В омуте преждевременных неточностей - "Юрстэрки Кихохимэ/Yulanomia Rotvigrein"

 </p>

<p>

***</p>

<p>

      — Так и бу­дешь си­деть? Мне зав­тра ра­но вста­вать, ес­ли ты не в кур­се, — сев в кро­вати, по­ин­те­ресо­вал­ся Ба­ланов­ский не вол­не­ния ра­ди, а из-за све­та мо­нито­ра, ме­ша­юще­го спать.

      — Я знаю, прос­то…

      — Да брось, вся жизнь не мо­жет быть в од­ном лишь компь­юте­ре. Что ты бу­дешь де­лать, ес­ли я пе­рес­та­ну пла­тить за ин­тернет или элек­три­чес­тво?

      Фё­дор ни­чего не от­ве­тил, пог­ру­зив­шись в собс­твен­ные мыс­ли.

      — Прос­ти… — ти­хо про­гово­рил Ад­ри­ан, чувс­твуя, как «хват­ка на его гор­ле» ра­зом­кну­лась. Всё же он был хо­рошим че­лове­ком, но нем­но­го за­путав­шимся в собс­твен­ных чувс­твах и не зна­ющий, как и все дру­гие лю­ди, точ­но­го от­ве­та на рож­да­ющи­еся воп­ро­сы. — Я не то имел в ви­ду, прос­то… ах… пой­ми, я ус­тал за се­год­няшний день, а ты по­пал­ся под ру­ку…

      — Я всё по­нимаю, — вык­лю­чая компь­ютер и са­дясь с краю на кро­вать, про­гово­рил он, слег­ка улы­ба­ясь: — И не дер­жу на те­бя зла.

      — Хо­рошо тог­да, — то­же улыб­нувшись и от­ки­дыва­ясь на­зад, зак­ры­вая гла­за и го­товясь ко сну, под­вёл итог блон­дин, в го­лове ко­торо­го вмес­то бу­ри мыс­лей, те­перь бы­ла ти­шина.

      Во­робь­ёв, не­дол­го по­сидев, вгля­дыва­ясь в тем­но­ту, буд­то бы в ней ви­дел что-то ин­те­рес­ное, кро­ме уже дав­но зна­комых пред­ме­тов (пос­тро­ек), пос­ле­довал пос­ле на свою сто­рону, ло­жась на ле­вый бок, спи­ной ощу­щая от­ку­да не возь­мись взяв­ший­ся хо­лод, зас­та­вив­ше­го его ску­кожить­ся, но не прим­кнуть к го­ряче­му те­лу, не­жив­ше­муся под пу­ховым оде­ялом в па­ру сан­ти­мет­рах. Так не­замет­но и он про­валил­ся в бес­по­кой­ный сон к ут­ру.</p>

<p style="text-align:center">

2 — Нарастание</p>

<p style="text-align:center">

 Ека­тери­на Со­боле­ва, за­кон­чившая в двад­цать два го­да с от­ли­чи­ем эко­номи­чес­кий ин­сти­тут, по по­ложи­тель­ным ре­комен­да­ци­ям пос­ту­пила в ком­па­нию, в ко­торой и ра­ботал Ад­ри­ан Ба­ланов­ский, сме­нив его ру­ково­дите­ля, при­об­ре­тя в своё уп­равле­ние тем са­мым по­ряд­ком двад­ца­ти с хвос­ти­ком че­ловек. Де­вуш­кой она бы­ла от­кры­той и очень, очень лю­била лю­дей, рас­смат­ри­вая нев­зна­чай их ли­ца, ста­ра­ясь пре­дуга­дать мыс­ли и вол­не­ния. Ведь каж­дый, аб­со­лют­но, вы­зывал в ней не­под­дель­ный ин­те­рес, в свя­зи с этим у неё бы­ло мно­го дру­зей, — она буд­то сол­нышко, го­товое ока­зать­ся сов­сем ря­дом, под­ни­мая нас­тро­ение. Мир ри­совал­ся толь­ко в свет­лых крас­ках, и лю­ди, ко­му пос­час­тли­вилось честь с ней поз­на­комить­ся, чувс­тво­вали не­кото­рое уми­рот­во­рение и спо­кой­ствие.

      Бы­ла ма­лень­ко­го рос­та, метр пять­де­сят во­семь. Оде­валась по по­годе, не лю­бя выс­тавлять но­ги на по­каз, по­тому и в её шкаф­чи­ке бы­ли на­боры раз­ных брюч­ных кос­тю­мов или прос­то джинс; платья и юб­ки — это уже дру­гая ис­то­рия, ко­торая ни­как не свя­зана с ней. Дер­жа­лась бой­ко, всег­да выг­ля­дела энер­гичной, да­же ког­да ус­та­лость бра­ла вверх, всё рав­но про­дол­жа­ла ра­ботать, не по­казы­вая её лю­дям; лишь при­дя до­мой, не раз­де­ва­ясь, па­дала на со­фу, за­сыпая.

      К за­сижи­ва­юще­муся до­поз­дна Ад­ри­ану, пы­тав­ше­гося пе­ревы­пол­нить ра­боту, тем са­мым учась, иг­но­рируя нас­мешки и кол­кости со сто­роны, про­ник­лась сим­па­ти­ей. Она ува­жала его за то, что тот, нес­мотря на слож­ность за­даний и нех­ватки оп­ре­делён­ных зна­ний, не сач­ко­вал, не про­сил по­мощи, а взва­ливал всё на се­бя, — и ког­да прос­ту­да ста­нови­лась пре­пятс­тви­ем, он всё рав­но не от­сту­пал, идя на этот под­виг. И по­тому вос­хи­щение стой­кос­ти это­го че­лове­ка, на­пол­ни­ло её сер­дце, да­руя не­кото­рую тре­пет­ность (а был Ад­ри­ан, что го­ворить, до­воль­но-та­ки смаз­лив и при­ятен на внеш­ность, с пра­виль­ны­ми чер­та­ми ли­ца, не как его брат, Фё­дор, про­жива­ющий с ним в од­ной квар­ти­ре).

      Удач­ное зна­комс­тво с млад­шим бра­том Ба­ланов­ско­го вы­пало в пред­две­рии зим­них праз­дни­ков, ког­да она, про­гули­ва­ясь по ма­гази­нам, вы­бира­ла по­дар­ки для родс­твен­ни­ков, дру­зей и кол­лег. Ус­тавшая, са­дясь на ска­мей­ку, что­бы пе­ревес­ти дух, на­чала за­нимать­ся из­люблен­ным де­лом — смот­реть по сто­ронам, лю­бу­ясь людь­ми — как на их ли­цах си­яли улыб­ки, слы­шен был смех. Вот так, «про­хажи­ва­ясь» взгля­дом с од­но­го че­лове­ка на дру­гого, и нат­кну­лась на зна­комые чер­ты.

      — Да это же Ад­ри­ан Ба­ланов­ский! — ти­хо про­гово­рила, наб­лю­дая за тем, как тот, дер­жа за ло­коть ка­кого-то па­рень­ка, о чём-то серь­ёз­ном (?) с ним раз­го­вари­вал, из­редка хму­ря бро­ви или ка­чая го­ловой, стоя впо­лобо­рота у вит­ри­ны, за ко­торой вид­не­лась уже на­ряд­ная ис­кусс­твен­ная ми­ни­атюр­ная бе­лая ёлоч­ка с по­дар­ка­ми у ос­но­вания. — По­дой­ти, или нет? — сом­не­ния под­сту­пили к ней, ей поп­росту не хо­телось по­мешать че­лове­ку, ко­торый мог в дан­ную ми­нуту не рад чь­ему-ли­бо ещё об­щес­тву; но за­пал, эта энер­гия, в ито­ге сде­лали свой ре­шитель­ный ход — взяв па­кеты, нап­ра­вилась в их сто­рону.

      — Хо­роше­го нас­тро­ения, Ад­ри­ан, — ос­та­нав­ли­ва­ясь в па­ру ша­гах, про­гово­рила она, при­вет­ли­во ма­хая сво­бод­ной ру­кой. На ли­це пар­ня тут же рас­цве­ла улыб­ка.

      — О, Ека­тери­на Ль­вов­на, — от­пуская ло­коть ря­дом сто­яще­го че­лове­ка, про­гово­рил он, де­лая шаг к ней. — Ка­кими же судь­ба­ми и вы тут?

      — Ой, да брось, да­вай уже на «ты». И прос­то Ка­тя.

      — Ну нет, «Ка­тя» — про­дав­щи­ца в бу­фете, чьи пи­рожоч­ки с ка­пус­той очень сыт­ные, — под­мигнув, — а вы всё же Ека­тери­на, мой на­чаль­ник.

      — То есть, ес­ли бы я не сто­яла вы­ше по дол­жнос­ти, то ты бы при­нимал ме­ня за ту же бу­фет­чи­цу? — и рас­сме­ялась, блон­дин пос­ле­довал её при­меру.

      Меж­ду эти­ми дву­мя соз­да­лась так на­зыва­емая «своя» ат­мосфе­ра, от ко­торой Фё­дору ста­ло не­уют­но, и, впе­рив гла­за в снег, бо­тин­ком шар­кал по не­му, ожи­дая, ког­да эта нез­ва­ная гостья по­кинет их.

      — Ай-яй, неп­ра­виль­но как-то… — от­сме­яв­шись и нак­ло­нив­шись чуть пра­вее, де­вуш­ка пос­мотре­ла на зас­ку­чав­ше­го па­рень­ка, об­ра­ща­ясь к не­му. — Я Ка­тя, прос­то Ка­тя, без фор­маль­нос­тей, а те­бя как зо­вут?..