Детектив Замка Хэльдиборн (Сказки про домовых) - Игорь Всеволодович Гиркин

отчаянно завизжала (с тараканами она бороться не умела, хотя в библиотеках они, обычно, водятся в изобилии) и потеряла способность к осмысленному сопротивлению.

* * *

После того, как сражение завершилось безусловной победой домового, Кром-Кубош некоторое время колебался: что делать дальше? Сначала он решил было поспешить в гостиную, чтобы снова взять под контроль ситуацию вокруг Молодого Хозяина. Но потом передумал, так как счел более важным и своевременным учинить допрос поверженной противнице: КАК ПОСМЕЛА она напасть на Хозяина Хельдиборна? Что толкнуло ее на столь безрассудный шаг? Есть ли сообщники?

«Не думаю, что за какой-нибудь час между хозяином и Милозлатой произойдет что-нибудь особенное! Он уже три месяца на одном месте топчется…» — бормотал под нос Кубош, с придирчивым вниманием наблюдая, как двое вызванных в подкрепление младших домовых — братья-близнецы Кыр-Кыш и Пыр-Пыш ведут под руки сплошь опутанную паутиной и лишающими магических сил заклятьями пленницу к месту допроса — в Оружейную Залу, где у древнего (оставшегося еще от Замка) камина веками допрашивали своих знатных пленников как рыцари Хэльдиборны, так и их верные слуги Ист-Лимесы. Место было выбрано не зря — в холодном очаге (по летнему времени камин топился только в особенно ненастные ночи) уже переливался разными оттенками серых дымных струй Каминный Дух, текучее волшебство которого должно было помочь Кубошу получить интересующие сведения, не причиняя личности пленницы непосредственного вреда.

Надо сказать, что домовой-хранитель прямо раздувался от важности… Еще бы! Он одержал первую в своей жизни победу в волшебном поединке с «почти равным» по силе противником (домовой никак не хотел признать, что берегиня, быть может, даже посильнее его в магии). И сделал это совершенно законным путем (вторгшийся без объявления войны с враждебными намерениями на чужую территорию домовой, потерпев поражение, мог рассчитывать только на милость хозяина — никакие законы его не защищали). Посматривая искоса на удрученную Флорентику, Кубош самодовольно планировал — как поторжественнее обставить процесс суда и следствия. Весь исполненный собственного величия и приготовившись «быть милостивым» (в старых хрониках прямо указывалось, что, беспощадные в бою, все обитатели Замка Хельдиборнов снисходительно относились к уже плененным врагам), мессир Кром-Кубош приказал приковать пленницу к каминной решетке специально доставленными из семейной сокровищницы Ист-Лимесов серебряными кандалами, присел в доставленное из личных покоев тронное кресло, вытянул ножки и, тщательно проверив крепость связывающей магии, приступил к дознанию.

— «Домовая-берегиня Флорентика де Роз! Ты обвиняешься в коварном нападении на Хозяина Хэльдиборна в его собственном замке! Что ты можешь сказать в свое оправдание?» — Кубош сделал повелительный знак Каминному Духу, чтобы тот «вытягивал» ответ из пытавшейся гордо молчать невольницы — дымные нити потянулись к голове Флорентики, ее губы задрожали и, после видимой борьбы, прозвучал неожиданный ответ:

— «Это Ваш хозяин напал на мою Хозяйку! Я только защищала её от беды! Он хотел обмануть ее и сделать несчастной на всю оставшуюся жизнь! Он гадкий, подлый, надменный, злой и лживый, как и все существа в этом проклятом Замке!!!»

Кром-Кубош аж подпрыгнул в своем кресле. Он ожидал всего, что угодно, но только не таких обвинений в адрес господина. Забыв всю свою важность, он с молодой горячностью выпалил в ответ:

— «Мой господин — самый благородный, честный, храбрый и умный во всей Империи!!! Он настоящий рыцарь! Хэльдиборны никогда никого не обманывают!!! Как и Ист-Лимесы!»

— «Да?!?» — ехидно выкрикнула Флорентика: «А кто обманул, а потом бросил на произвол судьбы мою прабабушку Мирафлору де Роз? Что?!? Не знаешь?!? Твой троюродный прадедушка Тром-Тобош!!! С тех пор в нашей семье заповедь — никогда не доверять обитателям этого замка!»

Опешивший домовик-хранитель некоторое время молчал, пораженный обвинением, а потом, подумав, щелкнул пальцами: прямо в воздухе перед ним возник огромный свиток с витиеватой, золотом и киноварью выведенной надписью: «Волшебная Родословная Ист-Лимесов с основания Замка Хельдиборн до наших дней». Повинуясь движениями волшебной трости, свиток начал разворачиваться, из него принялось расти разветвленное призрачное древо, на котором, словно плоды, висели портреты предков и родичей Ист-Лимесов, снабженные подписями и комментариями. Высмотрев под одним из портретов нужное имя, Кром-Кубош ткнул в него волшебной палочкой. Портрет ожил, из его резной рамки выглянула голова пожилого бородатого домовика в богато украшенной золотым позументом старинной треуголке и лаконично спросила:

— «Зачем позвал?»

— «Досточтимый родственник Тром-Тобош! Захваченная мною пленница обвиняет Вас в обмане своей прабабушки — Мирафлоры де Роз! Почтительнейше интересуюсь: имело ли место данное событие?»

— «Да она сама от меня сбежала!!! Я ни в чем не виноват!!!» — возмущенно завопил троюродный прадедушка, по пояс высунувшись из портрета — так, что стала видна его поясная перевязь с прицепленным к ней огромным мечом-«бастардом»: «Я вынужден был уйти в заморский поход с моим Хозяином — адмиралом Милитариком Хэльдиборном! Был мобилизован из домовых в «корабельные». Жениться не успел… Я просил подождать… А когда вернулся через всего-навсего двадцать пять лет — её и след простыл!!!»

— «А хоть одно письмо написать нельзя было?!?» — выкрикнула в ответ прикованная пленница: «Прабабушка ждала тебя всю свою жизнь! И бабушка тоже…» — Флорентика всхлипнула.

— «Написать то мог, а как было посылать?» — угрюмо насупился старикан: «Все 25 лет на корабле… Линкор «Ужастис Непобедимус» назывался. Обычным нашим способом — запечатанными бутылками — писем было не отправить. Хозяин сразу же «сухой закон» по всей эскадре объявил, а нарушителей на рее вешал — крут был неимоверно! Бутылку (что полную, что пустую) найти на флагмане было просто невозможно! Сам он писем домой тоже не писал — с женой был в ссоре… что и не удивительно — это нам, домовым — 25 лет — как «раз плюнуть», а для людей — почти пол-жизни… Ты уж прости меня, правнучка…»

— «Так мы, выходит, дальние родственники?» — Кром-Кубош растерянно уставился на Флорентику, пытаясь сообразить — какие выводы надо сделать из данного открытия.

— «Все домовые друг-другу дальние родственники!» — усмехнулся из свитка троюродный прадед: «Как и все люди…» — и, огладив бороду усыпанной перстнями и украшенной синей татуировкой-якорем рукой, с лукавой улыбкой добавил: «А ты, уважаемый Кром-Кубош, теперь просто обязан заплатить наш семейный долг… Ты ведь, кажется, до сих пор холостяк? А домовой ты видный! Даром, что совсем молодой — уже Хранитель Замка… И правнучка моя — смотри — какая умница и красавица! Вылитая Мирафлора!»

* * *

Прошло всего несколько минут, но картина в Оружейной Зале изменилась до неузнаваемости. Теперь в тронном кресле, передвинутом поближе к растопленному камину в непринужденной позе располагалась освобожденная от всех оков и