Империя поздних генералов - Богдан Сучавэ

- Документальная опись коммуны Ливада с печатью Влада Цепеша, продажа имения Нижняя Думбрава в 1702 году, с подписью Брынковяну, завещание боярина... - генерал остановился на секунду, разбирая по слогам - ...Думитраке Фэгэдэу, 1743 года, опись коммуны Липова с подписью Раду из Афумаць. И ещё три: со времён Михая Витязу, Караджи и Александра Иоана Куза. Ты знаешь. Всё это хочу видеть сейчас.

Майор Кривляну остался неподвижен и бледен. Несуразно высок и сгорблен в своём кресле. Он ничего не понимал. Но и не показывал это своим видом. Генерал внезапно рассмеялся, и смех этот должен был служить объяснением, смех, который невозможно было спутать ни с чьим другим.

- Чудесно. Документы все малоизвестные, маловажные на первый взгляд, с исторической точки зрения. Но каждый имеет нечто ценное: редкую печать или подпись, свидетельство эпидемии чумы в каком-то году, или ещё что-нибудь. Не так ли? И брат твой, который первым летит в Роттердам, а затем в Болонью...

Но майор Кривляну внезапно прервал генерала:

- Не пойму, что вы хотите сказать, господин генерал. Что касается документов - их поиск займёт время. Через несколько дней я вам их привезу в Министерство.

Генерал пожал плечами:

- Не могу вернуться в Министерство без них. Министр мне приказал вчера поздно вечером найти их прямо сейчас, в это утро, во время проверки. Он мне и дал список документов. Кстати, интересные предпочтения - подпись Дракулы... Какой-то западный коллекционер, не так ли? - и, сказав это, засмеялся.

Майор Кривляну снова сделал вид, что не слышит:

- Не знаю, насколько важны эти документы, и, признаюсь, я заколебался, потому что не знаком с ними. Никогда о них не слышал. Будем искать, ждите.

- Чёрт! Я вам для чего поставил компьютеры?! Чтобы вы могли найти любую бумажку в три минуты! Только вы заявили, что вам нужно, как я сразу же сделал всё необходимое, чтобы вы стали сверхархивом!

Генерал поднялся и прошагал молча вдоль помещения. Установилось грозное молчание. Генерал пробормотал:

- Роттердам или Болонья? Завтра прокричат все газеты...

Майор внезапно поднялся. Спросил:

- Вас угостить кофе? Сейчас скажу секретарше.

Генерал оглядел его с ног до головы. О чём думает сейчас майор? Что хочет? Что за день сегодня будет?

- Вот что, сынок... Тебя знаю с тех пор, когда ты был лейтенантом... Знаешь, какой у меня стаж? Как ты думаешь, как бы я реагировал, если бы узнал о том, что кто-то из-за границы "позаимствовал" семь документов из национального достояния? Но знай... Мне не очень приятно бить по карьере кого-либо... Как видишь, даже не упоминаю уголовное дело! Министр мне приказал проверить. Я проверяю. И знаю тебя столько лет! Кстати, есть у тебя "Уголовный Кодекс" здесь? Открой и посмотри.

Генерал облокотился на стол, а майор Кривляну так и остался стоять, как первоклассник.

- У тебя есть спички?

Майор протянул свой коробок спичек и следил за тем, как генерал зажигал трубку. С того момента, как понял, что можно вести переговоры с генералом, он несколько успокоился. Но чувство угрозы ещё не исчезло. Взяв графин со вчерашней водой, наполнил стакан. Выпил быстро, большими глотками. Затем проговорил:

- Не могу понять, как вы узнали.

- Такие вещи у нас узнаются очень быстро. Вот, я узнал первым. Может быть, и не от министра. Может быть, от знакомого.

Майор Кривляну наморщился, испуганный любой перспективой изменения игры. Он не мог понять, откуда исходит опасность.

- Я вам могу помочь, господин генерал?

- Ты - нет. Ты - даже совсем не можешь. А вот брат твой - да.

Брат майора Кривляну был известным предпринимателем, который выгодно выкупил несколько магазинов на проспекте Победы, в Букур-Оборе и в Гражданском Центре, создав мощную торговую сеть и вращая Бухарестом двумя пальцами. Между прочим, никто никогда не знал, откуда у него появились деньги для такого роста, но поговаривали, что этот человек имел влияние на некоторых важных лиц.

- Да, господин генерал, - сказал майор Кривляну, озарённый в мгновение, - мой брат.

Генерал улыбнулся из своего кресла:

- И для того, чтобы ты убедился, что я человек слова, прежде чем ты услышишь, что требуется от твоего брата, давай выясним с бумажками. Два раза звякну в твоём присутствии.

Взяв трубку городского телефона, уверенными движениями набрал номер редакции известнейшей ежедневной газеты. Попросил главного редактора, и, обращаясь к нему на "ты", сказал:

- Пожалуйста, направь в Архив какого-нибудь репортёра, к начальнику, да, запиши, майор Кривляну. Да, знаю, это имя тебе известно. Он предоставит список документов, которые будут демонстрироваться общественности начиная со следующей недели, впервые за последние пятьдесят лет. Да, конечно... Статья должна появиться, как пожелаешь, сегодня или завтра... Но не позже.

Генерал, положив трубку, объяснил майору:

- Выставим что-нибудь, все увидят, и никому и в голову не придёт проверить. Газеты напишут, радио и телевидение скажут, какие документы будут выставлены. Гвоздём программы будут какие-нибудь документы, которые ты найдёшь даже сейчас, после моего ухода. Сам знаешь, лишь бы подписи совпадали - Брынковяну, Куза... Что ещё нужно, чтобы доказать, что они существуют? А тщательного контроля со специалистами, я приму меры, здесь не будет в ближайшие десять лет. Как-нибудь направим три-четыре проверочки, и всё.

Затем набрал второй телефонный номер и связался с Центральным Домом Армии. На противоположном конце провода оказался другой генерал, его друг с незапамятных времён.

- Так предоставишь нам ваш зал для проведения выставки? Да, конечно... Алло... Да, так как мы договаривались на прошлой неделе. Уже месяц готовлю выставку, я работал с ними. Да, и ваши газеты. Конечно же, и передача на телевидении. Как хорошо подготовленное мероприятие, мы же умели делать раньше.

Закончив телефонный разговор, генерал холодно глянул на майора Иона Кривляну:

- Думаю, ты убедился, что я теперь могу подписать рапорт о существовании документов. А так как я в определённый момент их не вижу, то их никто не увидит. Это же ясно. Однако министр ждёт рапорта. И я ему принесу. Теперь слушай насчёт твоего брата: у него есть связи, которые он заполучил за последние два года, и которые делают его таким влиятельным, как нам обоим и нужно. Я хочу его видеть сегодня вечером, после того, как ты ему объяснишь, какая давняя дружба связывает нас с тобой...

Как только майор Кривляну остался наедине с собой, глубоко вздохнул и ослабил узел галстука, как будто человек, только что вырвавшийся из неожиданных объятий льва...

*

От здания архива до Министерства было всего несколько десятков шагов. Направо видна Дымбовица. Налево, сразу за шумом проспекта - парк Чишмиджиу.

Старшина Дума ожидал в машине, читая газету. Открывая генералу дверцу, удовлетворённо отметил, что генерал возвратился успокоенным, примирённым с самим собой, каковым его не видели довольно давно. Может быть даже, что сегодня, несмотря на предупреждение о длинном рабочем дне, удастся освободиться раньше. Тронув машину, старшина, газанув, остановил её возле входа в Министерство. Лишь после этого взглянул на генерала.

Тот спал. Всё более частая и неожиданная дремота была единственным внешним признаком его старости, которую он ни за что не желал признавать. Достаточно было задремать лишь на секунду, как он проваливался в удивительно глубокий сон, отмеченный часто молниеносными сновидениями, что казались во внутренней своей действительности целыми эпопеями в том смысле, что могли изменить настроение на весь оставшийся день.

- Господин генерал, - проговорил старшина Дума.

Генерал проснулся мгновенно, как во время тревоги когда-то в прошлом. Не сказав ничего, вышел из машины и вошёл в Министерство, пройдя сквозь группу старших сержантов, которые, застыв, приветствовали его, затем прошёл сквозь другую группу - бесполезных часовых, нёсших вахту во входном коридоре со времён июньских событий.

Дойдя до лестницы, остановился и достал из кармана ещё один бумажный лист.

Это был список заданий, намеченный для себя на этот день, среду. Сначала нужно было зайти в бюро, расположенное в партере, в той стороне здания, что ближе к Службе Безопасности, на дверях которого было написано "Особый отдел". Внутри этого отдела находился полковник Рошу, тоже старый пехотинец, переведённый в декабре 1989 года на полицейскую службу.

- Ты мне решил мои вопросы? - спросил генерал.

- Господин генерал, пока не могу. Вы же знаете...

- Не думал я, что блокировать меня будешь именно ты... - с горечью проговорил генерал.

- Я не блокирую вас никоим образом, но ведь прямая линия с Котроченским Дворцом предоставляется только по письменному распоряжению.

- А я тебе говорю, что у меня устное указание президента организовать самую прямую связь, начиная со следующей недели, когда начинается предвыборная кампания.