Яд ворона - Марсель Вейерс

глаз. Кажется, Корвус тоже понимает, о чем я.

— Нам нужно вернуться в прошлое и найти мою мать, Мэри Уиллоус.

Ну вот, я произнесла это вслух.

— Ненавижу повторяться, — говорит Эмили и снова подходит ко мне. — Мы уже говорили об этом, не так ли? Мы не сможем спасти твою мать из огня, даже если бы могли.

— Может, нам и не нужно. Может, достаточно, если я поговорю с ней минутку. Возможно, она подскажет решение проблемы!

Мой голос становится громче с каждым предложением, и я не знаю, почему я так злюсь.

— Это слишком рискованно!

Эмили делает ударение на каждом слове. Она не отступит — так же, как и я.

— А сидеть, ничего не делать и ждать удара Элизабет — не рискованно?! — кричу я в ответ.

— Эй-ей, успокойтесь, — вмешивается Джейкоб, но мы обе смотрим на него с таким выражением, что он замолкает.

— Мы найдём другое решение, — говорит Эмили, качая головой, будто

моя идея абсолютно нелепа.

— Сколько ещё мы будем притворяться? Другого решения может и не быть, а у нас мало времени. Посмотри на нас!

Джереми поднимает голову, но я указываю лишь на нас с Корвусом; он и так выглядит достаточно удрученным.

— Знаешь, Эмили, возможно, Абигейл права, — негромко произносит Корвус.

Она раздраженно наклоняет голову набок и смотрит на него взглядом, который говорит: «Серьезно?», затем сжимает виски и качает головой.

— Дело не только в вас, разве вы не понимаете? Изменение прошлого может иметь ужасные последствия. Для всего человечества.

— К чёрту человечество! Почему я должна быть менее важной, чем другие? Что «человечество» когда-либо сделало для меня?

Это было последней каплей, и я взрываюсь.

Почему я должна за всё отдуваться? Почему все камни должны лететь именно в меня, а у меня даже нет шанса пригнуться?

Пусть теперь другие всё расхлёбывают!

— Ты ведешь себя неразумно, — обвиняет меня Эмили, но мне всё равно.

Я устала быть хорошей и правильной, позволяя другим одерживать надо мной верх. Когда-нибудь мне надоест вся эта хрень!

— Не могли бы вы, дамы, успокоиться, пожалуйста? Вы обе ведете себя как маленькие дети!

Корвус тоже повысил голос.

Моё сердце колотится. Я больше не позволю собой помыкать! Я вся покрылась испариной. Я сыта по горло, просто сыта по горло!

— Нет! Вы выслушаете меня…

Мой голос прерывается, а сердце болезненно вздрагивает. Я не могу сделать вдох. Что происходит?

— Абигейл?! — Корвус подхватывается и бежит ко мне.

Я хватаюсь за грудь, но ничего не помогает. Я отчаянно пытаюсь глотнуть воздуха.

— Черт возьми, помогите мне! — в панике кричит Корвус, его глаза тут же наполняются слезами, а мое сердце разрывается при виде этого зрелища. — Только не сейчас! Не снова! Нет!

Я выгибаюсь дугой в его объятиях. Моя кровь кипит, а зрение затуманивается.

— Это трансформация! Она убивает тебя!

Я слышу искажённый голос Эмили.

Трансформация? Почему я? В конце концов, этого просто не может быть; я была человеком-вороном всего несколько часов.

Моё тело сопротивляется, отказываясь трансформироваться.

Это убивает меня. Я знаю, что Эмили права.

* * *

— Абигейл?

Меня будят чьи-то сдавленные рыдания, и я тотчас открываю глаза.

И вот я снова лежу на кровати в особняке Корвуса. Когда я встречаюсь с ним взглядом, он вымученно улыбается.

Корвус сидит на покрывале, склонившись надо мной.

— Мы должны перестать так встречаться, Корвус, — усмехаюсь я, хотя мне не до шуток.

— Не смешно, Аби. Не смешно…

Но он все равно смеется и качает головой со слезами на глазах.

— Я думал, что потерял тебя. Сколько раз ты еще собираешься меня так мучить?

Я сглатываю комок в горле. Во рту пересохло, как в пустыне, а под веки словно насыпали песка.

— Прости, — тихо бормочу я. Ведь я тоже не понимаю, как себя вести.

— Эмили согласна, — он кинул взгляд в окно, где уже вовсю светило яркое солнце.

— Правда? И почему она передумала?

— Ты была в коме около двух дней. Джереми за это время ни разу не трансформировался. Что-то пошло не так, и она поняла, что у нас мало времени.

Он говорит «у нас», имея ввиду и себя. Похоже, так оно и есть. Его лицо с каждым днем ​​выглядит всё менее человеческим, и я боюсь даже представить, сколько времени у него осталось.

Или у меня.

— Отлично. Когда приступаем? — уточняю я, вставая с кровати.

У меня тотчас темнеет в глазах; похоже, я ещё не до конца пришла в себя.

Корвус тоже встает с кровати и быстро подходит ко мне.

— Подожди… Есть ещё кое-что, что тебе нужно обязательно знать. Наверно, это тебя шокирует…

— Знаешь, Корвус, я сомневаюсь, что что-то в этом мире ещё сможет меня шокировать.

Но когда я прохожу мимо зеркала и мельком вижу своё отражение, из меня словно выпускают весь воздух, и я надрывно кричу.

Глава 3. Парадокс

Мои черты лица заострились, глаза стали кроваво-красными, а острые зубы торчат из-за губ. Теперь я больше похожа на зомби, чем на человека-ворона. За исключением перьев на руках и ногах, которые сразу бросаются в глаза и прочно сидят на месте. Они слились с моей кожей, словно росли там всю жизнь.

— Нет!

Мои бледные руки касаются лица, которое я больше не узнаю. Сквозь тонкую кожу видно, как переливаются голубоватым светом вены. Я никогда не считала себя красавицей, но теперь меня без преуменьшения можно назвать уродиной. Чудовищем.

— Абигейл, всё будет хорошо! Если ты не передумала, сегодня мы с Эмили вернёмся в прошлое. — По лицу Корвуса видно, что ему физически больно видеть меня такой опустошенной.

Я убираю волосы с лица, но мой вид пугает меня саму, поэтому я снова набрасываю их на лоб. Затем киваю, не переставая дрожать.

— Где остальные? — спрашиваю я Корвуса, чтобы хоть немного отвлечься. Я не хочу снова получить сердечный приступ из-за того, что слишком сильно волнуюсь.

— Эмили внизу, в библиотеке. Джейкоб, Джереми, Лин и Джули скоро должны быть здесь. Джереми впервые вернулся в университет с тех пор… с того инцидента.

Он вздыхает, как будто есть что-то еще, о чем он не хочет мне говорить в данный момент. И, может быть, так даже лучше. Я настолько не в себе и не могу прийти в себя, что даже не знаю, как реагировать, когда кто-то что-то от меня скрывает. Теперь мне даже жаль, что я так накричал на Эмили. Она просто хочет помочь.

— Но никто другой не может сопровождать тебя в прошлое. Я уже достаточно заставила других