Совершенно секретно - Александр Бирюк

История твердит, что школу основал военный комендант Антверпена, ветеран разведывательной службы майор Вернер Гросс, который привез с собой полный штат лучших инструкторов, какими только располагала германская секретная служба на тот момент. А первым и единственным директором этой школы стала некая Эльза Штрагмюллер, бывшая студентка Фрейбургского университета,[196] получившая перед самым началом войны степень доктора философии и проработавшая несколько месяцев в ведомстве гражданской цензуры в оккупированном немцами Брюсселе. Утверждается, что эта фрейлейн в совершенстве владела многими европейскими языками, обладала невероятно аналитическим складом ума и обнаружила незаурядное понимание военной стратегии и тактики, что позволило ей перед новым ответственным назначением в Антверпен в самые кратчайшие сроки пройти обучение в школе шпионажа в Лёррахе близ Фрейбурга. На самом деле молниеносная карьера этой фрейлейн стала возможной только благодаря ее любовнику Гроссу, с которым она познакомилась при невыясненных обстоятельствах в 1913 году и сумела удержать его внимание к ней до самого окончания войны.

Эльза Шрагмюллер происходила из очень старинной, но также очень бедной вестфальской семьи, и тем страннее выглядит тот факт, что после поражения Германии в 1918-м она выходит замуж за одного из отпрысков известного германского промышленника-миллионера Гуго Стиннеса, имея приданное в виде акций американских химических заводов почти на полмиллиона долларов. Правда, вскоре этот брак распался, и “фрейлейн Доктор”, как ее прозвали французы и бельгийцы во время войны, исчезает бесследно, оторвав от “империи” своего мошенника-тестя приличный кусок. О ее конце ничего никому неизвестно, также как и об истинном лице этой ловкой авантюристки, которая по многим данным, некоторые из которых “всплыли” еще две трети века назад, была двойным агентом и получала “зарплату” как от немцев, так и от американцев.

…Двойные агенты в главном шпионском руководстве Германии всех времен не такая уж и редкость, и особенно ярким примером может служить биография главы гитлеровского абвера Вальтера Канариса, который на каком-то этапе своей карьеры со всеми потрохами продался англичанам и информировал их обо всех планах Гитлера и его окружения. Эльза Штрагмюллер поступила более дальновидно — она не стала связываться с искушенными в вопросах разведки (и потому особо опасными в данном случае) англичанами или подверженными тотальной коррупции французами, а обратилась сразу к начальнику разведки американского генерального штаба Рольфу ван Деману. Это произошло еще до войны во время поездки Штрагмюллер в Америку на семинар “Новой философской школы” Герхарда Герцога — довольно сообразительная молодая женщина, познакомившись с “матерым германским разведчиком” Вернером Гроссом, этим “сундуком шпионских секретов”, понимала, что только-только нарождающейся военной разведке США, лихорадочно изыскивающей эффективные способы проникновения на европейский континент в обстановке назревающей большой войны, как воздух нужны в Германии свои агенты. А так как и англичане, и французы в те времена к американцам относились с громадным пренебрежением, то требовался независимый от их влияния источник информации. Штрагмюллер заключила с Деманом “контракт”, связником должен был быть капитан береговой артиллерии США Ричард Вильямс, посланный в конце лета 1914 года в Бельгию якобы для оказания помощи американцам, застрявшим с начала войны в Европе.

Целых два года “фрейлейн Доктор” сотрудничала с Вильямсом, пока тот не был вынужден бежать из Бельгии в связи со вступлением США в войну.[197] Но к этому времени “агент Тигровые глаза” (оперативный псевдоним Эльзы Штрагмюллер) наладила свои каналы связи с американцами, более эффективные, в том числе и с использованием радиопередатчика. Конечно, некоторую часть своих выпускников и своих агентов она противникам Германии не сдавала, а ориентировала их на добывание сведений, которые выставляли ее заведение в выгодном свете перед германским руководством и отсутствие которых не навлекло бы на нее саму тени подозрений в нечестной игре. Но именно благодаря Эльзе Штрагмюллер американская экспедиционная армия, начавшая боевые действия во Франции в начале 1917 года, располагала офицерами, гораздо более осведомленными насчет боевых методов и обучением резервов во вражеском лагере, чем большинство офицеров Антанты, не говоря уже о ближайших планах германского командования, а тем более разведки. До этого момента все сведения о германском шпионаже в тылу союзных армий передавались американцами прямиком в объединенный штаб англо-французских войск, что существенно повысило престиж американской секретной службы в глазах европейцев — это на данном этапе было главнее всего, так как открывало доступ к наиболее охраняемой информации секретных служб самих англичан. Таким образом было выявлено немало опасных германских шпионов, обосновавшихся в основном в Париже и Лондоне, а также во многих важных портах на берегу Ла-Манша.

Однако немало германских агентов действовало и непосредственно за линией фронта в тылу англо-французских войск. Одним из таких был наш герой Пауль Юпертс, которого “прославил” английский писатель Ян Джекобс и который в 1916 году “попортил немало крови” командованию британских войск, окопавшихся на левом фланге Западного фронта. Юпертс имел связь непосредственно с руководителем шпионской школы в Антверпене посредством комбинированных способов — главным из них было использование почтовых голубей. По словам англичан, голуби постоянно летали над фронтом в таких количествах, что определить, где почтовый голубь, а где дикий было просто невозможно, и уж еще и попасть в такого голубя не мечтал ни один даже самый меткий стрелок. Пару штук, правда, в районе Ипра, где действовал Юпертс, удалось подстрелить, но вынести из найденных при этих голубях бумажек с донесениями хоть какой-либо полезной информации не представлялось возможным ввиду исключительности шифра, которым эти донесения были зашифрованы. Этот шифр был раскрыт только после капитуляции Германии благодаря американцам, и это свидетельствует о том, что составлен он был специалистом, который прекрасно знал о том, что все германские шифры были известны англичанам чуть ли не с самого начала войны,[198] а значит, он работал против Германии, но, как это ни странно, и не на Антанту. Этим шифром владела только Эльза Штагмюллер, как и многими другими, с помощью которых она передавала собранную информацию своим хозяевам-американцам.

Англичане прекрасно понимали, что передаваемая им нейтральными пока американцами ценнейшая информация относительно германского шпионажа у них в тылу не берется из воздуха, что на хитрецов-янки работает по меньшей мере группа внедренных в германские разведорганы агентов. И это бесило англичан сверх всякой меры — у них, обладающих лучшей разведкой в мире (после России), подобного источника не было. Анализируя информацию, они пытались выявить хотя бы характер этого источника, но все было тщетно — “фрейлейн Доктор”, даром что баба, продумала все до мелочей, она прекрасно знала, что американцы, в отличие от британцев, ни в коем случае не пойдут на торговлю собственной агентурой, какие бы выгоды эта торговля им не сулила. В этом плане американцы были сродни русским, которые проблемам безопасности своих агентов, какого бы качества эти агенты не были, уделяли внимание на порядок больше, чем англичане или французы, а о немцах и говорить не приходится.[199] Тем не менее для англичан скорейшее выявление американского источника было вопросом жизни или смерти: полагаясь на предоставляемую американцами информацию, они прекрасно понимали, что рискуют, потому что неопытных (по их твердому убеждению) американцев немцы запросто могли обвести вокруг пальца, подсунув в один прекрасный момент искусно состряпанную дезинформацию. Поэтому, пользуясь относительным затишьем на фронте, они мобилизовали большую часть своих резервов на поиски шпиона, который пользовался неподдающимся расшифровке шифром.

Глава 4. В бой вступают американцы

Если британская контрразведка, по утверждению известного английского историка Уильяма Баркера, работала лучше разведки только благодаря промахам своих врагов, то британская разведка процветала только за счет бездарности своих коллег-французов. Конечно, бездарность французской разведки вовсе не означает, что французские шпионы были хуже германских, они-то как раз и были одними из самых лучше подготовленных на континенте, но самодовольство и летаргия руководства французской разведслужбы, в которой оно пребывало как до войны, так и во время боевых действий, давно вошли в поговорку. На стол высоким французским начальникам ложились самые достоверные сведения от засланной за линию фронта агентуры о состоянии германских вооруженных сил и планах германского генерального штаба, но эти начальники в лице полковника Эрмели и генерала Андрэ предпочитали верить только собственным фантазиям. “Французы сорок лет бредили реваншем, — свидетельствует французский военный авторитет генерал Б. Пала, — но в результате можно говорить о том, что благодаря своей разведке Франция оказалась неподготовленной к войне и могла считаться жертвой неожиданного и внезапного нападения. Французская разведка начала мировую войну с того, что принесла победу Германии”.