Гюро и скрипка - Анне-Катарина Вестли

А Нюсси дома?», а решила, что лучше будет сказать: «Можно мне побыть у вас? Мама ушла, а в квартире у нас кто-то есть».

Она подошла к двери и позвонила. Внутри кто-то говорил громким голосом, словно это работало радио или, может быть, телевизор. У Нюсси был телевизор. Потом заиграла музыка, но затем наступила полная тишина. Может быть, они не расслышали звонка? Может быть, она так осторожно нажала на кнопку, что её не услышали? Гюро позвонила ещё раз, и теперь она хорошенько нажала на кнопку и держала долго, но никто не вышел и не открыл дверь.

Но в это время из квартиры по соседству вышли какие-то люди, и один из них посмотрел на Гюро и сказал:

– Что это ты до сих пор не спишь? Мне кажется, пора бы тебе бежать домой к маме.

– Хорошо, – сказала Гюро.

Она пошла прочь по коридору и услышала, как за спиной у неё кто-то сказал:

– Это дочка дворника. У нас женщина–дворник. С работой она неплохо справляется, но за счёт времени на воспитание ребёнка.

Гюро стала спускаться по лестнице, но на первый этаж побоялась возвращаться.

Она дошла только до второго этажа, а там повернула и снова стала подниматься наверх. Люди, которые заговорили с ней наверху, спустились на лифте, и она не боялась опять с ними встретиться.

Гюро всё шагала и шагала. На ходу почему-то было не так страшно и одиноко. Теперь она уже совсем медленно поднималась на тринадцатый этаж и, когда дошла, почувствовала, что ноги у неё очень устали, и она пошла по коридору. За дверями квартир слышались голоса, и от этого ей было как-то спокойнее, но все голоса были незнакомые, и она не звонила ни в одну дверь. Когда кто-нибудь выходил, Гюро нарочно прибавляла шагу, как будто куда-то спешит. Поэтому никто не удивлялся, почему это она так поздно не спит, а бродит по дому. Одежда на ней была домашняя, так что люди могли подумать, что девочка возвращается домой из гостей.

Теперь она стала делать так: поднимется на один этаж и идёт по коридору до самого конца, чтобы слышать голоса и звуки, несущиеся из квартир.

Так она обошла все этажи. Ножки у неё страшно устали, и она присела отдохнуть на ступеньке. Услышав приближающиеся шаги, Гюро сразу вскакивала и уходила. К счастью, это случалось редко, так как в большинстве случаев люди поднимались на лифте.

У Эрле и Бьёрна закончились занятия на курсах. Они пошли к машине, и по пути Бьёрн сказал:

– Мы ведь оба устали и проголодались. Не хотела бы ты зайти со мной в какое-нибудь кафе подкрепиться вкусным бутербродом? Я знаю поблизости симпатичную кафешку.

– Ох, я бы с удовольствием, если бы Гюро у меня оставалась дома под присмотром, но сегодня она одна. Думаю, что с ней всё хорошо, но всё-таки хочу поскорее домой.

– Как скажешь, – ответил Бьёрн. – Жаль, у меня сегодня не было Лилле-Бьёрна, а то он бы побыл с Гюро. Он бы с радостью с ней остался.

– Да, жаль, что его не было, – сказала Эрле. – Вдвоём им было бы лучше.

– Ну ничего. Отложим бутерброды до другого раза, – сказал Бьёрн. – А сейчас едем домой!

– Может быть, ты зайдёшь к нам покушать? – спросила Эрле. – Сегодня ради особого случая я купила вкусных вещей, чтобы Гюро в одиночестве было чем утешиться. Если к нашему приходу она ещё не будет спать, то очень тебе обрадуется.

– Я вовсе не хотел напрашиваться, – сказал Бьёрн. – Я сам собирался тебя угостить. Но я страшно проголодался и, раз так, принимаю приглашение.

Они поехали домой, но, подъехав к Тириллтопену, Бьёрн вместо привычной дороги свернул на другую. Остановившись на минутку, он сказал:

– Здесь строится новая школа, большая. Может быть, Гюро, когда подрастёт, будет в ней учиться.

Сейчас это была ещё только строительная площадка, и со всех сторон её освещали яркие прожектора.

– А что это за маленький домик строится возле неё? – спросила Эрле.

– Это домик для дворника, – сказал Бьёрн. – По-моему, выглядит очень приятно.

– Ты хочешь поступить туда работать? – спросила Эрле.

– Ещё не знаю, – сказал Бьёрн и тронулся дальше.

Дальше они ехали без остановок, пока не подъехали к корпусу «Ц».

– Спасибо, что подвёз, – поблагодарила Эрле, – а теперь пойдём к нам.

Она осторожно отперла замок и тихонько вошла, чтобы не разбудить Гюро, если та уже спит.

Увидев в гостиной подушки на стульях вокруг стола, она удивилась.

– Ну и зрелище! – сказала Эрле. – Во что это она тут играла?

– Наверное, в гости, – сказал Бьёрн. – Вон Вальдемар и Кристина сидят, как в гостях, а на столе стоит еда.

– Ой, она же совсем мало поела! – сказала Эрле. – Погоди, я сейчас всё приберу и загляну к Гюро посмотреть, спит ли она. Бедняжка даже не забрала свою подушку.

Мама взяла со стула подушку Гюро и осторожно-осторожно открыла дверь в её комнату. Потом она заглянула в кроватку и увидела, что Гюро там нет.

– Ничего не понимаю! Её нет в кроватке, – сказала она Бьёрну. – Должно быть, устроилась в моей. Так ей показалось спокойнее. Вот мои подушки. Сейчас отнесу их на место.

Эрле отворила дверь, да так и отшатнулась от испуга, потому что из её комнаты пулей выскочила ей под ноги большая серая кошка.

– Ну и перепугалась же я! – сказала Эрле. – Откуда там взялась эта кошка? Неужели я забыла закрыть окно в своей спальне?

– Наверное, Гюро её впустила, чтобы не сидеть в одиночестве, – сказал Бьёрн. – Давай-ка я её вынесу на улицу.

Он подхватил кошку и вынес её из подъезда.

– Иди домой, киска, – сказал Бьёрн.

Но, вернувшись, понял, что в доме случилась беда.

– В моей постели её тоже нет, – сказала Эрле. – Бьёрн, Гюро пропала!

– Не надо сразу пугаться, – сказал Бьёрн. – Может быть, она ушла к кому-нибудь из знакомых.

– К Сократу! – догадалась Эрле. – Я сейчас позвоню и спрошу у Эдварда.

Но трубку взяла бабушка Сократа.

– Алло, – сказала она. – У телефона мать Эдварда. Я сегодня приехала из Бесбю. Сейчас я одна дома. Все ушли в гости. Гюро? Да, она заходила уже довольно давно и спрашивала, дома ли Сократ, но он тогда уже лёг, и я сказала ей, что он спит. Я сказала, чтобы она приходила к нам завтра.

– Спасибо. Извините, пожалуйста, – сказала Эрле. – Должно быть, она ушла к кому-то ещё. Понимаете, она у меня оставалась одна дома.

– Если б я только знала! – сказала бабушка Сократа. – Но она ничего об этом не говорила.

– Понятно, – сказала Эрле. – Я позвоню другим. Извините меня за такой поздний звонок.

– Ничего, – сказала бабушка. – Но меня теперь совесть мучит, что я её не впустила.

– Попробую позвонить Эви, – сказала Эрле. – Наверное, Гюро к ней пошла.

Она позвонила и туда и очень долго ждала, когда там возьмут трубку. Наконец ответила Нюсси.

– Я спала, – сказала она. – Но сейчас уже проснулась. Гюро? Нет. Вечером я была в квартире одна, и мама и папа сказали, чтобы я никому не открывала. Тут кто-то приходил и звонил несколько раз. Я немножко испугалась, но не очень сильно, и дверь не открыла. Я часто остаюсь одна, но люди в соседней квартире об этом знают, так что в случае чего я могу пойти к ним. Но я не пошла, а легла в кровать. Если б я знала, что это Гюро, я бы ей сразу открыла, вместе было бы лучше и веселей.

– Неужели она тёмной ночью ушла из дома? – сказала Эрле, положив трубку.

– Сначала посмотрим в доме, – сказал Бьёрн. – Я проверю верхние этажи, а ты – нижние. Загляни во все коридоры!

Пропавшую Гюро нашёл Бьёрн. Она сидела на ступеньке между десятым и одиннадцатым этажами и чуть не засыпала от усталости, но, едва услышав чьи-то шаги, вскочила и стала подниматься наверх.

– Привет, Гюро, – сказал Бьёрн. – Не бойся, это я.

Гюро обернулась на его голос, и Бьёрн увидел, что она еле держится на ногах. Он мигом взбежал наверх, перепрыгивая через ступеньки, и подхватил её на руки.

– Ого, какая ты стала тяжёлая! – сказал он. – И к тому же совсем сонная. Ну, разговаривать будем потом. Вот уж Эрле обрадуется!

По пути они заглянули во все коридоры и на пятом этаже наконец встретили Эрле. Она внимательно всматривалась во все углы, не спряталась ли там девочка.

– Вот она! – крикнул ей Бьёрн. – Цела и здорова, только ужасно усталая, так что отложим пока разговоры, а завтра она всё нам расскажет.

Он нёс Гюро на руках, а Гюро клевала носом и заснула прежде, чем они дошли до первого этажа.

Эрле уложила её в кроватку и растёрла замёрзшие ножки шерстяным шарфом, чтобы они согрелись.

Гюро почувствовала это сквозь сон, но у неё не было сил заговорить, ей казалось, что она куда-то погружается, а затем она поняла, что погрузилась в свои перинки.

Наконец Эрле и Бьёрн сели ужинать.