Белая Маска, дежавю. - Максим Глухманюк

– Но я мог ее удержать, просто у меня не получилось…

– Ты старался? – спросил отец очень серьезно.

Ваня кивнул.

– Тогда нет смысла плакать. Ведь ты сделал все, что смог. Все, что было в твоих силах. По крайней мере, в тот момент. В жизни и так достаточно поводов для слез.

– Но я… – всхлипнул Ваня.

– Ты сделал все, что мог, – оборвал отец. – А теперь вытри слезы и будь мужчиной!

Ваня вытер слезы, шмыгнул и гордо выпрямился.

– Вот так! Мой сын! – сказал отец и растрепал сыну мягкие светлые волосы.

Ваня обнял отца и посмотрел на мать. Она стояла у костра.

– Я люблю вас, папа и мама, – сказал Ваня.

– И мы тебя очень любим, – сказала мама, а потом добавила: – Мы хотим, чтобы ты был мужчиной и никогда не плакал. Что бы ни произошло! Ты должен быть сильным, Ваня.

– Хорошо мам.

Конечно, мать Вани понимала, что никогда не плакать не получится. Она знала, что бывают моменты, когда плакать нужно, чтобы выпустить боль. Но ее сын был еще слишком мал, чтобы с ним обсуждать такие серьезные вопросы, как смерть.

– Так, – сказал отец. – А теперь мы поймаем еще одну огромную рыбу!

– Да! – воскликнул Ваня. – Еще одного мутанта!

– Сделай хороший хлебный шарик, – сказал отец сыну – Такой, чтобы все мутанты реки собрались вокруг и стали за него драться!

– Сейчас! – крикнул Ваня и побежал за хлебом. От той буханки, что лежала возле воды, остались одни корочки и суховатые крошки.

– Все мутанты будут нашими, – усмехнулся отец. – Мой сын вам всем сейчас задаст!

В тот день Распутины рыбачили до самого позднего вечера. Ваня делал хлебные комочки и наблюдал своими зоркими глазами за поплавком, который был метрах в пятнадцати от берега.

Они с отцом были самой настоящей командой рыбаков. Настоящими профессионалами. Грозой гигантских карасей. А мать сидела у костра, читала и следила за котелком, в котором варились раки.

В тот день Распутины поймали еще несколько огромных карасей. Не таких больших, как тот, что убежал в воду, но достаточно больших, чтобы те не помещались в ведра. Даже поодиночке. И все это благодаря Ване.

Ведь…

– Рыба хочет хлеба, – сказал Ваня. – Ты посмотри, как она чавкает!

3

Снова наступила осень. Листья пожелтели, трава пожухла. Теплые солнечные деньки сменились дождливыми, и на улице вновь стало слякотно и грязно. Птицы стали улетать на юг. Летние каникулы кончились.

Едва Ваня успел отпраздновал свой день рождения, как в семье произошло несчастье: маму прямо с работы увезли на скорой. Она работает в главной городской библиотеке уже много лет и ни разу за все это время не отпрашивалась с работы из-за проблем со здоровьем.

Она ни разу не брала больничный.

Роза еще со школы отличалась очень крепким здоровьем. Энергия этой женщины всегда била ключом.

А тут скорая.

В последние пару недель здоровье Розы Распутиной резко ослабло: под глазами все отчетливее проступали тяжелые синяки; испортился аппетит; она стремительно худела; появились трудности со сном; взгляд стал каким-то отстраненным и мутным.

– Сходи к врачу, дорогая, – говорил Константин. – Прошу тебя, это не займет много времени.

– Со мной все в порядке, – отвечала Роза. Она привыкла, что всю жизнь болезни отскакивали от нее, как горох от стенки. – Это скоро пройдет, я уверена. Не волнуйся.

Но это не прошло. И волноваться стоило.

Когда Розу увезла скорая, из библиотеки позвонили Константину, чтобы сообщить печальную новость.

Константин последние несколько лет работает сварщиком в одной из хороших мастерских. Иногда выполняет кое-какую иную работу. В основном варит: ворота; решетки; бронированные двери; мангалы и много чего еще. Платят ему не так уж и много, но зато регулярно. На жизнь хватает.

Когда у Константина зазвонил мобильный, он доваривал последний шов широкой бронированной двери, которую заказал один из крупных торговых центров для своего магазина компьютерной техники.

– Как же вовремя, Господи! – психовал Константин.

Сварщику пришлось остановить работу, и из-за этого шов на лицевой стороне двери возле замка теперь получится не таким ровным.

Константин отложил зажим с электродом в сторону и снял сварочную маску, а затем и респиратор.

Он был единственным в мастерской, кто варил в респираторе. Все потому, что отец его (тоже много работал со сваркой) умер от рака легких. Многие профессиональные сварщики умирали от рака легких, надышавшись сварочным дымом, который был и не дымом вовсе, а самым настоящим аэрозолем.

Металлы и шлаки испаряются в сварочной духе и выпадают в микроскопические капельки. Тот самый бело-голубой сварочный дымок. Когда капельки попадают в легкие, они остаются там навсегда. Даже курение по тридцать сигарет в день не так вредно, как несколько вдохов ядовитого сварочного аэрозоля.

Профессиональные сварщики – в большинстве случаев – почему-то не беспокоятся о своих легких. На крупных предприятиях они одевают респираторы и противогазы лишь «из-под палки». Таковы правила. Одевай – иначе тебя не допустят.

Или вообще уволят, на хрен.

А заодно и сделают в трудовой книжке какую-нибудь неприятную заметку, которая сильно подмочит тебе репутацию.

На небольших же предприятиях, вроде того, на котором работал Константин, на респираторы во время сварки смотрели косо. Даже на очень простые, которые были удобнее профессиональных, хотя и очень слабо защищали.

Современные люди – очень странные. Они готовы потерять жизнь из-за какой-нибудь сущей ерунды. Они тратят здоровье на работу, которая приносит им сущие копейки, коих едва хватает на воду и хлеб.

Но при этом люди ленятся заниматься чем-то действительно стоящим. Тем, что принесет им радость, деньги и уважение. Пускай и не сразу, но в будущем – почти наверняка.

Вот такие они, современные люди.

Первое время над Константином все смеялись.

– Удобно тебе и в респираторе и в маске?

– Лицо не потеет?

– Дышать не тяжело?

– Прыщи на щеках не появляются?

Но Константин не собирался никому ничего доказывать. Он просто делал свое дело. И про его причуду скоро забыли.

Мужчина с трудом вытащил мобильный телефон из узкого и глубокого кармана джинсов. На экране отображалась надпись: «Входящий вызов. Главная Городская Библиотека».

Он почувствовал, как по вспотевшей спине прошмыгнул холодок. Ведь если жене что-то было нужно, она всегда звонила со своего мобильного.

– Что-то случилось… – мелькнуло у сварщика в голове. – Что-то плохое…

Константин нажал «Ответить».

– Слушаю?

В мастерской стоял сильным шум, ведь сейчас в ней работало пять человек. О металл скрежетала болгарка. Из глубины помещения доносился рев воздушного компрессора, и ритмичные «пшики» распылителя краски. То и дело раздавались глухие удары резиновой киянки, сменяющиеся шуршанием крупной наждачной бумаги о грунтованный кузов. Работало радио, но его практически не было слышно.

Константин не стал просить коллег на несколько секунд прекратить работу, хотя обычно так и делал. Седеющий сварщик боялся услышать по телефону нечто плохое и неожиданное. Он надеялся, что шум защитит от плохих новостей.

– Это Константин Распутин? – женский голос из динамика было едва слышно в таком шуме.

– Да, это я.

– Это Лида, напарница вашей жены.

– С Розой что-то случилось? Что с ней? – сварщику приходилось говорить громко, он почти кричал. Голос его срывался от волнения и страха. Левой ладонью Константин закрыл левое ухо.

– Она… – начала говорить женщина на другой стороне телефона. – Она… Ее увезли на скорой.

– На скорой!? Что с ней случилось!? – прокричал Константин.

В ответ на его крики звуки мастерской быстро умолкли. За несколько секунд замолк даже грохочущий воздушный компрессор. Эхо стихшего шума еще какое-то время гуляло по мастерской, заставляя висящие на стенах инструменты звенеть и поскрипывать. Вскоре все стихло. Было слышно лишь бубнящее радио да шум проезжающих рядом с мастерской машин.

Константин обвел помещение взглядом. Его коллеги бросили все свои дела и смотрели на говорящего по телефону. На лицах у них было замешательство, они тоже поняли, что что-то произошло.

Что-то плохое.

– Ее увезли на скорой, несколько минут назад. Она потеряла сознание и больше в него не приходила. Работники скорой помощи сказали, что повезут ее в Центральную Городскую Больницу.

Женщина помолчала и добавила:

– Простите, Константин, мне так жаль…

– Спасибо, Лида.

– До свидание.

Константин убрал телефон от уха и еще какое-то время тупо смотрел на экран.

– Костя, какие-то проблемы? – хриплым прокуренным голосом спросил человек, который работал с болгаркой. Сегодня он был за старшего.

– Проблемы, – кивнул сварщик.

– Мы можем чем-нибудь помочь? – спросил рыжий толстяк, что занимался покраской. На лице у него все еще была дешевая тряпичная маска-респиратор, поэтому его голос звучал глухо и сдавлено.