Весенние заморозки (СИ) - Александр Хомяков

Что прорицатель там про гордость говорил? Не осталось у Эрика никакой гордости, ни следа даже от былого князя ЭахВеррела в нем нет. Опять врет Галдор, темнит. Что ему надо от Эрика? Ведь ничего же у него нет, ничего. Только меч за плечами... рыбку почистить да лицо побрить. Надо? Пусть забирает.

Но вряд ли именно это имел ввиду прорицатель. И раньше в пророчествах ясности не было, и сейчас, после всего, что случилось с ним за весну, не прибавилось ее. Сколько бы ни метался Эрик по Эггору и Сиккарте, сколько бы дорог ни исходил, сколько бы слов ни говорил - каждый раз, сделав что-то, выбрав тот или иной путь, чуть позже узнавал или сам понимал, что опять ошибся.

Нельзя так с героями поступать. С теми, кто готов пожертвовать собой - даже если жертвует он ради пустого тщеславия, а не чьего-то счастья. Нельзя остановить человека на полпути к еще не совершенным подвигам и сказать, что его путь окончен. Все, хватит, уже никуда идти не надо. Без тебя справятся. Вот тебе любовь, вот тебе счастье, живи да радуйся. Не будет счастья. И справиться с самим собой после такого - подвиг не меньший, чем многие воспетые в балладах героические деяния. Эрик справился. Смирил себя. Отбросил лишнее и оставил только то, что и в самом деле для него ценно. И что теперь? Набраться терпения и ждать, когда ему, как выразился Галдор, повезет?

Кто-то подбросил дров в костер. А он даже не заметил, что тут кто-то успел побывать.

Согревшись, Эрик поднялся на стену. Всего несколько караульных на протяжении всей длины укрепления следили за склоном, с которого враги так и не потрудились убрать тела своих убитых. Снег сверкал на морозе, и на нем четко выделялся каждый из мертвецов, застывших в разных позах. Странные темнокожие южане, забравшиеся далеко на север, устлали своими телами обжигающе холодный снег, и не понимал Эрик, за что они тут сегодня бились, за что погибали.

Все опять начало плыть у него перед глазами. Пронзительный черно-белый мир не должен, по всем правилам, вызывать видения. Для пророчеств предпочтительнее затуманить взор - огнем, водой, падающим снегом, туманом или слезами. А у Эрика разве что пар изо рта идет, и то он поднял уже воротник свитера, слишком уж сильно кусался мороз к полуночи. Почему же тогда казалось ему, что трупы шевелятся?

Он долго вглядывался туда, где ему почудилось движение. И в какой-то момент понял, что ничего ему на самом деле не чудится, а и в самом деле ползет там кто-то, и вопреки всякой логике не прочь ползет, к лагерю регадской армии у кромки леса, а наоборот, к крепости.

-Открывайте ворота! - крикнул он двоим дозорным у больших створок, окованных сталью. - Быстрее!

Эрик даже не стал удивляться, что его сразу же послушались. Откуда ни возьмись прибежали еще несколько арденов, вместе они выскочили наружу и побежали за Эриком, а он уже догадывался, кого они бегут спасать. И верно, стоило им приблизиться к тому месту, где он видел медленно ползущего человека, как один из мертвецов поднялся на колени, опираясь на молот, а потом усилием воли и на ноги встал. Его подхватили под руки и потащили к крепости, Эрик шел следом, озираясь, чтобы не пропустить момент, когда их заметят из вражеского лагеря. Но даже если враги и видели, что осажденные совершили вылазку наружу, ни одного нового звука не донеслось с юга, и в крепость они вернулись, никем не преследуемые.

-Жить расхотелось? - полюбопытствовал Галдор, встретивший их в воротах. Вопрос его был обращен к Эрику.

-Тебе-то что за печаль, если меня убьют? - зло ответил ему Эрик.

-Мне - никакой, - легко признал Галдор. - а вот Эрви плакать будет. Одна ее слезинка всей твоей шкуры не стоит, герой.

-Да знаю я... - и Эрик пошел к своему костру, скрипя сапогами по снегу. Об эйтории было кому позаботиться, и не хотелось ему сейчас оставаться с ним рядом и выслушивать благодарности за свое спасение.

Утром он твердо решил больше не прятаться. Хватит, надоело. Арденские воины, разделившие с ним завтрак, ожидали, что сегодня штурм будет куда более тяжелым, чем накануне. Вчера регадцы валили в лесу деревья, и вырубка вышла впечатляющей. Вдоль всего строя темнокожих южан можно было видеть сооружения из бревен, высотой почти такой же, как стена Последнего рубежа.

-Пандусы! - кричал герцог Илдинг, медленно двигаясь вдоль стены с внутренней ее стороны. - Враги приготовили переносные пандусы, с которых будут взбираться на стену! Отталкивайте их! Вооружитесь копьями! Не позволяйте им приблизиться! Если они ворвутся на стену - зовите на помощь!

Многие из арденов, услышав его слова, спускались со стены и бежали в лагерь. В снаряжение каждого воина арденской фаланги входят копья, но вчера ими вооружилась только половина Старших, а каждый второй воин на стене прикрывал копейщика щитом. Судя по предупреждению герцога завоевателей, сегодня запасные копья лишними не будут.

Утром регадцы выносили из своего лагеря трупы и складывали их штабелями. Как бы не старались они согреться у чадящих костров, ночной мороз взял свою дань с теплолюбивых южан. Зрелище было жутковатым.

С самого рассвета потеплело, и снеговые тучи, вечером еще державшиеся в вышине у склона Звездного пика, как приклеенные, постепенно ползли к полю боя. Галдор, занявший, как и вчера, позицию на стене у ворот, стоял неподвижно, воздев над головой руку с зажатым в ней синим драгоценным камнем. Это, видимо, и был упомянутый Аэлевит скаранит, легендарный Камень магии - тот, что давал возможность людям, не способным от природы к волшебству, творить магию. Похожим камнем пользовался когда-то Уивер ЭахТислари, но тот был бордовым.

Эрик не стал занимать место в строю на стене. У него не было ни доспеха, ни щита, один только меч. Но внизу, на снегу, застыли в ожидании резервы, и многие воины в запасных отрядах тоже были вооружены одними бастардами. К одному из таких отрядов он и присоединился.

Если вчера регадцы остервенело бросались на приступ, пользуясь всем, что под руку попадет, и умылись кровью с ног до головы, поплатившись за это, то сегодня, даже замерзнув за ночь как следует, они не спешили погибнуть от клинков и копий защитников. Последний рубеж оказался крепковат для зубов Младших завоевателей, нахрапом его взять не получилось. И теперь, подготовившись более основательно, южане медленно, судя по шуму, приближались к стене.

Заговорили катапульты защитников. Их было всего пять, и все они почти одновременно выстрелили. Тяжелые камни со свистом унеслись за стену, и судя по крикам оттуда, кто-то на Последнем рубеже заранее позаботился пристрелять метательные машины.

Вскоре вступили в бой и лучники. Эрик оказался возле западной стороны стены, где она нависала над пропастью, а стрелки заняли позицию на высокой скале на востоке, и до них было не меньше мили. И все же даже отсюда некоторое время можно было видеть, как шевелятся фигурки людей на относительно ровной вершине скалы, и как темные облачка одновременно выпущенных стрел срываются вниз. Но снег вскоре скрыл и людей на скале, а затем и сама скала вместе с окружающими ее отрогами Звездного пика исчезла за сплошной белой завесой. Галдор на стене начал приплясывать и светиться синим призрачным светом, пару раз Эрик уже слышал его громкие свирепые крики. Маг накручивал свои эмоции, что для колдовства скаранитом было самым лучшим способом многократно усилить магию камня.