо. – Человек подошел вплотную к Пузырю так, что револьвер уперся ему в грудь. – Только я хочу, чтобы ты еще кое-что вспомнил: шесть лет назад, Тропаревский парк…

– Это… все неправильно, – прошептал Пузырь и медленно опустился на колени. – Я сожалею, – сказал он и вдруг выстрелил себе в грудь.

Звук выстрела эхом прокатился по складу. В наступившей тишине Воловик услышал напряженное дыхание Степана.

– Руки вверх! Не двигаться! – прокричал он, выскакивая из-за ящиков.

Мужчина метнулся в дальнюю часть склада. Оба полицейских бросились за ним. Беглец вскочил на узкую металлическую лестницу и буквально взмыл вверх. Воловик и Бабийчук разделились: Леонид устремился следом за незнакомцем, а Степан побежал обратно к выходу, где была такая же лестница, ведущая наверх, к узким металлическим мосткам.

Беглец уже почти добежал до конца мостка, когда перед ним неожиданно выросла громадная фигура изрядно запыхавшегося Степана. В правой руке пистолет, левой он держался за металлический поручень. Незнакомец остановился и в упор посмотрел на Бабийчука.

– Лучше отойди, – проговорил он.

Степан чуть не поперхнулся от такой наглости. Мало того, что этот тощий субъект был раза в два меньше, чем Бабийчук, – у него не было никакого оружия.

– Ну что же, я предупреждал, – сказал незнакомец.

Он медленно положил руку на поручень, за который держался Бабийчук, и в ту же секунду искры посыпались во все стороны. Степан затрясся и, с трудом оторвав руку от поручня, рухнул на мосток всем своим могучим телом, отчего тот дрогнул так, что Воловик на бегу едва не потерял равновесие.

– Стой! Стрелять буду! – заорал Леонид, остановившись в пяти шагах от беглеца. – Руки за голову! Кругом!

Незнакомец медленно положил обе ладони на затылок и так же медленно повернулся. Воловик не мог поверить своим глазам. В свете фонаря он разглядел худощавого мужчину, одетого в спортивную куртку. Взгляд горящих глаз прожигал насквозь. Абсолютно седые волосы резко контрастировали с молодым, но усталым лицом. Это был он – тот самый неизвестный спаситель из Тропарева. Тот, кому Воловик был обязан жизнью своей жены.

– Ты? – с трудом выдавил из себя Воловик.

– Знаете, в чем преимущество дешевой обуви? – усмехнулся седой, скользнув взглядом по его ногам. – В том, что подошвы на ней резиновые.

– А при чем здесь мои подошвы?

– Резина не пропускает электричество. Ладно, считайте, что вы меня поймали. – Он медленно опустил руки и, заметив напряжение во взгляде Воловика и легкое подрагивание пистолета в его руке, сказал: – Не бойтесь, я вам ничего не сделаю. И бежать тоже не собираюсь.

Воловик недоверчиво посмотрел на него, потом сунул руку в карман и извлек наручники.

– Ну-ка, накинь эти браслетики, на всякий пожарный. – Он кинул их седому.

– Что ж, если вам так будет спокойнее… – ответил тот, поймав наручники, и защелкнул их на своих тонких запястьях.

– Что ты сделал с моим напарником? – требовательно произнес Леонид, подходя к пленнику и пряча пистолет в кобуру.

– Ничего страшного. Небольшой электрический шок. Минут через пять очнется. Так же, как и тот. – Седой кивнул куда-то вниз. – Я имею в виду водителя.

– Так он жив?

– Кто? Водитель?

– Да на хрена мне твой водитель! Я о Степане, – выпалил Воловик.

– И Степан жив, и Рафик жив. Мне нужен был только Пузырь. Но он сам выбрал свою участь.

– Как ты это сделал? – недоумевал Воловик, оглядывая седого.

– Так же, как с вашей девушкой, – улыбнулся тот. – Обыкновенное электричество. – Он вытянул вперед скованные наручниками руки.

В это время позади него раздался приглушенный стон.

– Степа, ты как? – спросил Воловик.

– Что это было? – прокряхтел Бабийчук. – Ты взял его?

– Взял, – ответил Леонид, кивая на стоявшего рядом седого. – Идти сможешь?

– Попробую. Черт! Такое ощущение, будто все мышцы одеревенели.

– Вам сейчас необходимо теплое питье и покой, – сказал седой.

– Тебя забыли спросить! – огрызнулся Бабийчук.

– Думаю, он знает, что говорит, – возразил Воловик, помогая Степану спуститься с лестницы.

Ноги у Бабийчука подкашивались, голова кружилась, но он держался молодцом. Седой молча следовал за ними.

– Я тебя сейчас домой отвезу, а потом займусь этим, – кивнул Воловик в сторону седого, захлопнув за ним дверцу «жигуленка» и усаживая Степана на переднее сиденье.

– А если он?.. – недоверчиво оглянулся на задержанного Бабийчук.

– Не волнуйся, он будет паинькой, – ответил Леонид, усаживаясь за руль. – Правда? – Он тоже оглянулся на седого.