Всегда в декабре - Эмили Стоун

еще, и Макс, поменяв позу, случайно задел Джози рукой. Она вспыхнула и остро ощутила себя такой маленькой, сидя на стуле рядом с ним, и это было внове, потому что обычно она везде чувствовала себя слишком высокой и нескладной. Подбородок у него зарос еще сильнее, и это придавало ему еще больше шарма, особенно в свете свечей, как она решила про себя, отражавшемся пламенем в его волосах и глазах. Поймав себя на том, что разглядывает Макса, Джози закашлялась.

– Не нравится? – спросила она, указав на бокал, который он опорожнил всего наполовину.

– Напротив, – как бы в доказательство он сделал глоток. – Но я знаю Джорджа – эта штука в пять раз крепче среднего коктейля.

Джози тоже собиралась сделать очередной глоток, но тут затормозила, не совсем уверенная в том, шутит он или нет. При виде выражения ее лица он рассмеялся, и она поняла, что это была шутка, но тем не менее, безопасности ради, решила сделать паузу.

Макс ни о чем не спрашивал, и Джози знала, что он не ждет от нее никаких объяснений, но теперь, когда они уютно обосновались в своем уголке, а с другого конца бара до них доносился смех Джорджа, ей захотелось поговорить об этом. Она взяла деревянную трубочку и слегка помешала коктейль.

– Он никогда не говорил мне, – со вздохом сказала она.

Макс кивнул, снова сделав непроницаемое лицо.

– Да, у меня сложилось такое впечатление.

– Думаю, он пытался. – Джози перестала вертеть трубочку и подняла на него взгляд. – Не знаю, как к этому относиться.

Его глаза были вровень с ее.

– К тому, что он не сказал, или к тому, что уезжает в Америку?

Она запустила руку себе в волосы.

– И к тому, и к другому. Я просто… – Она взмахнула той же рукой, а затем уронила ее себе на колени.

– Не думаю, что есть закон, в силу которого ты обязана решить, как тебе относиться к подобным новостям в течение часа после их оглашения. – Джози тихо фыркнула и посмотрела на свои руки, лежащие на коленях. – И если ты ненавидишь его и одновременно не хочешь, чтобы он уезжал, тебя можно понять.

Она снова взяла трубочку, решив сделать еще один глоток.

– Случалось бывать в подобной ситуации? – Он пожал плечами, и она вздрогнула – он ведь говорил, что девушка бросила его в мае. – Извини, – быстро сказала она.

Но он только рассмеялся и покачал головой.

– Все в порядке. Надо признать, год выдался довольно… бурным. Но, не случись этого, возможно, я не сидел бы сейчас здесь с тобой. – Он заправил ей за ухо непослушную прядь волос, кончиками пальцев легко коснувшись шеи, отчего у нее побежали мурашки. Он усмехнулся. – И потом, я пропустил бы вечеринку и халявную выпивку.

– Не велика потеря, – выдохнув, сказала она в тон ему. – И может, когда ты будешь у родителей, то столкнешься с Оливером, и у него там найдется, по крайней мере, один знакомый.

– Совершенно верно. Я оставлю ему сообщение на Facebook[5], и мы сможем сходить вместе на бейсбол или еще куда-нибудь – чувак просто набивается мне в друзья, зуб даю.

Джози прыснула и снова взялась за коктейль, чувствуя, что язык слегка покалывает, а голова начинает приятно кружиться. Раз такое дело, надо пить дальше, решила она.

– Знаешь, я думаю, ты могла бы поехать. – Она замерла, зажав в зубах трубочку, и подняла на него глаза. Макс цепко смотрел на нее, так что отвести взгляд было невозможно. В уголках его рта пряталась улыбка, и Джози почувствовала, как краска ударила ей в лицо, как защипало в затылке. – Я думаю, ты гораздо авантюрнее, чем сама о себе думаешь. – Повернувшись, он кивнул Джорджу – тот поднял бутылку пива, а Джози поставила бокал и выдохнула. – Я хочу сказать, – Макс снова перешел на легкий тон, – ты же поехала со мной на пляж, а что может быть авантюрнее?

– Ну, на мой взгляд, авантюрность – не совсем подходящее слово, когда речь идет о вероятности отморозить ноги и подхватить пневмонию, плескаясь в ледяной воде.

– У меня по-прежнему десять пальцев, так? – ухмыльнулся Макс.

Она посмотрела на его ботинки и пожала плечами.

– Надо бы проверить.

Они выпили еще по паре коктейлей, Джордж не хотел их отпускать, хотя второй раз Джози заказала моктейль[6], опасаясь, что ее окончательно развезет и она опозорится перед Максом. Когда садились в такси, она смеялась, от ночной прохлады слегка перехватывало дыхание. Вечеринка казалась смутным воспоминанием, словно все это было не сегодня, хотя Джози точно знала, что если сконцентрироваться, то пережитое унижение мигом вернется с новой силой. Лучше об этом вообще не думать и сосредоточиться на том, как Макс держит ее руку и чертит большим пальцем круги на ее ладони, что он сидит рядом с ней на заднем сиденье и их ноги соприкасаются. Учитывая поздний час, Джози должна была ощущать усталость, но она чувствовала себя излишне бодро, все ее тело находилось будто бы в ожидании. В какой-то момент, незаметно для нее самой, алкогольный дурман выветрился из головы, мысли прояснились и, подобно телу, целиком сосредоточились на том, какое тепло исходит от сидящего рядом человека.

Возле ее дома Макс тоже вышел из такси и, что-то сказав водителю, вместе с ней пошел вверх по лестнице. Оба молчали, теперь, когда он уже не держал ее за руку, в воздухе вдруг стало чувствоваться напряжение. Казалось, прошли минуты, прежде чем она нашла ключи в сумке, хотя, разумеется, это продолжалось не настолько долго; все это время она избегала смотреть на него, не зная, что прочитает на его лице, боясь, что, как накануне, он поцелует ее напоследок и уйдет. Когда ключи наконец нашлись, она лишь со второй попытки вставила ключ в замок, потому что пальцы не слушались, так что Макс потерял терпение и сделал это сам.

Он первым вошел в квартиру, по-прежнему держа ключи, а затем повернулся и, посмотрев на Джози оценивающе, шагнул ближе. Лицо его было открытым и спокойным, когда она вскинула голову навстречу его взгляду.

– Знаешь, ты красивая, – низким хрипловатым голосом произнес он. – Следовало сказать тебе об этом раньше.

– Лучше поздно, чем никогда.

Она сама удивилась тому, как ровно это прозвучало, учитывая, что сердце заходилось в груди.

Он провел рукой по ее руке, и его губы снова дрогнули в подобии улыбки. А затем он поцеловал ее, и она, не раздумывая, обвила его шею руками и прижалась теснее. Краем уха она