Банановый остров - Катори Ками

соска к ребрам, животу, пупку. Чуть ниже собственные подрагивающие пальцы встретились с пальцами Кертиса, такими же напряженными и неуверенными.

- Ты посмотри, какие шустрые… - протянул Санни со смешком. - Я-то думал, поцелуете меня для начала.

Том почувствовал, как лицо заливает краска - хотя, кажется, щеки и без того давно пылали. Они с Кертисом явно подумали об одном и том же, хотя Ачестон имел в виду всего лишь… Тут Кертис рванул вверх, и Том, опомнившись, поспешил хотя бы попытаться его опередить.

Удар лбом о лоб Кертиса был сокрушительным. Тому казалось, что зазвенело не только в ушах, а вообще все вокруг.

- Вот же! - прошипел Кертис, прикладывая ладонь к своему лбу, и Том уже знал, что следом с его губ сорвется “Придурок”. Но Кертис коротко хохотнул и решительно продолжил “снижение”.

Том не мог уступить сейчас, после всего, что уже было. Перед глазами еще плавали цветные круги, но он последовал за Кертисом.

Санни нужно было всего лишь повернуться. Выбрать, чьи губы встретить первыми, решить их спор за них. Но он этого не сделал. И прижал к себе крепче, когда оба вздрогнули, предсказуемо встретившись в этом невероятно странном поцелуе. Странном и безумно будоражащем, - признался себе Том, обреченно понимая, что не различает, где чей язык. А может, так и лучше. Точно лучше. Так хорошо…

Все было идеально: и этот остров, и шум прибоя, и этот поцелуй, бесконечный и кружащий голову. Ощущая на спине крепкую ладонь Санни, Том отрешенно подумал о том, как удачно вышло, что все они лежат, потому что ноги сделались совсем ватными, а в животе стало пусто и гулко.

Все кончилось, когда Санни вдруг улыбнулся прямо в поцелуе, заставив Тома и Вилли оторваться от себя и друг от друга.

- Ну все, - шепнул он. - Хорошего понемножку. И я слышу, что кто-то идет.

Кертис не стал спорить, но наклонился и быстро поцеловал Санни в губы напоследок. А потом чуть настороженно посмотрел на Тома горящими глазами.

Это было просто: поддаться желанию, качнуться вперед и поцеловать Кертиса всего в нескольких сантиметрах от лица Санни. Том ощутил, как губы Вилли неверяще напряглись - и тут же раскрылись навстречу.

Поцелуй вышел короткий - шаги по песку слышались все четче, - но у обоих сбилось дыхание.

14. День 3. + Кай Маккензи

Фостер примчался в лагерь в таком возбуждении, что Йенс немедленно насторожился. И, несмотря на усталость, решил проверить, что за фрукты нашли горе-водоносы. И, как оказалось, не зря.

- Кажется, кому-то мозги спермой залило, - негромко сказал Кай, собирая те самые фрукты, на которые благополучно забили лианособиратели.

- Оставь их, - Йенс едва заметно улыбнулся. Он держал листья, для которых не понадобилась никакая лиана. - Пусть развлекаются.

- Да мне пофиг, главное, чтобы с дерева никто не навернулся, - Кай улыбнулся в ответ и глубже залез под куст. Совет Йенса срубать сразу грозди, а не собирать плоды по одному, был очень кстати. - А это что вообще, не знаешь? - спросил, вытаскивая наружу увесистую гроздь коричневатых плодов в невиданной кожуре - один в один змеиная чешуя. - Я бы даже не додумался такое в руки взять.

- Змеиный фрукт, - кажется, не было ничего, что Йенс не знал. - Я собирал такие, пока мотался по острову днем. Но меньше.

- Ну слава богу, - Кай улыбнулся. - А то я боялся, что ты вообще ничего не ел.

- Я не самоубийца, - Йенс хмыкнул.

Наверное, это тоже военная выучка. Когда жарко, многие упускают из вида чувство голода, ведь хочется только пить. А потом удивляются, с чего вдруг обмороки и головокружение.

Кай сталкивался с подобным на съемках, причем актеры-мужчины отключались посреди сцены не реже, чем девушки.

- Вроде все, - Кай бросил последнюю гроздь к уже сорванным и дал задний ход, осторожно выбираясь из-под колючего куста. - В светлое время надо будет еще глянуть, может, по соседству другие кусты есть, - он оторвал один фрукт, подковырнул кожуру. Она сползла легко, как кожа змеи при линьке, обнажая сочную белую мякоть. Кай разломил фрукт, выбросил косточку и протянул половину Йенсу.

Йенс есть не спешил - он внимательно и бесстыдно наблюдал за Каем, а потом тронул его губы двумя пальцами и лизнул их, пробуя на вкус.

- Ешь, - он кинул половинку обратно. - От фруктов сперма сладкая.

Каю пришлось плотно сжать колени - член мгновенно отреагировал на представившуюся картинку: тонкие, сухие на вид и такие жадные и сильные на самом деле губы обхватывают его. Сильные пальцы впиваются в бедра, щетина царапает пах.

Немного охлаждал пыл тот факт, что Йенс вряд ли сможет встать на колени, но Кай мог бы и лечь, в сексе он ценил удобство сразу после добровольности процесса.

- Так ты смотрел мой фильм… - спросил он, когда стало ясно, что трое обезьян не собираются покидать свое дерево, и они с Йенсом пошли за водой. - Нравится такое или случайно получилось?

- Нравится, - Йенс шел медленнее, чем обычно, видимо, сказывалась усталость. - Я сходил в кино. Первая вылазка из дома после госпиталя.

- Долго там пробыл? - спросил Кай, на секунду представив, каково это: оказаться запертым в четырех стенах. И в компании с тобой только боль, а будущее затянуто непроглядным туманом.

Сам Кай терпеть не мог чего-то ждать. Терпение никогда не было среди его немногочисленных добродетелей. Самый долгий период простоя у него был всего несколько дней - он тогда свалился с жесточайшим гриппом. Кай помнил, как еле дополз до душа, едва спала температура, а одевание заняло у него целый час. Но он все равно вышел на улицу - просто за кофе и сэндвичем. Вернулся уставший, как после целого дня съемок, но жутко довольный.

- Почти год, - ответил Йенс сухо, и оставалось лишь догадываться, сколько боли и сложностей крылось за этими короткими словами. И Кай почему-то не ожидал, что Риттер не ограничится только ими. - Товарищ подорвался на мине. Я оказался слишком близко, осколком раздробило кость.

Товарищ… не “сослуживец”, не “мой солдат”, не “командир”. Значит, погибший был или другом, или напарником.

Может, вообще любовником?.. Кай повторил про себя последние фразы, вспомнил интонации. Нет, не похоже. Да и в этом случае Йенс скорее всего назвал бы его как-то