Византийский айфон - Дмитрий Шерстенников

Прощаясь, как о чем-то неважном, Аркадий спросил, не передавал ли Марк что-нибудь для него? Я сказал — нет. Аркадий поскучнел и заторопился.

Тут вдруг второй старик, «Славка», который все время стоял с отсутствующим видом пенсионера, мечтающего поскорее оказаться дома перед телевизором, тут этот Славка неожиданно произнес злым лающим голосом:

«По-хорошему отдай, а то Абу Бакар с тобой поговорит по-своему!»

«Что!? Он мне угрожает?!» — вскричал я, представив свой мелькнувший страх, как возмущение.

Аркадий и не думал оправдываться. Спокойно он пояснил: «Он не имеет права, у него нет прерогативы использовать этот ресурс». Но ему разговор был уже неинтересен и, быстро попрощавшись, Аркадий вышел из квартиры, утащив Славку за рукав.

05

И что ты думаешь? Через день, после того, как старики с угрозами требовали у меня отдать то, чего у меня не было — вчера, да, кажется, это было еще вчера — я, и правда, получил пакет от Марка. Хоть с его смерти прошла неделя. Просто нашёл в почтовом ящике.

В грубом бумажном пакете были маленькие тяжелые брусочки золота. Еще там лежал старый айфон, чёрное стекло его была поцарапано и заляпано пальцами. Заряд был: 66 %. Всё это было завернуто в какой-то антикварного вида документ на непонятном языке. Это было письмо, адресованное кому-то по имени: «Zaganos». Я повертел документ, и на обороте обнаружил несколько строк, написанных по-русски: бросилось в глаза слово «Щелковская», я вчитался, это был некий адрес в Москве. Записка на русском была от Марка и адресована мне. Записка состояла как бы из разных частей, написанных в разном настроении. В начале была сухая фраза с просьба вернуть золото и айфон их владельцу — Аркадию (найти которого можно по его московскому адресу). Следующая фраза была написана заметно худшим почерком и гласила, что в том, что произошло с Марком, виноват «Шейлок».

Дальше интонация и почерк записки сильно менялись. Из почти детских каракулей можно было понять, что Аркадий обманул Марка по поводу какого-то «Зульфакара». (Опять слово на букву Z! Я перевернул бумагу: нет, первое слово было другое: Заганос). Заканчивалась записка совсем уж трудночитаемым обзывательством Аркадия «старым хитрожопым пидором».

Я еще держал в руках письмо Марка, соображая, узнал ли я что-то важное, когда раздался звонок. В трубке раздался старческий голос («Аркадий!» — решил я), но голос сказал:

— Это Вячеслав Васильевич. («Славка!» — сообразил я.)

— Что вам нужно? — строго сказал я, помня про его угрозы.

— Ты уж прости меня, Кирилл, — робко произнес Славка в трубке. — Я старый уже. Ну, не было у меня другого выхода, он же меня со свету сживет, если не получит от тебя, что ему нужно. Он и тебя сживёт.

— Не понимаю, чем я могу помочь, — холодно сказал я.

— Не держи зла на старика, пойми мое положение, — грустно попросил он.

Я положил трубку.

На лицевой «антикварной» части документа глаза мои неосознанно уже какое-то время рассматривали слово: «Zulfakar». Я сообразил, что я успею обернуться до того, как придёт Ханна (студентка-журналистка из Варшавы), захватил пакет Марка и поехал на Щелковскую — поговорить с Аркадием.

06

На улице хлопнyла петарда и завыла сигнализация. Кирилл пошел на кухню за коньяком. Сквозь вой сигнализации было слышно, что он о чем-то заспорил с генералом, рассмеялся, а потом, видимо, обращаясь Косте, серьезным тоном сказал что-то по-итальянски (я разобрал слово: «Amico»). Сигнализация замолчала. Вернувшись, Кирилл стал молча пить коньяк. Я решил, что он забыл, на чем остановился. Я попытался представить, чем кончится рассказ Кирилла про лицемерного еврея и дурацкую загадочную записку. Видимо, всего лишь, Кирилл хочет оправдаться за то, что присвоил золото. Смешная черта Кирилла, что он не умеет говорить просто и коротко: «Так, ты к чему все это? Что тебе сказал этот Аркадий про Марка?»

07

В общем, никакого Аркадия в этой квартире не было, квартира была пустая, замок был такой хилый, что можно считать дверь была отперта. Однокомнатная квартирка была запущенная, но жилая: на кухне недавно пили дешевый растворимый кофе с крекерами. На столе лежала мелочь — наверно, сдача из «Пятерочки». Это была обычная пенсионерская квартира с безвкусными узорчатыми обоями — где-то засаленными, где-то отслаивающимися, с вечно текущим бачком унитаза. Было ясно, что никакой Шейлок здесь не живет. Мне стало неловко за мое вторжение.

Я совсем уже собирался уходить, когда, механически взяв со стола и повертев в руках тёмную монетку — по виду 10 копеек — всмотревшись в выдавленное изображение, я вдруг узнал в монетке антикварный нуммий, как у меня. Значит, в этой квартире, и правда, побывал Аркадий! Так или иначе, сейчас Аркадия здесь не было и непонятно было, когда он еще появится. Я обошел квартиру еще раз, порылся в шкафах — почти все полки были пустые, я заглянул за старое зеркало.

В лицо мне ударил свет и теплый воздух. Сердце сжалось, я отшатнулся, но было поздно. За зеркалом ничего не пряталось, но вокруг меня всё совершенно изменилась. Я оказался не в затхлой пенсионерской квартирке, а в каком-то совсем другом месте: мелькнуло синее небо, ветки деревьев. Первое впечатление «маленького взрыва» было вот от чего: меня вдруг ослепили откуда-то взявшиеся оранжевые лучи закатного солнца и, одновременно, в отдалении что-то взорвалось, и мне в лицо мягко ударил теплый воздух. Сейчас остался только яркий солнечный свет, звук взрыва угасал, прошелестев тёплым ветерком. Украдкой я бросил взгляд вокруг. Я был в весеннем саду.

08

Я тут же дёрнулся вернуться обратно. Шагнул, не оборачиваясь, назад спиной — не удалось.

Стал опять на то же место и шагнул лицом вперед — не удалось.

Мне не удавалось вернуться обратно в московскую пенсионерскую квартиру: со мной произошло непонятно что и я находился непонятно где.

Я стёр холодный пот во лба и огляделся — в принципе, ничего пугающего я не увидел: что-то типа дачного участка — сад и небольшой домик заброшенного вида. Это определенно была южная страна. Раз Аркадий из Венеции, наверно, это Италия. Это не укладывалось в голове, но, выходит у Аркадия из московской квартиры был открытый путь в Италию безо всякой визы и таможни? Возможно, Марка убили, потому что он узнал, что Аркадий контрабандист. Наконец, что-то начало становиться на свои места.