Спящая царевна. Своих не бросаем - Надежда Черпинская

пристальное внимание досадно раздражало. Взгляд жёг неприязнью.

Андрея тут многие сторонились и не спешили принять за своего, но впервые он ощущал такую неприкрытую враждебность.

Беркут вскинул голову, расправил плечи, с дерзким вызовом встретил взгляд зелёных глаз. Незнакомец не выдержал и нескольких секунд, отвернулся сторону, делая вид, что смотрит в иллюминатор.

Но ещё несколько раз за время полёта Андрей ловил на себе чужие враждебные взгляды.

2 Боевое крещение

Андрей

Сана опустилась на обширную поляну на берегу широкой полноводной реки.

Гордей скомандовал выгружаться и сам первым спрыгнул на примятую «вертушкой» траву. Один за другим гридни выбрались на улицу, огляделись настороженно.

Беркут тоже с любопытством закрутил головой. Никого, кроме них самих. Только многоголосая тишина: птицы тенькают, листва шумит, вода журчит…

За спиной зелёной стеной вставал лес, впереди – река.

Противоположный берег скалистый, голый. А здесь, на необычно светлой глине, даже травка расти умудрялась. Видно, потому реку и назвали Белой – она петляла бледной широкой лентой на фоне яркой летней зелени. А вдоль неё так же извивалась едва приметная в буйных порослях тропинка.

– До града на своих двоих потопаем, ближе сесть некуда… – бросил старшой проходя мимо Беркута.

Андрей кивнул понимающе. Градом здесь называли вовсе не города, а небольшие приграничные сторожевые крепости, обнесённые высокой оградой. Стояли они порой в таких непреступных местах, что на сане к ним никак не подобраться.

К этому Беркутов был готов. Даже хотелось по лесу пешком пройтись, ощутить, как в былые времена, как лесная тропа под ноги стелется.

– Там дальше стёжка круто вверх забирает, как подниматься станем, под ноги смотри! На корни не наступай! Сыро тут, туманы от реки… Оскользнёшься – костей не соберешь! Ну и так… по сторонам посматривай и шуми поменьше!

Андрей снова кивнул, но потом всё же не удержался и добавил спокойно и твердо:

– Ты за меня, Гордей, не тревожься! Я по лесу ходить умею.

Старшой окинул его долгим взглядом с прищуром.

– Коли умеешь – славно. Вот скоро и проверим. Пойдёшь за мной сразу, след в след! Погляжу, так ли ты хорош, как говоришь. А то злые языки болтают, что ты только по девичьим опочивальням шастать горазд… – Гордей ухмыльнулся, но не зло, скорее, с этаким вызовом – будтона слабобрал, а смотрел отчего-то не на Андрея, а ему за спину. И добавил уже тише, так что другие точно не услышали: – Ты уж постарайся им нос утереть! Не подведи меня, Беркут!

Андрей хотел ответить что-нибудь в духе самого старшого, но вдруг снова ощутил этот странный неприятный взгляд на себе. Оглянулся и ожидаемо узрел давешнего зеленоглазого. Уж не на него ли сейчас Гордей намекал?

Интересно, что это за чёрт такой, и где ему Беркут успел дорогу перейти?

Так хотелось расспросить Гордея… Но Андрей решил с этим повременить.

Старшой ему тоже не друг-товарищ. Понятно, что приглядывает за новым дружинником, он же за своих людей в ответе. Но стоит ли от него откровенности ждать? Беркут тут для всех пока чужой, а этот зеленоглазый свой, как ни крути.

Однако выяснить хоть что-то всё-таки нужно, при первом же удобном случае. Надо понимать, чего ждать от тех, кто тебя окружает. Особенно сейчас, в таком вот походе.

Андрей помнил, как Делия старалась его убедить, что они тут как в доброй детской сказке жили, пока Серые не пришли. Мол, не бывало в её мире такого, чтоб человек человеку – волк. Никогда собратья друг на друга руку не поднимали, никогда в спину подло не били.

Но ведь всё бывает в первый раз... Да и считают ли эти бравые витязи его своим собратом... – тоже вопрос спорный.

От тревожных размышлений Андрея отвлекла сана, поднявшаяся в воздух.

Вся дружина уже выгрузилась, немногочисленные вещи тоже вытащили. Немногочисленные, потому что каждый с собой взял лишь по одному заплечному мешку.

Но был ещё общий груз, который необходимо было доставить в град – его сейчас торопливо распределял между воинами Гордей.

А сана, приподнявшись немного, вдруг зависла над водной гладью. Винты заработали с невероятной скоростью. Беркут глядел, как мелькают неуловимо лопасти, заключённые в широкий металлический обруч.

Вода под ней вскипела, закручиваясь в стремительный водоворот, и вот уже сверкающий на солнце водяной столб поднялся над серебряной поверхностью Белой, потянулся к летающей махине. Казалось, что сана пьёт из реки.

На самом деле, так она заправлялась.

Андрей впервые наблюдал такое зрелище. Но уже знал, что вместо бензина, солярки, керосина и прочего топлива, здесь использовали обычную воду.

Сперва его Делия на этот счёт просветила, потом и сам ещё кое-что изучил.

Когда Андрей впервые увидел летающие в небе дивные саны, у него сразу же назрел вопрос, как оно всё это работает. Сначала не поверил даже своей царевне, когда она про воду сказала.

Но Делия тотчас объяснила:

– Не совсем на воде, конечно… Просто вода она из двух частиц состоит… Ну… как же объяснить…

– Кислорода и водорода, – кивнул понимающе Андрей.

По химии в школе у него была пятёрка, а уж про состав воды, наверное, и все двоечники знали.

– Да! – обрадованно воскликнула Делия, счастливая, что он сразу её понял. – Вот водород мы и берём из воды. Он очень много даёт энергии, так что даже такие огромные машины поднять в небо можно. И, главное, воздух не отравляет.

Это действительно было так. Андрей ни разу не видел за саной дымного следа, как бывало за автомобилями или самолётами, пролетавшими над Ржанкой.

А вот сейчас на его глазах творилось настоящее волшебство, правда, созданное руками человеческими.

Напившисьиз реки, сана загудела иначе, винты заработали медленнее, тише. Машина поднялась ещё выше. Пилот махнул им рукой сквозь прозрачные «очи» иллюминатора, и сана унеслась прочь.

Её проводили долгими взглядами.

После чего Гордей окликнул ворчливо:

– Долго стоять-то будем? Корни тут пустить решили, али как? А ну-ка, за мной шагай!

Дружинники безропотно подхватили всё, что предстояло им нести, и дружной вереницей двинулись за старшим.

3 Боевое крещение

Андрей

Едва различимая тропка действительно вскоре круто взяла вверх.

Сочное прибрежное разнотравье осталось позади. Река по-прежнему шумела по правую руку. Но теперь поднимались на скалистый мыс.

Ноги то и дело соскальзывали с гладких, отшлифованных ветрами каменных плит.

К тому же, Гордей был прав насчёт сырости – утренний туман