Одна ночь - Люси Рэдкомб

Какое-то время спустя Ноэль осознала, что лежит на полу прихожей. Дверной проем был пуст — наверное, она стала жертвой галлюцинации. Однако через секунду выяснилось, что если все это и галлюцинация, то затяжная.

— И часто вы падаете в обморок? — поинтересовался глубокий звучный голос у нее над головой.

Оказалось, что владелец этого голоса стоит на коленях возле Ноэль. Проклятое наваждение! Будет ли ему конец? Растерянная, ошеломленная Ноэль не нашла ничего лучшего, чем огрызнуться:

— Я у себя дома. Хочу падать в обморок — и падаю.

— В самом деле?

— Вообще-то, — заявила она на редкость непоследовательно, — со мной такое впервые.

Хотя, если задуматься, один раз Ноэль уже чуть не потеряла сознание, но не от потрясения, а от невыносимого наслаждения. Интересно, помнит ли он? Глаза их встретились. Да, помнит!

— Похоже, — простонала Ноэль, все еще не в силах подняться, — мне уже поздно притворяться, будто я вас первый раз в жизни вижу. Она попыталась сопроводить слова иронической улыбкой, но губы отказались повиноваться. Не решаясь взглянуть в лицо вошедшему, она бесцельно блуждала взглядом по его костюму и ботинкам. Стройную мускулистую фигуру «тирана и деспота» облекала отлично сшитая летняя пара, да и ботинки были ручной работы. Ноэль созерцала эти ботинки, словно в жизни не видела ничего интереснее.

— Признаться, впервые женщина падает к моим ногам в буквальном смысле слова, — небрежно заметил мужчина.

Неправда. Ноэль покраснела от стыда, вспомнив, что в прошлую их встречу она, можно сказать, тоже упала к его ногам. До сих пор при воспоминаниях об этом сердце ее начинало биться чаще, а кровь — быстрее бежать по жилам.

— Ладно, я и без вас знаю, что выгляжу сейчас полной идиоткой.

Ноэль с независимым видом одним упругим движением поднялась с пола. Филип — как странно было теперь, через четыре года, узнать его имя — машинально протянул руку, чтобы помочь, но женщина гордо отказалась.

— Вы просто-напросто застали меня врасплох, — заявила она.

Порой, вспоминая ту ночь, Ноэль гадала: а что будет, если пути их снова пересекутся? Узнает ли он ее? Почувствует ли она вновь то неизъяснимое влечение, что толкнуло ее тогда в его объятия? Но, говорила она себе, все эти раздумья лишь праздное любопытство. Разве такая встреча возможна? И вот вам, пожалуйста! О, Боже, взмолилась Ноэль, и почему это должно было случиться со мной?

Ей частенько казалось, что она невольно преувеличивает в памяти достоинства этого человека. Разве мужчина может быть так сногсшибательно красив, как он ей запомнился? Но, оказывается, память ничего не приукрасила, скорее наоборот. Реальность была куда более впечатляющей, чем любые воспоминания…

На первый взгляд Филип поразительно напоминал Роналда — та же стать, тот же тип лица. Именно это и привлекло ее внимание при первой их встрече. Но отнюдь не простое сходство с погибшим мужем стало причиной того, что произошло незабываемой ночью.

Хотя Роналд был так же высок и широкоплеч, как Филип, последние несколько лет жизни он не знал физических упражнений более изнурительных, чем партия-другая в настольный теннис, да и то по большим праздникам. А вот пиво пил каждый день, причем в количествах немереных. Неудивительно, что в результате он обзавелся внушительным брюшком.

Филипа же представить с брюшком было просто немыслимо. Плоский живот, узкие, стройные бедра, литые мускулы… Поймав себя на крамольных мыслях, Ноэль вздрогнула и отвела глаза.

— Вы знали, знали, да? — внезапно проснулось в ней жгучее подозрение.

— Знал? О чем? С кем тут встречусь? — Резкий, отрывистый смех был подобен ударам бича. — Тебе любопытно узнать, потратил ли я прошедшие годы на бесплодные попытки отыскать женщину, с которой провел всего одну ночь? Которая выскользнула из моей постели так же незаметно и быстро, как и оказалась там? — Филип говорил спокойно, лишь подрагивающий на щеке мускул выдавал его волнение. — Ей-богу, не будь я наутро разбит, мог бы подумать, что все это было лишь сном.

Ну да, бурным, эротическим, обжигающим душу сном! — подумала она.

— Я пытался продолжать жить как ни в чем не бывало. Ноэль… — Теперь в голосе его послышалась насмешка. — Ноэль… какое скромное, невинное имя, как раз впору скромной, невинной домохозяйке, примерной жене. — Он посмотрел на ее левую руку. — А ты, я вижу, не носишь обручального кольца. Скажи, твой муж в курсе твоих маленьких развлечений?

Перед мысленным взором Ноэль вспышкой молнии промелькнуло искаженное злостью лицо Роналда в тот миг, когда она швырнула ему обручальное кольцо.

— Не развлечений, а развлечение. В единственном числе, — холодно поправила она.

Пытаясь успокоиться, Ноэль обхватила себя руками за плечи. Неужели он пытается уверить, будто кольцо на пальце в ту ночь уберегло бы ее от посягательств? Мужчины вроде Филипа, самоуверенные, циничные, не слишком-то придерживаются светских условностей. Он ведь получил то, что хотел, так чего теперь жалуется? Да и она кстати, обрела той ночью нечто такое, что всю жизнь будет напоминать ей об их мимолетной встрече.

— Как? — деланно изумился Филип. — Неужели я был единственным и неповторимым? Польщен, польщен.

— Не стоит. Вы просто вовремя подвернулись. Ноэль сама не знала, как у нее сорвались с губ эти язвительные слова, но не пожалела о них. Судя по вспышке темного пламени в глазах Филипа, удар попал в цель.

— А ты весьма откровенна, Ноэль.

— Не называйте меня так, — потребовала она.

— Отчего же? Ведь это твое имя.

— Мне не нравится, как вы его произносите.

Медленно, тягуче, дразняще. Как будто неторопливо ведет пальцем по ее обнаженной, чувствительной коже. Или даже не пальцем, а кончиком языка. Боже! И куда заведут ее эти неуместные фантазии?

— Ты поэтому дрожишь? Помнится, в тот раз ты тоже не могла сдержать дрожи.

— В тот раз, — внезапно охрипшим голосом напомнила Ноэль, — моя машина увязла в глине, а сама я несколько часов провела под ледяным дождем.

А сейчас, что оправдывает твою дрожь сейчас, Ноэль? Вот какой вопрос прочла она в насмешливом, презрительном взгляде синих глаз. И снова ее бросило в дрожь. Что за безобразие — ни один мужчина не имеет права выглядеть так неотразимо!

Мысли ее невольно унеслись назад, в прошлое, в тот ненастный день четыре года назад… Спасатели доставили ее и еще нескольких злополучных путешественников в небольшой придорожный мотель. Жертвы непогоды, сплоченные пережитыми неприятностями, толпились в холле, болтая о пустяках. Виски и вино лились рекой, всюду звенели взволнованные, возбужденные голоса.