Большая книга ужасов 2012 - Эдуард Веркин

Сомёнкова вспомнила отцовскую «шестерку», починяемую раз в месяц. Вспомнила айфон и скандал, предшествующий его покупке. И опять покраснела. Только теперь от досады.

– Ну, домой-то пойдем или так и будем на него пялиться? – раздраженно спросил парень.

– Пойдем, конечно…

Круглов направился к дому. По кирпичной тропинке.

Девушке очень хотелось спросить, кто у него папа. Потому что она никогда не думала… И чего он в такую школу замызганную ходит?

– Слушай, Круглов, а зачем тебе права? – спросила она. – Тебе папа и так, наверное, купит…

– Купит, – кивнул он. – Только так неинтересно. Самому интереснее.

– Так ты пойди поучись.

– Так я и пойду, – сказал Витька. – Поучусь. Это я так, на всякий.

Вблизи особняк еще больше походил на дворец. Кирпичный, трехэтажный, с железной крышей, коваными балкончиками, с флюгерами и башенками, только маленький. Возле крыльца торчали из травы уродливые глиняные гномы. Круглов толкнул дверь, она отворилась со старомодным скрипучим звуком.

Они оказались в холле. Сомёнкова про себя вздохнула, в одном этом холле уместились бы две ее квартиры. На стенах картины, мебель разная, красивая в основном, странные люстры, похожие на бамбуковые обрезки, и вообще китайский стиль, отметила она. Фэн-шуй. У нее сестра в свое время тоже увлекалась, кровать ставила ногами на восток, пирамидки везде, шары прозрачные, Анна два раза поскальзывалась.

Из-за кресла выкатился младенец, погруженный в бегунки. Белобрысый, толстый, перемазанный шоколадом. В сером сиротском комбинезончике, в черных валенках. Странно одет, подумала девушка, трехэтажный дом, а одежка побродяжная, застиранная, древняя какая-то.

– Это Федул, – пояснил Круглов. – Мой брат.

– Здравствуй, Федул. – Она попробовала сделать доброе лицо, Федул испугался.

– Федул губы надул, – сказал Круглов. – Ладно, пойдем ко мне, поболтаем.

Он потащил Сомёнкову к лестнице.

– Здравствуйте! – из кухни показалась молодая женщина, Сомёнкова подумала, что сестра Круглова.

– Здравствуй, ма, – кивнул парень. – А это Сомёнкова, она с вышки прыгает, чемпионка.

– Здравствуйте, – засмущалась девушка. – Я не прыгаю…

– Прыгает-прыгает, – перебил он. – Меня пришла агитировать. У них там мальчиков не хватает.

– Почему? – спросила мама.

– В прошлом году забыли воду в бассейн налить – трое юношей всмятку разбились, – объяснил Круглов. – Теперь соревнования под вопросом.

– Да… – мама сочувственно покивала. – А они разве не видели, что воды нет?

– Конечно, не видели, – сказал Витька. – Это же ночные прыжки. Новый вид, но на сочинской Олимпиаде уже будет представлен. Ладно, Сомёнкова, пойдем, заполню анкету, что ли, отказ от претензий…

Они пересекли холл, стали подниматься по лестнице, Федул корчил вслед рожицы и грозил лопаткой.

Лестница скрипела, Круглов сказал, что это неслучайно – особая финская лестница, которая своим скрипом предупреждает о появлении злоумышленников, очень удобно.

Комната располагалась в конце коридора, парень снял с шеи ключ и открыл дверь. Девушка позавидовала в очередной раз за этот день – у него имелась собственная комната с собственным ключом.

Он толкнул плечом дверь.

– Дамы вперед, – улыбнулся Круглов.

Сомёнкова вошла первой, ее спутник включил свет.

– Ого! – восхитилась она. – Это… Это что?

– Хоррор, пионерская готика, триллер, немного мистики. Отечественные авторы, Стивен Кинг, Лавкрафт. Вся классика, короче.

От пола до потолка, Сомёнкова не видела никогда столько книг в одном отдельно взятом доме. И кассет. У них тоже когда-то хранилось много кассет, отец еще пять лет назад их выкинул, но, конечно, до этой библиотеки ей было далеко.

– Книги, фильмы, игры – компьютерные и настольные, есть даже второе издание «Дракулы», – похвастался Витька.

– Ты что, читаешь страшилки? – усмехнулась она.

– Читал. От одиннадцати до четырнадцати, как полагается. Теперь изучаю.

– С какой целью?

Круглов снял с полки книжку.

– В них наиболее полно отражается время. Коллективное бессознательное поколение. Все страхи, фобии и так далее. Теория страха, весьма и весьма полезная штука.

– А раньше зачем читал?

– А ты что, не читала? – он прищурился.

– Нет…

– Запомни мой совет, голубушка, – сказал парень. – Не доверяй людям, которые в детстве не читали страшилок.

– Почему? – не поняла девушка.

– Потому. Вот взять тебя. Ты не читала страшилок – и теперь собираешься сделать своей подруге серьезную гадость…

– Она первая начала!

– Ну конечно, – кивнул Круглов. – Она первая начала. И теперь ты собираешься ввергнуть ее в пасть безумия, все понятно. А вот если бы ты читала страшилки, то относилась бы к своим жалким личным катастрофам более философски.

– С чего это вдруг? – насупилась Сомёнкова.

– Долго объяснять. Страшилка всегда четко разделяет добро и зло. И добро в ней, как правило, побеждает. То есть, по сути, каждая страшилка – это урок динамической добродетели. Укрепление души. А ты… – Он посмотрел на девушку пристально. – Ты, наверное, Достоевского любишь?

Она опять покраснела.

– Все с тобой понятно, госпожа Мармеладова. Сначала своей подруге устроишь фантастическую гадость, потом будешь четыреста страниц каяться, улучшать духовность. Знаем.

– Я не хочу фантастическую гадость, я хочу немного напугать.

– Насколько немного? – спросил Круглов. – До седых волос? До памперсов? Как?

– Немножко… – показала пальцами Сомёнкова. – Чтобы ей тоже плохо было.

– Ну-ну…

Витька вернул книжку на полку, устроился за компьютером.

Девушка чувствовала себя некомфортно. Воробьем, напросившимся в гости к королевской кобре, примерно так. Особняк, машина, компьютер, осьминог с пристальным взором на стене. Аквариум пустой, с каким-то прахом… Нет, вроде не пустой, в мусоре шевельнулось что-то коричневое. Раков он там, что ли, содержит?

– Ты садись в кресло, – пригласил Круглов.

Сомёнкова села. Кресло оказалось удобным, обхватило за плечи, и ей даже показалось, что начало ее укачивать.

– Так ты говоришь, эта Любка тебя… С лестницы столкнула?

– Хуже. Какая разница? Я хочу ее напугать. Чтобы… Напугать, короче.

– Не всякого человека можно напугать, – рассуждал хозяин комнаты, сидя за компьютером. – Совсем не каждого. Есть такие люди, которые в принципе не пугаются. Очень светлые, очень добрые. Вот моя двоюродная сестра Танька. Она просто помешана на хорроре. Книжки, фильмы, игры – все то же самое, что и у меня почти. И при этом совершенно светлый человечек – карате занимается, в художку ходит, отличница. Вот ее ничто не напугает, она сама кому хочешь в лоб засветит.