Весь мир – к твоим ногам. Рассказы - Татьяна Полуянова

Будто почувствовав, что его спутницу покидают последние силы, Сергей оглянулся и дурашливым голосом произнёс знакомые с детства строчки:

– А что, если мы не дойдём? Если в пути пропадём? – потом приобнял девушку и прошептал: – Не дрейфь, Надюшка, скоро выйдем.

Сразу стало легче.

На тёмную стену приюта наткнулись неожиданно. Кое-как сняв лыжи, ввалились в нетопленную избу.

Зажгли свечи, растопили печку, приготовили ужин.

– С Новым годом! – чокнулись кружками.

После водки – какой дурак потащит в горы шампанское – стало тепло, побежало по жилам облегчение и тихая радость: вернулись, живы. Одни на всём белом свете. Редкие всполохи огня в печурке с негромким треском вспарывали уютную тишину.

Ночью Сергей стонал, не зная, куда пристроить начавшие распухать руки. Надя придвинулась, положила его ладони себе на грудь, потом ниже, чтобы согреть, вылечить, отблагодарить, одарить любовью.

Сергей ничего не чувствовал. Руки были будто не его. Его знобило и клонило в сон.

– Спокойной ночи, Наденька! – сказал он, досадуя на себя.

Эх! Не так он представлял себе это…

Утром обоим было неловко.

А ещё утро нового года принесло боль в мышцах и самое страшное – распухшие багровые руки Сергея.

Через три дня Сергей лежал в больнице, положив перевязанные кисти поверх одеяла. У него была вторая стадия отморожения верхних конечностей. Врачи сказали, что ещё немного, и мог бы остаться без рук.

Но страдал Сергей не от этого. Он вспоминал поход, свой «необычный подарок», и ему было стыдно. Заманил неопытную в туризме девушку в горы, чуть не погубил девчонку на холоде. Зимний поход – это не шутка! Такой праздник испортил! А в новогоднюю ночь оказался полным слабаком. Что она теперь о нём думает? Наверное, смеётся над ним с подружками.

– Можно? – Надя вошла, и вместе с ней в палату ворвался запах апельсинов и праздника.

– Надя! – задохнулся от радости Сергей. – Пришла! Ты на меня не сердишься?

Вопрос повис в воздухе, потому что вслед за Надей вошёл Димка.

– Ну, как ты себя чувствуешь?

Сергей переводил взгляд с одного на другого и чувствовал себя… плохо.

Надя присела рядом на кровать и начала выкладывать на тумбочку по одному апельсину.

– На тебя? – один апельсин. – За что, Серёжа? – другой.

– Ну, это… – Сергей заворожено смотрел на апельсины и мучительно подыскивал слова. Вспыхнувшее было счастье съёжилось и всё уместилось в руках девушки.

– Нет, не сержусь, – на тумбочку лёг третий оранжевый шарик, шевельнулся, готовый соскользнуть на пол, и замер.

Надя вскинула глаза и тихо сказала:

– Димка пришёл в общежитие. А я к тебе собиралась. Вот мы… вместе и…

– Надя рассказала по дороге, как вы в поход ходили! Жалею, что не пошёл с вами, – сказал Димка, – я же картину писал.

– И это – тебе, – Надя достала пакет с пирожками. – Давай уже выздоравливай, Серёжка! Я тут в деревню смоталась, пуха гусиного привезла. Сошью двухместный спальник из него, а то холодно в зимних походах! – Она посмотрела на Сергея со значением.

– А с чем пирожки? – спросил Димка и, выхватив один, принялся жевать.

– Вообще-то это мои пирожки, – выдавил из себя Сергей.

– Да пусть ест! Тебе что, жалко? – засмеялась Надя. Ей было смешно, как по-детски он себя ведёт, когда и так всё ясно.

Они ушли.

Сергей какое-то время лежал неподвижно. Потом с ненавистью взглянул на забинтованные руки. Вскочил и нанёс резкий боксёрский удар в стену. Чуть не заорал от боли.

– Ну, нет, – стиснув зубы, прошептал он. – Это мои пирожки.

Тридцать третью годовщину своей свадьбы Сергей Иванович и Надежда Петровна решили праздновать скромно, в семейном кругу. Дочка пришла с зятем и двумя внуками, да сын с беременной женой. Вот и все гости. Не успели выпить шампанского, в дверь позвонили.

– Димка! Вот уж кого не ждал… Ты откуда? Тебя и в городе лет пятнадцать уже не было! Ты ведь у нас известный художник!

– Ну, как я мог пропустить такое событие? А это вам, ребята, – начал разворачивать свёрток бывший однокурсник.

На картине была изображена отвесная стена, изрезанная кулуарами. А на вершине – два силуэта. Мужчина и женщина.

– Малый Зуб, что ли? – узнал Сергей.

– Он самый. Эту картину в тот самый Новый год писать начал. Помнишь, денег у тебя взаймы просил? Хотел Наде нарисованные горы подарить, но… опоздал. Вы тогда уехали уже. Серёга подарил настоящие… Недавно перебирал старые холсты, нашёл, дописал на вершине вас – вдвоём, вот…

– Надо же! Садись к столу, Димка! Сам-то ты как? Женат?

– Нет, не встретил такую, как Надя… Ладно, что обо мне. За вас, ребята! За вашу любовь! – поднял Димка бокал.

2011 год

Пикник на ручье Алгуйском

В конце восьмидесятых Анатолий, студент геофака, подрабатывал инструктором на турбазе – водил группы туристов по Поднебесным Зубьям. Группы случались разные, в зависимости от их подготовки выбирался маршрут. Анатолий, сочетая приятное с полезным, исходил за лето все тропки в любимых горах, да ещё и зарплату получал.

– Завтра выходишь, группу тебе подобрала в этот раз нормальную. Думаю, проблем никаких не будет, – бодрым голосом сказала Анна Петровна, старший инструктор.

– Семейные? – спросил Анатолий, помня, как намаялся прошлый раз с шустрыми детишками, пока их родители «культурно отдыхали».

– Нет! Сам увидишь! Вон твои орлы, иди, знакомься!

«Орлы» – восемнадцать крепких мужиков в возрасте от двадцати пяти до пятидесяти, шахтёры, приехавшие на базу по профсоюзной путёвке. Мужики преданно смотрели на Анатолия, что называется, ели глазами, всем видом показывая полную готовность к активному отдыху. Что-то в одинаковых взглядах столь разных людей показалось знакомым. Так же старательно глядел на мачеху отец в день зарплаты, изо всех сил стараясь выглядеть трезвым. Насчёт отсутствия проблем с этой группой зашевелились сомнения.

«Ладно, – подумал Анатолий, – где наша не пропадала! Не из таких ещё – туристов делали! Восемь дней – не восемь лет».

Распределил обязанности, назначил завхоза, получил вместе с ним продукты и снаряжение.

Два часа езды до Лужбы шахтёры опохмелялись. Анатолий не препятствовал: всё меньше бутылок останется тащить с собой наверх. Оставалось лишь пассивно наблюдать, делая вид, что сохраняешь контроль над ситуацией. Мужики вели себя прилично, к другим пассажирам не привязывались. Хоть за это спасибо.

Вышли из электрички с чувством лёгкости и свободы. Такую окрылённость могут испытать люди, которые враз решились оставить дома сварливых жён с надоевшими тёщами и непослушными отпрысками, чтобы отправиться в горы чисто мужской компанией.

Прошли немного по берегу и начали грузить рюкзаки в лодки, чтобы переправиться на другой берег Томи, откуда начинался запланированный маршрут. По тому, как тяжело падали рюкзаки на днище, издавая жалобное бряканье стеклотары, инструктор догадался, что осталось не так уж и мало. Шахтёры шли медленно, кряхтя под тяжестью драгоценной ноши, которую бережно опускали на землю во время частых перекуров. Встали на обед в устье ручья Алгуйского. Расстояние, которое должны были пройти за час, с трудом преодолели за три. Анатолий понял, что сегодня – группа не ходовая.

«Что ж, пойдём на компромисс – сделаем полуднёвку. Пусть ребята лишнее выпьют, съедят, а завтра налегке двинемся дальше», – решил он.

– Эх! Обстановочка! – обрадовались шахтёры, – это тебе не в забое: травка, солнышко – лепота!

Быстро разбив лагерь, сварили обед.

– Вот всё плохо, плохо, плохо, и вдруг – хорошо! Выпьем за нас, мужики! Славно, что мы решились на этот поход! – прозвучал первый тост.

Основательно закусив, шахтёры организованно разделились на две группы и уселись на бережку играть в карты на высадку. Кто проигрывал пять раз – доставал бутылку из своего рюкзака. Под водочку время катилось так же быстро, как воды сбежавшего с гор Алгуйского ручья. Шахтёры жадно вдыхали густой от ароматов разнотравья воздух, с непривычки часто кашляли, отхаркивая уголь из лёгких.

Вечером на общем совете Анатолий озвучил планы на завтра:

– Нужно взять Шорский перевал и спуститься на реку Малый Казыр, по тропе подняться до ручья Высокогорного, где стоит Большой приют. Вот там, действительно, лепота, мужики! Не то, что здесь – проходной двор!

– К-командир! – слегка заикаясь, миролюбиво сказал Валера, староста группы. – А д-давай поживём здесь! Как н-надоест – так и пойдём! Нет, ты п-пойми правильно, ребята только из забоя, солнышко увидели. К-красота! – повёл он в сторону могучей рукой.

– А т-тут идти к-куда-то! – Валера приобнял за плечи инструктора, возвышаясь над ним на целую голову.

Анатолий не стал возражать. Не завтра, так послезавтра им всё это надоест – тогда можно будет продолжить маршрут.