Прах и пепел - Татьяна Николаевна Зубачева

примем это как рабочую версию. Что у нас дальше, Спиноза?

– Дальше? Малец.

Секундная пауза и… Золотарёв разводит руками, и говорят теперь остальные.

– Белый.

– Да, лет семнадцать, я думаю.

– Нет, старше, двадцать – двадцать пять.

– Хватил! Девятнадцать максимум.

– Да, то смотрится мальчишкой, то взрослым мужиком.

– Держится с цветными.

– Видимо, то, что называется «потерял расу».

– Балагур, остряк, ругатель.

– Да, не язык, а, как моя бабка говорила, помело поганое.

– Блатной.

– Ну, скажем, приблатнённый.

– И это всё? Да вы что, братцы, с этим и начинать нельзя.

– Словом, – Шурочка оглядела всех сидящих за столом, – индеец – спальник, а Малец – приблатнённый. Ну, поработали, ну, молодцы…

– Старцев, а ты чего молчишь? – Золотарёв смотрел в упор холодно-синими глазами.

Да, отмолчаться не удалось. Да и не за этим тебя привезли, дали чаю и бутербродов. Пил, ел, теперь отрабатывай.

– А мне нечего добавить. В принципе у меня то же самое. И один вопрос.

– Какой? – оторвался от своего листа Спиноза.

– Что дальше? Вот мы сидим, собираем информацию, а… зачем? Кого и за что привлекать? Что… противозаконного они совершили? Какие претензии к ним?

– Много вопросов, – усмехнулся Гольцев. – Но все об одном. Кто ответит? Я – пас.

– Пас, – кивнул Спиноза.

– Пас, – улыбнулась Шурочка.

– Пас, – развёл руками Новиков.

– Пока пас, – вздохнул Золотарёв. – Ты выиграл, Гена.

– Как Пирр? – опять не удалось сдержаться, само выскочило.

– Как Бредли, – усмехнулся Спиноза. – Что ж, на этом надо закончить. Шулер, киллер, спальник и блатарь. Хороша компания, а уцепить не за что. Свою информацию, Гена, ты так и не дашь?

– А зачем? Вы ведь всё решили и без меня. Заранее.

– Уел, – усмехнулся Золотарёв.

– Вот, может твоя информация и переубедит нас, – ласково улыбнулась Шурочка.

Спиноза принёс второй чайник, налил всем горячего чая и поставил на подоконник кипятиться опустевший.

– Давай, Гена, ты их в Бифпите неделю наблюдал.

– Хорошо. Начну всё-таки со среды. Вы говорите, Бредли – игрок. Согласен. Добавлю, все четверо. И ещё добавлю. Играют здесь все. Национальная черта характера – азарт, страсть к риску. Покер, бридж, блэк-джек, щелбаны, ну, чёт-нечет или, помните в детстве, ножницы-камень-бумага?

– Ну, понятно, помню, конечно.

– В детстве все играли, а здесь что…?

– Инфантильность? Задержка развития?

– Да нет, не думаю.

– Не мешайте. Давай, Гена.

– Так вот, у каждой социально-расовой группы свои игры. Играют все, играют мастерски. И общее – пари. На что угодно. Суммы… посильные, но могут в азарте дойти до предела своих возможностей и даже перейти. И здесь тоже есть интересная местная разновидность. И Трейси нет нужды отстреливать должников. Проигрыш отдают сами, немедленно. Никаких требований, но не отдающих долга презирают и попросту не принимают в игру, пока те не расплатятся.

– Как Бредли играет, ты видел?

– А я играл с ним.

– Гена, ты случаем в оперативники не хотел бы перейти? Я бы тебя к себе взял.

– Спасибо за приглашение, Саша, но мне моего хватает.

– Сашка, не мешай. И во что ты с ним играл?

– С ним и другими лендлордами в покер и пари держал.

– Обчистили тебя?

– Взаимно.

– Ты что, у Бредли выиграл?!

– Да, на скачках. А в картах… немного туда, немного сюда. В картах Бредли может всё. Если говорить о плутовстве, то плутуют все, но класс Бредли выше среднего уровня. И намного.

– Трейси?

– Трейси играет со старшими ковбоями в блэк-джек. Лендлорды в покер, леди в бридж…

– Это понятно. Цветные в, ты говорил, щелбаны…

– Да. Кстати, индеец считается асом, обыграть в щелбаны его невозможно, и ещё он лучший счётчик. Когда большая игра, много участников, кто-то, кому доверяют, ведёт счёт и получает часть с общего выигрыша.

– Мы отвлеклись от Трейси.

– А что Трейси? Я уже сказал. Он со старшими ковбоями играет в блэк-джек и каждый вечер сидит на игре у лендлордов телохранителем Бредли.

– Киллер?!

– Генка, тебя купили как… младенца. Телохранитель на игре – это стрёмщик, шестёрка.

– Киллер выше шулера.

– Я говорю то, что сам видел. В стрельбе Трейси виртуоз. Как Бредли в картах.

– И на ком он демонстрировал стрельбу?

– Прилюдно?! Не побоялся свидетелей?

– А это и были показательные выступления.

– Гена, у вас там что было?

– Ковбойская олимпиада. Золотое дно для научной и, если хотите, оперативной работы. Но по порядку. Говорили об играх. Итак, Трейси. Блэк-джек и пари. Тоже очень удачливо. Индеец. Ас в щелбанах и ночных скачках.

– Каких?!

– Ночных. Что это, я не знаю, но цветные играют на них вовсю, просаживая за ночь всё с себя, залезают в долги, вплоть до месячной зарплаты. Индеец и… ещё несколько человек – признанные асы, обчистили догола всех, кто им попался. И, как вы говорите, Малец. Пари, играл очень удачно, и блэк-джек. Обчистил нашу шоферню.

– Ген, ты что?!

– Как это?!

– А просто. Пришёл к нам в гараж, сел играть с шоферами, и кто был из взвода, есть там любители, и классически их раздел. Оставил трусы и табельное оружие. Был не один, а со своим телохранителем, или, как вы сказали, стрёмщиком.

– У него-то, кто?

– Индеец. И как Трейси стреляет, так Малец управляется с ножом. Тоже сам видел.

– А чем владеет индеец?

– Ножом, как все цветные, на добротном среднем уровне. Но он первый в борьбе. Силён невероятно. И ловок. Тоже невероятно.

– И тоже сам видел?

– Конечно. И Малец не приблатнённый, а опытный битый блатарь.

– Гена, откуда у тебя эта терминология?

– От наших шоферов, Шурочка. Есть там двое. С большим опытом в данной области.

Гольцев рассмеялся.

– Гена, признайся, Малец не сам пришёл.

– Да. Его пригласили по моей просьбе. Он купился. Они поиграли, понаблюдали и поделились со мной результатами. Сколько лет мы ему определили? Двадцать? А они говорят, что у парня тюремный стаж под десятку.

– Это невозможно!

– Если он из уголовной среды… – задумчиво сказала Шурочка.

– Да, этот вариант я не учёл, – кивнул Золотарёв. – Но совсем интересно получается.

– Да, – надо заканчивать. – Возвращаясь к Бредли… Здесь сказать о человеке, что он игрок… это не компрометация, а констатация факта, причём обыденного. Даже не особая примета, а так… цвет волос, не больше.

– Вся схема к чертям собачьим, – подвёл итог Спиноза.

– И ещё вопрос кто кого и куда втягивает, – усмехнулся Новиков. – Гена, что у тебя ещё есть?

– Ещё? Ну, это надо рассказывать про олимпиаду.

– А это разговор долгий, – кивнул Гольцев. – И остаётся вопрос, с которого ты начал, Гена. Зачем они нам? Так?

– Да.

– О себе. Я хочу раскопать убийство Ротбуса. Так нагло у меня из-под носа в первый раз увели. Сделано, а не