Сборник "Cambiare Podentes: Invocare" - Jordan Grant

— Не голоден, — выплюнул Гарри, отставляя в сторону стакан с огневиски. — Но ты, похоже, проголодался, даже очень.

Северус одарил его вопросительным взглядом и достал что-то из кармана мантии.

— Мне попалось это на глаза в Хогсмиде, и я подумал, что тебе должно понравиться.

Гарри не остановился, чтобы подумать. Он даже не посмотрел на небольшую коробку в руке Северуса. Как он смеет подкупать его подарком?! Гарри выбросил вперед руку с палочкой и поджег предмет. Неважно, что это.

Комнату наполнил тошнотворный запах. Пригоревший шоколад.

Но этого было недостаточно. Гарри хотелось сжечь не только подарок, ему нужно было больше. Он снова поднял палочку.

Однако ничего не произошло. С конца его волшебной палочки не сорвалось ни единой искры магии.

— Ты не можешь колдовать, если я не разрешаю, — резко произнес Северус. — Что все это значит? Если тебя что-то огорчило, ты мог бы сказать мне об этом, прежде чем бросаться заклинаниями.

— Хорошо же, я скажу тебе, — крикнул Гарри. Северус собирался использовать Cambiare Podentes против него? Северус хотел указать Гарри его место? Напомнить Гарри, что он раб, не имеющий права слова? Который должен покорно принимать все, что Северус захочет сделать с ним?

Что-то внутри Гарри взорвалось, волна ярости подхватила его и швырнула в сторону Северуса. Он вжал мужчину в стену, придавив своим весом. Так значит, он раб, да? Что ж, он покажет, на что способен бесправный раб!

Его член сразу же затвердел, как только он начал толкаться бедрами вперед. Да, так... Именно так... Толчки становились все жестче, превращаясь в удары, Гарри вбивался в Северуса, еще сильнее прижимая его к стене, думая только об одном. Северус принадлежит ему. Ему. И Северус не должен забывать об этом. Он не забудет. Больше никогда.

— Ты мой, — попытался сказать Гарри; наружу вышло только разъяренное шипение. Он схватил Северуса за плечи и впечатал в стену, не беспокоясь о том, что у него наверняка появятся синяки и кровоподтеки. — Мой. Мой! Скажи это! Ты мой!

Голос Северуса прозвучал глухо, как будто издалека.

— Я... твой.

— Да, ты мой, и лучше бы тебе больше не забывать об этом! — прорычал Гарри. Он думал, что слова удовлетворят его, но почему-то этого было недостаточно. Его напряженный член болел, желая большего, требуя большего. — Я не позволю тебе забыть об этом!

Неожиданно контакт между их телами показался Гарри слишком слабым, это не шло ни в какое сравнение с тем, чего ему действительно хотелось. Гарри тянулся вверх, вставая на цыпочки в попытке усилить трение, но у него не получалось прижаться так, чтобы ощущение стало таким, как надо, правильным.

Невнятный звук, что-то среднее между стоном и всхлипом, сорвался с его губ, когда он, чувствуя тщетность своих усилий, снова вцепился Северусу в плечи, но на это раз рванул на себя и толкнул на пол. В ту же секунду он оказался сверху, член к члену, зарываясь бедрами в бедра Северуса, и теперь это было правильно, короткие резкие толчки давали ему то, что нужно.

Да, именно так. И так. Северус принадлежит ему, ему, и Гарри докажет ему это. Прямо здесь, прямо сейчас, прямо так. Так, как хочет Гарри.

Но нет, это не совсем то, смутно осознал Гарри через туман удовольствия, распространяющийся по всему телу от члена. Нужно больше. Джинсы слишком тесные, ткань трусов слишком грубая. Неприятно натирает. Это неправильно... нужно, чтобы кожа гладко скользила по коже. Чтобы они оба были обнажены. Гарри нуждался в этом. До боли.

Юноша просунул руку между их телами, из всех сил дергая мешающую на пути ткань. Слишком много ткани, слишком много слоев. Застонав, он начал рвать одежду, пока не почувствовал, как что-то отскочило и его рука оказалась внутри, на чем-то большом и горячем и тяжелом.

Его рука обхватила член, но не собственный. Чужой член как будто сам запрыгнул Гарри в руку и расположился в ладони, согревая кожу влажным теплом, и внезапно ощущений стало слишком много.

Он успел всего один раз провести рукой по теплой длине, и этого оказалось достаточно. Гарри хныкнул, когда почувствовал, что кончает, что все его тело сотрясается в судорогах оргазма. О боже, как хорошо... Все просто идеально. Все: от волн наслаждения, пробегающих по собственному члену, до твердой, тяжелой плоти, скользящей вперед и назад в его пальцах.

Слишком много удовольствия, чтобы это мог вынести один человек. Гарри прижался губами к губам Северуса и поцеловал его, требовательно, крепко. Заявляя свои права, провозглашая Северуса своим, даже коротко прикусывая нижнюю губу мужчины, когда ему казалось, что тот пытается отстраниться.

— Мой, — пробормотал он, отрываясь ото рта любовника, когда дрожь удовольствия в его теле утихла.

Северус запрокинул голову, продолжая толкаться бедрами вверх, его член в сумасшедшем ритме двигался в кулаке Гарри, руки обхватили юношу и снова притянули вниз, не оставляя никакого зазора между их телами. Северус кончил, влажно, практически вслепую целуя лицо Гарри. Его тело несколько раз быстро содрогнулось, и теплая жидкость пролилась на пальцы Гарри. Теплая, липкая жидкость. И это тоже было правильно и хорошо.

Так хорошо, что в этот момент Гарри и представить не мог, что что-то в этом мире может быть еще лучше. Ему просто хотелось лежать здесь, на Северусе, держа руку, зажатую между их телами, на члене мужчины, и чтобы их дыхания, как сейчас, сливались в одно.

Но, конечно же, это не могло длиться вечно. Через несколько секунд тело Северуса совершенно расслабилось, и объятие разорвалось, когда его руки обессилено упали по сторонам.

Негромко вздохнув, Гарри скатился с него и сел рядом, скрестив ноги. Он не знал, что сказать. Или с чего начать. Он подозревал, что ему должно быть стыдно за то, как он бросил Северуса на пол и буквально отымел его, прямо здесь, на холодном полу подземелий. Но стыда он не чувствовал.

— Что ж, это можно назвать настоящим прорывом, — наконец протянул Северус.

Гарри захотелось ударить его. Или опять использовать Incendio. Не то чтобы он надеялся, что это сработает. И знание того, что его усилия будут бесплодными, снова разозлило его. Или подогрело и так тлевшую внутри злость.

— Не будь такой сволочью, — огрызнулся он. Северус пошевелился, пытаясь подняться, и Гарри толкнул его обратно на пол. — Это не то, что ты думаешь, и ты знаешь это.

Но Северус не знал.

— А что это, по-твоему? — озадаченно спросил он.

Гарри не собирался юлить.

— Ты лжец и мошенник, вот что.

Северус поднял бровь. Он все так же лежал на спине, а на его лице читалось холодное изумление.

— Я лжец и мошенник, и поэтому ты набрасываешься на меня и требуешь секса?

— Я не... — Гарри тут же оборвал себя. Ведь он сделал в точности это? — Ты больше не пойдешь туда.

Бровь вернулась в исходное положение, а губы Северуса поджались, словно он что-то обдумывал. Очевидно, он понял, о чем речь.

— Как ты узнал?

— Я видел тебя! — прокричал Гарри. Воспоминание продолжало жечь его изнутри. — Все эти месяцы я так старался все вернуть, я боролся, и я страдал за это, черт побери, и все это время ты бегал к своим шлюхам! К проституткам! Ублюдок!

Он больше не мог держать себя в руках. Когда Северус, опираясь на руку, попробовал сесть, Гарри ударил его, сжатый кулак приземлился прямо на скулу мужчины. Он услышал отвратительный звук, кажется, что-то хрустнуло, и понял, что если не сломал кость, то уж шикарнейший синяк Северусу точно обеспечил.

Гарри испуганно сжался, но ничего не произошло. Северус не ответил на нападение, а заклинание, казалось, не заметило, что что-то случилось.

Однако и довольным Северус, определенно, не выглядел. Он пристально и очень серьезно смотрел на Гарри.

— Больше не бей меня.

— О, прости, что испортил такой момент, — глумливо произнес Гарри. Только сейчас поняв причину небольшого дискомфорта, он дотянулся до волшебной палочки и произнес очищающее заклинание над своим пахом и бедрами. Хммм, и рукой. По крайней мере, эти заклинания сработали, горько подумал он, решив не утруждать себя заботой об одежде Северуса.

— И знай, я не побоюсь ударить тебя еще раз, если ты снова пойдешь туда. Не побоюсь сделать и что-нибудь похуже. И если ты думаешь, что меня хоть в малейшей степени волнует, что на это скажет Podentes, то хрен тебе. Мне пофиг!