Недоразумения длиною в двадцать лет - Евгений Лукин

Минутку, минутку…

Колено горничной?!

Дома тогда, помню, никого не было, поэтому матерился я долго, изумлённо и самозабвенно.

Из всего вышесказанного неотвратимо следует, что автор этих строк — читатель ленивый и нерадивый, иначе бы не пришлось ему ломать то и дело голову над таинственной чертовщиной, возникающей сплошь и рядом на пустом месте. А с другой стороны, насколько бы скучнее стало жить!

Скажете, что всё вышеизложенное — дела давно минувших дней, а сегодня-де стоит выйти в интернет — и любое недоумение развеется минут за несколько? Так вот, ничего подобного!

Как сказано в энциклопедическом однотомнике: «Диоген Лаэртский (1-я пол. 3 в.) — автор единственной сохранившейся биографической истории древнегреческой философии».

Первый раз (лет десять-пятнадцать назад) я прочёл его из любопытства и ради удовольствия. По второму разу одолевал уже всерьёз, подробно конспектируя и попутно развлекаясь пометками иронического характера. К примеру, такими:

«Трудно отыскать греческого философа, который бы не заявил первым о шарообразности Земли».

Или, скажем, так:

«По Диогену Лаэртскому, кто только не сочинял трагедий за Еврипида!»

И так далее.

Третий раз взялся за него от большой тоски. Повесть, над которой я тогда корпел, остановилась, и осознание собственной бездарности обострилось настолько, что выручить могла только хорошая книга. Ею оказался всё тот же труд Диогена.

Однако наиболее лакомые отрывки я к тому времени знал почти наизусть — поэтому пришлось сосредоточиться на том, что в первом и во втором прочтении показалось откровенно скучноватым. К примеру, биография Платона.

Не знаю, где были раньше мои глаза, но уже первый её абзац сильно озадачил:

«Платон, афинянин, сын Аристона и Периктионы (или Потоны), которая вела свой род от Солона. А именно у Солона был брат Дропид, у того — сын Критий, у того — Каллесхр, у того — Критий (из. Тридцати тиранов) и Главкон, у Главкона — Хармид и Периктиона, а у неё и Аристона — Платон — в шестом поколении от Солона. А Солон возводил свой род к Нелею и По-сидону».

Поначалу почудилось, будто Диоген Лаэртий пародирует первый стих Евангелия от Матфея, что, конечно же, маловероятно. Скорее всего, он знал о существовании христианства, но явно был к нему равнодушен, поскольку не упомянул в своих сочинениях ни разу.

Сходство, однако, налицо:

«Родословие Иисуса Христа, сына Давидова, сына Авраа-мова. Авраам родил Исаака; Исаак родил Иакова; Иаков родил Иуду и братьев его…»

(Весь список позволю себе опустить в связи с его общеизвестностью.)

«Итак всех родов от Авраама до Давида четырнадцать родов; и от Давида до переселения в Вавилон четырнадцать родов; и от переселения в Вавилон до Христа четырнадцать родов».

То, что биография предваряется генеалогией, вполне естественно. Но меня смутило другое — схожесть построения текста. Принципиальных отличий немного: у Диогена насчитывается шесть поколений вместо четырнадцати (причём, не по мужской линии, а по женской) и пропущен список предков Солона — указаны лишь родоначальники.

Хотя, с другой стороны, все генеалогии создавались по одному покрою. Достаточно вспомнить родословие Гостомысла, чей род, согласно летописцу, восходил к загадочному родственнику Августа Прусу.

Успокоив себя подобным рассуждением, я приступил ко второму абзацу — и недоумение сменилось лёгкой оторопью:

«…пишут, что по Афинам ходил такой рассказ: когда Пото-на была в цвете юности, Аристон пытался овладеть ею, но безуспешно; и, прекратив свои попытки, он увидел образ Аполлона, после чего сохранял жену в чистоте, пока та не разрешилась младенцем».

Мало того, что Платон зачат непорочно, тут ещё и Благовещение в чистом виде! Как там у Матфея?

«Се, Ангел Господень явился ему во сне и сказал: Иосиф, сын Давидов! не бойся принять Марию, жену твою, ибо родившееся в Ней есть от Духа Святаго».

А впереди меня уже подстерегал третий абзац:

«Родился Платон… на Эгине (в доме Фидиада, сына Фалеса, как пишет Фаворин в «Разнообразном повествовании»), куда отец его был послан вместе с другими поселенцами, но вернулся в Афины, когда их выгнали спартанцы, явившись на помощь Эгине».

Сравним, что пишет евангелист Лука:

«Пошел также и Иосиф из Галилеи, из города Назарета, в Иудею, в город Давидов, называемый Вифлеем, потому что он был из дома и рода Давидова, записаться с Мариею, обручённою ему женою, которая была беременна».

Там у них рождается Иисус.

«И когда они совершили всё по закону Господню, возвратились в Галилею, в город свой Назарет».

Если вспомнить зачистку Вифлеема царём Иродом, упомянутую в первом Евангелии, то оба сюжета обретают полное сходство: муж и жена перебираются в иной населённый пункт, где рождают первенца (непорочно), после чего вынужденно возвращаются на родину.

Я даже был слегка разочарован, не встретив в следующем (четвёртом) абзаце ничего похожего на евангельские тексты. Зато кое-что нашлось в пятом:

«Рассказывают, что Сократу однажды приснился сон, будто он держал на коленях лебедёнка, а тот вдруг покрылся перьями и взлетел с дивным криком: а на следующий день он встретил Платона и сказал, что это и есть его лебедь».

От Матфея:

«И, крестившись, Иисус тотчас вышел из воды, — и се, отверзлись Ему небеса, и увидел Иоанн Духа Божия, Который сходил, как голубь, и ниспускался на Него».

Коротко говоря, образ птицы помогает предшественнику узнать своего великого преемника. В другой раз я бы и сам счёл такое толкование натяжкой, когда бы не всё предыдущее и не всё последующее.

Платона за его проповедь против тиранической власти продают в рабство и увозят на Эгину. Диоген пишет:

«А другие передают, что его доставили под стражей в народное собрание, но он не произнёс ни слова, готовый принять всё, что его ждёт».

Ничего не напоминает?

«И когда обвиняли Его первосвященники и старейшины, Он ничего не отвечал» (Матфей).

Далее в обеих историях возникают тридцать монет, за которые Иисус был продан, а Платон выкуплен.

«Выкупил его за двадцать мин (по иным сведениям, за тридцать) случайно оказавшийся там Анникерид Киренский».

Обратите внимание, обе суммы впоследствии потрачены были на приобретение небольшого участка земли.

«Говорят, будто деньги выслал Дион; но Анникерид не взял их себе, а купил на них Платону садик в Академии». (Диоген)

«Сделав же совещание, купили на них землю горшечника, для погребения странников; посему и называется земля та «землёю крови» до сего дня». (Матфей)

Жизнь и смерть Сократа довольно часто сопоставляли с жизнью и смертью Иисуса, чем неизменно вызывали искреннее негодование представителей всех конфессий, однако не могу припомнить, чтобы кто-нибудь проделал то же самое с Платоном.

Повторяю, каждое из приведённых выше совпадений я бы и сам, не колеблясь, назвал случайным, но признать случайностью все совпадения сразу… Обывательский вопрос, кто у кого, грубо говоря, передрал, задавать не стоит. Ясно, что никто и ни у кого. Иначе скатимся на уровень ток-шоу:

— А Платон жил раньше Иисуса!

— А Матфей жил раньше Диогена!

— А Евангелия стали каноническими только при царе Константине…

Первая более или менее здравая мысль, конечно, — кочующие сюжеты. Почему бы, действительно, один и тот же набор общих мест не мог быть использован как эллином, так и иудеем?

Беда, однако, в том, что у Диогена он использован только раз, а именно — в биографии Аристокла, прозванного Платоном. Причём, как вы уже, наверное, обратили внимание, использован с невероятной плотностью, на двух книжных страницах, разделённых вставкой, посвященной ученичеству философа (об ученичестве Иисуса евангелисты практически не упоминают, так что тут сопоставлять, увы, нечего).

Что предположить? Возможно, создатели Евангелий от Матфея и от Луки, равно как и Диоген Лаэртский, пользовались одним и тем же источником, причём греческие его корни — очевидны. Хотя традиционно считается, что Евангелие от Матфея первоначально было написано по-еврейски и лишь потом переведено на греческий, оригинал до сих пор не обнаружен, да и вряд ли будет найден.

Другое дело, что рассуждать всерьёз на подобные темы я просто не имел права, поскольку моё знание (точнее — незнание) греческого не позволяет мне сличить оригиналы. Пришлось обратиться к специалистам (один сейчас защищает докторскую диссертацию, другой — кандидатскую). Для начала мне просто не поверили. Сняли с полки Диогена Лаэртского и стали водить пальцем по приведённым выше строчкам.

Высказывания знатоков прозвучали крайне осторожно. Да, имеет место схожее обрамление биографий. Но это я и сам заметил.

Хотите знать, чем кончилась история? А она ещё не кончилась. Мне предложили выписать цитаты и сгруппировать их в два столбика для передачи людям, профессионально изучающим греческие тексты. Что я и сделал. Теперь вот (второй уже год) жду результатов.