Подвиги Рокамболя, или Драмы Парижа - Понсон дю Террайль

– Может быть, милорд, вы этим хотите заставить меня высказаться?

– Пустяки, джентльмен, вот вам в доказательство моих слов предписание лорда, главного судьи.

Но Рокамболь не обратил ни малейшего внимания на министерскую депешу и только спросил:

– Когда, вы говорите, меня будут судить?

– Завтра.

– А когда, по вашему мнению, повесят?

– Послезавтра.

– И вам хочется знать мое имя?

– Я готов на коленях умолять вас об этом.

– Извольте! Меня зовут – Рокамболь!

– Рокамболь!.. Это вы?..

– Да.

И Рокамболь еще не перестал смеяться, как из передней послышался глухой шум.

Немного погодя раздался отчаянный крик, затем падение чего-то грузного и, наконец, все опять смолкло.

Сэр Роберт почти без памяти вскочил с места и бросился к дверям.

Но Мармузэ загородил ему дорогу и, приставя нож к горлу, произнес твердо и решительно:

– Один звук или шаг с места – и я всажу вам нож в горло.

Во всю свою жизнь сэр Роберт еще никогда не испытывал ничего подобного.

Сначала вся кровь бросилась ему в голову, а затем смертельная бледность покрыла его лицо.

Наконец, он как бы машинально посмотрел на Рокамболя, Ванду и Мармузэ.

А в соседней комнате находилась целая толпа вооруженных людей.

Тут только он все понял.

Серый человек – называйся он там хоть Рокамболем или кем другим – имел сообщника, и этот-то сообщник был Мармузэ, который так ловко одурачил и французское посольство и его самого – сэра Роберта.

У этих людей были еще сообщники, их и пришлось теперь узреть сэру Роберту собственными глазами.

Милон, Полит, Смерть Храбрых, Жан-мясник и Шокинг, с кинжалами в зубах и пистолетами в руках, ввалились теперь в открытую дверь.

Когда сэр Роберт увидел перед собой всю эту вооруженную силу, то до того обезумел, что, недолго думая, бросился на колени и сложил на груди руки.

– Ради Бога, – простонал он, – пощадите? Мармузэ расхохотался.

– Никто и не думает вас убивать, – сказал он, – будьте только благоразумны.

Несчастный только махнул рукой. Тогда его связали по ногам и рукам и заткнули рот большим платком.

Бедняга губернатор даже заплакал.

– Кончено! – заметил тогда Мармузэ. – Пора и уходить.

– Пароход готов? – спросил Рокамболь.

– Он ждет на Темзе, неподалеку от входа в подземелье.

– А мисс Элен?

И голос господина как бы дрогнул.

– Мисс Элен уже давно на пароходе!

– А-а! – пробормотал Рокамболь и направился было к выходу, но, бросив взгляд на Ванду, он невольно остановился.

– Что с тобой? – спросил он ее.

Ванда была бледна и казалась напуганной. Она сидела в кресле и не шевелилась.

– Что с ней? – спросил в свою очередь и Мармузэ.

– Мне страшно, – ответила наконец Ванда.

– Чего же ты боишься?

– Сама не знаю… но только боюсь…

– Ведь с нами господин, – заметил ей Мармузэ, – вставай… идем!

Ванда с трудом поднялась на ноги. Колени у ней сгибались, и она двигалась, как бы оглушенная чем-то.

Рокамболь посмотрел на нее и вздрогнул.

– Странно, – прошептал он.

– Верно, нервное расстройство, – заметил тогда Мармузэ и, взяв Ванду за руку, повел ее с собой.

Но когда они дошли до того места, где лежала кухарка, Ванда снова приостановилась.

– Не пойдем дальше, – произнесла она.

– С ума ты, что ли, сошла? – пробормотал Мармузэ.

– Поздно, – ответил Рокамболь, – мы зашли уже слишком далеко, чтобы возвращаться назад.

Грустное предчувствие молодой женщины как будто отразилось немного и на нем.

– Боюсь… боюсь! – повторяла она, трясясь всем телом. Прошло два или три мгновения.

– Пойдемте! – вскричала наконец Ванда. – Бог не покинет нас.

Они спустились во двор, где перед тем оставили свой зажженный фонарь.

– Друзья, – сказал Рокамболь, – я желаю спускаться последним.

– Мы спустимся вместе, – заметил ему Мармузэ.

– Почему?

– Может быть, вы опять вздумаете раскаяться, что не фениане освободили вас.

– Глупец ты, больше ничего! – И Рокамболь пожал плечами.

Когда все были уже внизу, Милон вздохнул так, как будто у него гора свалилась с плеч.

– Теперь, пожалуй, пусть их и зажигают свой порох, – произнес он спокойно.

Рокамболь вздрогнул.

– О каком это порохе говорят? – спросил он.

– Что ты говоришь? – вскричал Мармузэ.

– Фениане приготовились сегодня ночью спасать вас, господин!

– Откуда ты это знаешь?

– Полит и я – мы сами видели бочонки с порохом, – ответил Милон.

– Бочонки с порохом?

– Ну да, они были прислонены к стене Ньюгета.

– Но ведь, когда тюрьма взлетит, мы будем уже далеко отсюда.

Ванда опять повторила:

– Мне страшно… Я боюсь… Наконец они достигли тех сводов, где их ждала

Паулина, жена Полита.

– Живей, живей, господа, – кричал Милон, – нам нельзя терять времени.

– Этот проход идет к Темзе? – спросил Рокамболь.

– Да. Не вдруг земля с шумом заколыхалась, раздался страшный грохот, и они все упали на пол.

– Вот то, что я предчувствовала, – вскричала Ванда, падая на землю.

– Взрыв! Порох проклятых фениан, – рычал Милон. Позади них галерея, которую они только что прошли, с шумом и треском обрушилась.

– Спасайтесь! Уходите, пока еще не поздно, – кричал Мармузэ и попробовал было увести за собой Рокамболя в тот проход, которых выходил к Темзе.

Остальные бросились за ними.

Земля все еще колыхалась, и грохот продолжался.

– Ну, – произнес Рокамболь, выпрямляясь всем телом, – как видно, пробил мой последний час!

– Не может быть! – ответил ему Мармузэ. – Дорога свободна. Мы можем спастись.

– Погибли! – вскричала Ванда. – Ради Бога, ради всего святого, не ходите дальше!..

– Идемте! – кричал Мармузэ.

– Вперед! – повторил Рокамболь.

– Проклятые оборванцы! – ворчал и ругался Милон.

Но не успели они пройти и двадцати-тридцати шагов по направлению к востоку, как снова раздался страшный грохот.

Ванда пронзительно вскрикнула и, как мертвая, упала на землю.

Все в ужасе глядели друг на друга, и один только Рокамболь был как-то торжественно спокоен.

Наконец обрушилась и галерея – единственный выход к Темзе.

Рокамболь и его отважные спутники, без сомнения, были погребены там заживо.

Правда о Рокамболе

Я вам должен сказать, благосклонные читатели, что «Похождения Рокамболя», хотя и кажутся с первого раза чем-то фантастическим, но на самом деле они основаны на одних только голых фактах.

Рокамболь, герой этого романа, лицо отнюдь не вымышленное, напротив, известное многим в Париже того времени.

Как ни невероятны его похождения, но тем не менее они вполне справедливы. И знаменитый и талантливый французский писатель Понсон дю Террайль почти ничего не прибавлял от себя, а только привел все эти факты в известную систему и порядок.