Что будет дальше - Lidia Step
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В миг питаю к нему что-то вроде бескрайнего обожания. Полагаю, так устроена женская физиология. Поэтому мне важна связь, мне нужны объятия, иногда мне кажется, что я могу расплакаться, если не получу этого. И все мое тело резко начинает нуждаться в тепле. Я замерзаю так, что у меня стучат зубы.
Моя особенность — мерзнуть сразу же после горячего любовного процесса. Мое тело гармонирует с чувствами, а гармония — это порядок. Значит, действительно, у меня все отлично. Хотя, когда у человека «все в порядке», он и вовсе не задает этот вопрос. Может быть, мне бы хотелось чуть больше страсти и той самой любви, как было с человеком из прошлого.
Не хочу отдаляться, мне кажется, что он исчезает из моей жизни, если отодвигается хотя бы на миллиметр. Меня окутывает безусловное счастье, когда он обнимает меня, и я кладу свою голову ему на плечо. Пока размышляла про порядок в моей жизни, вспомнила, как только что сказала ему впервые «я тебя люблю». Кажется, он никогда не говорил мне это ранее сам за все полгода наших отношений. Какой кошмар! Я только что нарушила один из своих главных принципов — не признаваться в чувствах первой. Я больше не привязываюсь к мужчинам! Да, мне хотелось сказки, которую дарит настоящая любовь, но мне также хотелось и гарантий, что она не закончится однажды. Мне не хотелось снова рисковать разбитым сердцем. И, к тому же, он не ответил! Чувствую что-то вроде унижения.
Как-то в школе мне мальчик признался в чувствах, и единственное, что я смогла ему ответить — это «спасибо». Так вот, не услышать ничего — было еще хуже. Конечно, он не обязан говорить мне это в ответ, но в обратном случае — он не ощущает этого взаимно. Счастье мгновенно перекрылось глубочайшей досадой. Он закуривает и улыбается.
«Ты — лучшее, что было в моей жизни», — у меня и не было в этом сомнений, но мне важно слышать, как он произносит мои мысли в слух. Я киваю, но тоже не могу ответить взаимно. В голове всплывают загорелые большие руки. Он поворачивается и целует меня в лобик. Это очень милый жест, который превращает меня в маленькую беззащитную девочку. Я немного успокаиваюсь, но все же…
— «Меня предавших в лоб целую, А не предавшего — в уста»2, — я умею испортить момент. Я часто в своих монологах вставляю строчки из классики.
— Я просто поражаюсь твоей способности проводить параллели, — смеется и прижимает меня ближе. Иногда я тоже этому поражаюсь.
Я не должна ждать в ответ признания в чувствах, но разве мы недостаточно близки? Я часто понимаю головой, но чувствую внутри иначе. Моя ошибка в том, что я редко поступаю так, как говорит разум, и редко прислушиваюсь к своей интуиции. Потакая желаниям сердца, я уже наделала немало ошибок.
Может быть, он сомневается в наших отношениях, и, в таком случае, для него это все несерьезно. Я лежу с ним в кровати, в доме его родителей, как может быть еще серьезнее? Зачем я только вообще сказала ему об этой глупой любви? Опять вспоминаю прошлое. Я никогда раньше не произносила эти три слова первая. Что со мной происходит? Это отсылка к тому, что всё ранее произошедшее со мной когда-нибудь прекратится? Или вся наша жизнь состоит из многочисленных теней прошлого? Ненавижу копаться. Поднимаю на него взгляд и вижу, как он думает «ни о чем», он просто…счастлив? Какие все же разные мужчины и женщины. Я бы не хотела быть занудой или просто морально давить, когда он так хорошо себя чувствует, но я слишком эгоистична, чтобы не придавать этому значения. Мне нужно знать, что он любит меня.
— Почему ты не сказал мне это в ответ? — я всегда прямолинейна.
— Что?
— Я сказала тебе, что люблю тебя, а ты не ответил.
— Я ответил, что тоже люблю тебя, ты чего? — камень упал с души, его дыхание было таким громким, что я не различила его слов. Но почему меня так обеспокоил этот момент?
— Я никогда раньше не говорил никому о любви, кроме моей семьи. Для меня это новый опыт.
— Ты никогда не любил?
— Я не знаю, у меня, конечно, были отношения, но все это не было так…по-настоящему. Я никогда раньше даже не придавал значения этому, и никому не говорил ничего подобного. Самое странное, что я даже никогда не чувствовал чего-то похожего. Я мог сказать «люблю» своим сестре или матери.
— Все же любовь к семье, и любовь к женщине имеют радикальное отличие.
— Да. И я люблю тебя. И я говорю это не потому, что меня обязывают твои слова. Я говорю это, потому что это так и есть. И будет. Ты невероятно особенная. И с тобой я не боюсь этого чувства.
Я знаю, что у него были отношения, но неужели он никогда не любил? Я не перестаю смотреть в его глаза, пока он наблюдает за звездным небом в окне. Он о чем-то глубоко задумался, но я видела это в нем и раньше — в его душе нет печали. Любовь открывает сердце, и тогда оно подвержено страшной боли. Любое окончание любви — это боль. И она оставляет отпечаток, который делает взгляд глубоким, и это представление сильно противоречило лёгкой прозрачности его глаз. И в этом было наше кардинальное отличие.
«Я раньше сохранял красивые картинки из социальных сетей, где изображалась идеальная атмосфера семейного счастья. Семейные праздники, рождественские елки, дни рождения, одинаковые пижамы на всю семью. Я сохранял и думал, что в моей жизни должно быть так. Но то будущее, которое я вижу с тобой — это превосходит любые мечтания. Ты будешь лучшей матерью наших детей».
Еще раз думаю о том, что нет ничего красноречивее прикосновений и молчания. Но я даже представить не могу, о чем он думает, пока не задам конкретный вопрос. Может быть, мы еще не научились понимать друг друга без слов. Я бы назвала его непонятным, я чувствую какую-то недосказанность. Да, в нем есть что-то, чего я до сих пор не знаю. В воздух вылетают звуки, превращающиеся именно в те слова, которые я хочу услышать. Но вижу ли я нас такими? Я тщательно перевариваю каждую его фразу и понимаю, как сходятся наши жизненные ценности. Но опять же, вижу ли я его своим будущим
