Детектив Замка Хэльдиборн (Сказки про домовых) - Игорь Всеволодович Гиркин

красивее!!! Не беспокойтесь! Мы сделаем все, что надо! Ручаюсь Вам за всех кукол нашего Дома! Но… мессир, у меня одна просьба!»

— «Говори!»

— «Если мы хорошо справимся, Вы ведь оставите этого деревянного болвана в подземелье!?»

— «Смотря, как справитесь!» — Кубош милостиво кивнул и перевел палочку на Кухонную Крысу.

— «Мой мудрейший Повелитель! — хитрая Крыса давно уже научилась приспосабливаться к мелким слабостям Домового-хранителя: «Не может быть никаких сомнений в Вашей правоте! Я уже придумала множество способов показать Хозяину Хэльдиборну, какая эта Милозлата неумеха и неряха! Крысы никогда не подводили Вас, но и Вы, надеюсь, в благодарность за нашу службу позволите увеличить наше поголовье в Замке, не так ли? Иначе даже мне будет сложно убедить моё племя…»

— «Стоп!» — с ехидной улыбкой Домовой прервал вкрадчивую речь крысы: «Любезная! Ты, кажется, забыла, что интересы Дома для меня важнее твоих услуг? Твоих хвостатых братьев и сестер в Замке сейчас ровно столько, сколько необходимо для соблюдения Традиций и Приличий! Ни больше, ни меньше! Впрочем, если ты со мной не согласна, то найти новую Главную Кухонную Крысу, я думаю, труда не составит…»

— «Я все поняла, Повелитель! Вы не будете во мне разочарованы!» — нисколько не смутившись, собеседница встала на задние лапки, преучтивейше поклонилась и юркнула в темный угол, из которого мгновение спустя непонятным образом исчезла.

Совещание продолжалось еще довольно долго… Все новые и новые слуги получали задания и исчезали, разносясь тайными путями по своим местам в Доме и приусадебных флигелях, в каретных сараях и коровниках, в парке и в саду… И, постепенно, измысленный домовым-хранителем ЗАГОВОР приобретал все более реальные и зловещие контуры…

* * *

Утро следующего дня выдалось как нельзя более подходящим для лодочной прогулки. Солнце, поднявшись над вершинами древних дубов и платанов, во множестве украшавших приусадебный парк, щедро дарило земле летнее тепло, тогда как легкий ветерок, нежно ласкавший сквозь тончайший шелк платья плечи и руки Милозлаты, ожидавшей своего кавалера около аккуратного отцовского домика, не позволял солнечным лучам излишней жарой испортить впечатление от прекрасного утра. Глубокое синее небо, по которому не торопясь плыли небольшие белые облачка, с удовольствием смотрелось в зеркало пруда. Птицы щебетали, цветы благоухали, бабочки и стрекозы во множестве кружились над прозрачной водой, увертываясь от стремительно проносящихся стаек стрижей и ласточек. Время от времени из спокойной поверхности воды, лишь слегка колеблемой ветерком, в венце из сияющих брызг выскакивала серебристая рыба и, поймав широко раскрытым ртом какую-нибудь неосторожную мошку, с громким плеском возвращалась в родную стихию, не забыв, чисто из озорства, плашмя ударить по водной глади скользким блестящим хвостом.

Домик учителя стоял на противоположном от Замка (по старинной привычке, так продолжали называть усадьбу все окрестные жители) берегу пруда и был виден Милозлате как на ладони. Обычно девушка не любила вставать слишком рано, предпочитая заниматься делами или развлекаться до глубокой ночи, но сегодня чувство радостного ожидания, переполнявшее ее, заставило вскочить с постели совсем рано — едва только первые лучи дневного светила, проникнув через кружевную занавеску, позолотили стены ее комнатки, украшенные небольшими гравюрами и мамиными вышивками. Впрочем, пока девушка закончила тщательно расчесывать и укладывать в сложную прическу свои прекрасные белокурые волосы, пока думала над выбором платья и туфелек, собирала в маленький букетик и прикалывала к лифу собранные на лужайке за домом фиалки (за которыми она сбегала босиком по переливавшейся на зеленом муаре травы россыпью драгоценных камней обильной утренней росе), уже приблизилось время свидания. И вот теперь, спрятавшись за кустом сирени (чтобы милый не увидел ее заранее и не догадался, как сильно она хочет его поскорее увидеть), придерживая рукой мешающую смотреть на Замок ветку, она с замершим сердцем ждала, когда ворота господского дома распахнутся и на пороге появится ОН — такой красивый, сильный, восхитительно умный и благородный. А, вдруг, именно сегодня он скажет ей, что любит её и предложит ей руку и сердце?!? А вдруг — нет? А, быть может, он ее вообще и не любит? Ведь он — благородный юноша из старинного рода, по которому тайно вздыхают едва ли не все девицы в окрестных городках, усадьбах и фермах! А она? Простая девушка, ничем не примечательная… Да, красивая, но есть и куда как покрасивее… Вот, молодая баронесса Вионелла, например, — она тоже красивая! Тут Милозлата вспомнила, как совсем недавно, обливаясь слезами и кусая губы, она наблюдала ужасную картину: к уже спешащему верхом на свидание с ней по тропинке парка Хэльдиборну неожиданно вылетела на своем великолепном вороном скакуне прямо навстречу благородная соседка и он, после короткой беседы, повернул коня и поехал бок о бок с соперницей обратно к замку. Правда, милый потом рассказывал, что очень не хотел ехать, но из вежливости не мог отказать баронессе, которая попросила сопровождать его в гости к сестрам Хэльдиборна и что был очень огорчен, но этикет… Так, значит, для него этикет важнее, чем ее любовь?!? Да и сейчас ему уже пора бы выйти из дома — назначенное время совсем скоро! Ах! Вот и он!!!

* * *

Пока Милозлата, с румянцем радости и волнения не прелестных щечках, любовалась своим кавалером, скорым шагом спешащим к лодочному сараю (он должен был приплыть за ней через пруд на ялике), Кром-Кубош, тоже поднявшийся совсем рано не смотря на многочисленные ночные дела (обычно домовики после работы спят как минимум до обеда) сердитый и раздражительный (еще бы! спать то хочется!), «дирижировал» помощниками, собираясь ввести в дело заранее и тщательно заготовленные козни, нацеленные на разрушение планов возлюбленных. Оборудовав свой наблюдательный пункт в скворечнике на старой липе (чета скворцов, только-только собравшаяся обзавестись потомством, была страшно недовольна, но возражать не посмела), домовой-хранитель отсюда руководил ходом операции по срыву свидания. В настоящее время он, впрочем, был занят тем, что переругивался с самой Старой Липой:

— «Кубик! Ты что это задумал, а?!» — Липа приходилась лучшей подругой еще прабабушке домового и, на данном основании, не считала необходимым придерживаться официального тона в общении с ним.

— «Тётя-Липа! Сколько раз я просил не называть меня Кубиком! Тем более при свидетелях!» — сжав кулачки, шипел сквозь крохотные зубки Кубош: «Я мешаю нашему Хозяину упустить своё счастье!»

— «А, по-моему, ты как раз стремишься к тому, чтобы сделать его несчастным! Немедленно прекрати! Я кому сказала?!?»

— «Тетя! При всем уважении, я приказываю Вам замолчать! Хранитель здесь я, и Вы обязаны мне подчиняться!! Я лучше знаю, кто составит настоящее счастье Юного Хозяина! Ведь я — его