Пехотинец в Сталинграде. Военный дневник командира роты вермахта. 1942–1943 - Эдельберт Холль

Теперь я ждал появления моего друга Ули Вайнгартнера, который после ранения лейтенанта Янке принял командование 5-й ротой. Вайнгартнер прибыл к нам из 14-й противотанковой роты.

Еще будучи молодым добровольцем, он застал окончание Первой мировой войны. Это был самый старший из наших товарищей. У него находилось время для всего; он был абсолютно надежным человеком и пользовался повсеместной симпатией. Я тоже успел привязаться к этому человеку, и разница в возрасте, что существовала между нами, ничего не значила. Ули появился всего через несколько минут.

– Доброе утро, господа. – Его лицо озарилось улыбкой, когда он здоровался со мной. – Боже мой, Берт, это замечательно снова встретиться с вами! Я уже слышал о вашем прибытии и был рад, что еще один старик вернулся в батальон.

Мы крепко пожали друг другу руки. Присутствие наших павших товарищей и тех, кто еще был жив, когда меня ранили в апреле, но теперь уже не был с нами, незримо ощущалось в помещении. В этом рукопожатии было что-то печальное, что-то, что давило на нас тяжким грузом.

– Итак, дорогой Ули, позже вы расскажете мне о том, что произошло с вами за прошедшие месяцы. До прибытия лейтенанта Фухса доложите мне, пожалуйста, о том, как сейчас здесь выглядит фронт.

– Да, мой друг, последние дни выдались чертовски тяжелыми и стоили нам очень дорого. Русских застал врасплох удар наших танковых и моторизованных войск, которые создали так называемую блокирующую позицию севернее города, чтобы отразить удары с севера, ожидая частей, которые придут следом, чтобы вступить в город и овладеть им. Так же было и тогда, когда мы пробивались в южную часть Сталинграда из калмыцких степей. Лейтенант Янке успел увидеть город, прежде чем был ранен, и я принял роту. Самый тяжелый бой был у элеватора. Остальные кирпичные и бетонные здания также обороняли вооруженные до зубов иваны. Это для нас абсолютно новый вид боя. Приходится ждать огня из любой дыры или пролома в стене. Эти парни появляются даже из-под земли. Они знают местную систему канализации. Внезапно они появляются из лазов, стреляют в вас сзади, убивают или ранят пару солдат, а потом исчезают, подобно призракам. Ничего невозможно заметить. Все бывает совершенно неожиданно. Мы теперь стали более осторожными и стреляем на любое движение. Нам пришлось заплатить слишком высокую цену кровью!

Я посмотрел на часы. На них было 04.45. Скоро нам должны были сообщить, на какое время назначена атака. В это время пришел и доложил о своем прибытии лейтенант Фухс, который командовал 6-й ротой или, что будет точнее, ее остатками, потому что в плане боевой ценности все мы были лишь славными взводными командирами. Мы представились друг другу, и я позволил лейтенанту доложить о текущих позициях роты, указав их на карте (трофейной карте города Сталинграда). Соответственно я пояснил свое местоположение на левом фланге батальона; соседом слева было правофланговое подразделение 71-й пехотной дивизии, а именно ее разведывательный батальон. Правее меня находились позиции 6-й роты, соседом справа которой было, в свою очередь, подразделение нашего 3-го батальона. Разграничительная линия проходила по реке Царице. 5-я рота находилась в резерве и располагалась за позициями 6-й роты. А 8-я рота с ее 4 тяжелыми минометами и 4 тяжелыми пулеметами была оставлена в тылу обеих рот первого эшелона.

– Господа, нам приказано занять высотное здание, обозначенное здесь на карте. Вы видите, что оно имеет форму буквы U или подковы, и обе стороны этой подковы развернуты в нашу сторону. Вы лучше меня знаете, насколько ожесточенное сопротивление оказывает противник, поскольку еще со вчерашнего дня безуспешно пытаетесь атаковать. Вскоре мы узнаем от посыльного, когда должна начаться атака, получим ли мы поддержку от нашей артиллерии или от 13-й роты с ее гаубицами. Поскольку все вы находитесь неподалеку от своих подразделений, я предлагаю вам подо ждать здесь прибытия посыльного.

Мы попытались разглядеть через дыру в стене поле боя, что лежало перед нами. Уже начинало светать. Дым от тлеющего дерева в разрушенных многоквартирных домах плотной завесой лежал над всем районом. Ветер вновь раздувал огонь то здесь, то там. Целились в небо беспорядочно разбросанные повсюду печные трубы сожженных дотла деревянных домов. Впереди нас, примерно в 300 метрах, можно было различить закопченный силуэт высотного здания. Он еще не был освещен достаточно, чтобы можно было разглядеть детали. Между ним и нами были лишь развалины кирпичных стен, голые печные трубы и тлеющие остатки сгоревших деревянных бревен. Нужно было решить, как мы сможем пересечь этот обширный участок и дойти до многоквартирного дома. Центральная часть здания была основательно разрушена после прямых попаданий бомб, однако по бокам из дома продолжали вести пулеметный огонь, который не прекращался со вчерашнего дня, выдавшегося таким тяжелым для наших солдат, не сумевших продвинуться вперед.

– Якобс, вы должны подавить любой огонь противника по бокам здания прицельным огнем из всех тяжелых пулеметов. Особенно это важно там, где иваны занимают верхние этажи и могут оттуда обстреливать наших людей сверху. Вы должны сровнять с землей цели внизу огнем тяжелых минометов. По возможности мы будем поддерживать связь и визуальный контакт. Герр Фухс, вы возьмете на себя цели перед нашим южным флангом, то есть справа отсюда. Моя рота займется северным, левым крылом. Тем самым мы будем атаковать на узком участке и сможем поддерживать визуальный контакт и даже кое-где общаться командами голосом. У кого-то из вас есть вопросы? Нет? Тогда всем надо ждать сигнала для начала атаки.

Когда уже медленно начинало светать, появился мой старый друг Марек.

– Господин лейтенант, по приказу командира батальона атака должна начаться ровно в 7 часов утра. На первом этапе батальон не может рассчитывать на поддержку огнем тяжелой артиллерии, так как она поддерживает подразделения на других участках.

– Спасибо, Марек, доложите господину майору, что мы атакуем, как приказано. При этом сообщите, что мы просим как можно скорее обеспечить нам артиллерийскую поддержку.

– Яволь, господин лейтенант! – Марек отдал честь, развернулся кругом и полез наружу.

– Теперь, господа, вы все слышали, что у нас не будет поддержки артиллерии. Надеюсь, удача будет с нами, и я желаю ее всем вам. Давайте сверим время: на моих часах сейчас 05.25. Господин Фухс, обе наши роты пойдут вперед в 6 часов. Мы будем двигаться так тихо, как только сможем, чтобы пройти через участок перед нами, не потревожив противника. Как нам быть далее, покажет обстановка. Ули, вы со своей ротой останетесь здесь. Держите связь со мной и ждите дальнейших указаний.

Рукопожатия с товарищами, и вот я снова остался один со своими компаниетрупп[8] и фельдфебелем Гроссманом.

– Гроссман, вы останетесь на левом фланге роты, когда мы пойдем вдоль улицы. На этой карте видно, что улица проходит слева от цели нашей атаки. И еще: скажите солдатам, чтобы они соблюдали осторожность. Из-за того, что нас теперь осталось так мало, любые потери будут для нас болезненны вдвойне.

– Слушаюсь, господин лейтенант, нам повезло, что три дня назад мы успели получить двадцать человек пополнения из резервного батальона. Там восемнадцати- и девятнадцатилетние судетские немцы. Никакого боевого опыта, только начальная подготовка. Они даже никогда не метали настоящие ручные гранаты. Я уже распределил их среди остатков роты и передал в руки нашим старым испытанным парням.

– Это значит, что почти каждый второй из нас – новичок, не имеющий боевого опыта! Что ж, тогда порадуемся хоть этому!

– Скоро он у них появится, господин лейтенант. В общем, они производят хорошее впечатление.

– Я верю вам, Гроссман, но без боевого опыта и попасть в такую сложную обстановку – это будет несколько сложно для этих парней. Нам нужно быть особенно внимательными к ним, чтобы они не попали в мясорубку. Ладно, уже почти время выдвигаться. Но как я сказал, вы остаетесь на левой стороне улицы и пойдете так, чтобы я знал, где вы находитесь, и всегда мог бы с вами связаться. Берегите себя!

– Спасибо, господин лейтенант!

Оставалось уже всего 15 минут до того, как мои товарищи двинутся вперед. Со мной остались унтер-офицер Павеллек, обер-ефрейтор Неметц и обер-ефрейтор Вильман. Я сам обучал этих людей после окончания Французской кампании, когда дивизию на шесть месяцев разместили в Оберлаузице близ Циттау. Не было такого вида легкого пехотного вооружения, которым они не овладели бы, и никогда не было случая, чтобы кто-то из них не справился с задачей посыльного. Год на фронте сплотил нас, и каждый из нас знал, насколько мы зависим друг от друга.

– Жушко!

– Господин лейтенант?

– У вас все еще при себе ваше особое оружие?

– Яволь, герр лейтенант! Оно находится в обозе, и нам придется подождать, пока его доставят сюда.