Республика самбо - Юрий Андреев

Начался яростный каскад приемов. Женька чуть не рычал от злости и желания победить, он снова и снова устремлялся в атаку. Глеб бросал его раз за разом, но он несколько оторопел от такого напора, и Женьке удалось провести бросок, затем другой, он клещом вцепился в Глеба, стараясь провести удержание, и провел его! К Корженевичу вернулось его обычное самообладание. Выбравшись наверх, он жестоко припечатал Женьку к ковру без подстраховки — «воткнул», на жаргоне самбистов. Женька взвыл и схватился за плечо. А Глеб уже боролся с Сергеем. Умнейший Смородинцев хладнокровно оценил ситуацию, он — понял, что Корженевич достаточно измотан, и предложил ему бешеный темп. Пришло время и Глебу перейти в глухую оборону. Кирилл и Валентин также боролись в резком агрессивном стиле, не давая ему отдохнуть.

Окончив борьбу, тяжело дыша, Глеб насухо вытерся мохнатым полотенцем, дал подписать журналы и протокол экзамена Мажеровскому, перекинул полотенце и куртку через плечо, пристально оглядел всех и удалился, не сказав ничего. Так закончились занятия самбистов с тренером Глебом Корженевичем…

— Ну, так что же, мальчики? — спросил Мажеровский, массируя плечо Пильщикова. — Какие у вас есть соображения?

— Много соображений, — ответил Антон после некоторого молчания. — Одно главное: вы Глеба впредь не обижайте. Ему удобную обстановку создавать надо — он человек слабый и в лесу иной раз, растерявшись, на четыре ноги становится. Таким, как он, нельзя в темном лесу жить, им на солнышке надо быть, да чтобы людей побольше вокруг — для оказания скорой помощи…

— Образно сказано! — Мажеровский рассмеялся. — Но, в общем, правильно. Мы уже с Подвысоцким обсуждали, что лесная жизнь не для Глеба с его повадками.

— Но вы, хлопцы, кажется, сумели ему объяснить на пальцах для наглядности, что и в лесу людям положено жить по-человечески, а не по-волчьи, — весело сказал Пальчук. — Договоримся, ребята, что осенью вы поведаете о своем опыте на комитете.

Сергей Валентинович и Лева побыли еще немного, тепло распрощались и ушли.

Самбисты еще долго сидели на краю ковра.

— Между прочим, — сказал Кирилл, — Антон-то молодец. С незначительным преимуществом выиграл у мастера! Молодец!

— А Женька-то, Женька! — перебил его Антон. — Я думал, он растерзает Глеба, так на него кинулся.

Женька улыбался, покачивая перевязанную руку. Потом самбисты пошли к гимнасткам, у которых экзамен также закончился, порасспрашивали, что и как, рассказали о себе.

— То-то мы видели, что Глеб шел по дороге, как злая собака! — сказала Лиза. — Мы думали, что вы все двоек понахватали и Глебу досталось от комиссии. А вы, оказывается, круглые пятерочнцки! Хотя что с вас взять, известные зубрилы.

— Да уж, где талантом бог обидел, там берут протиранием штанов, — неожиданно грубо добавила Мария. — Пошли, девчата, эка невидаль — хвастунишки хвалятся…

Антон внимательно посмотрел в ее дерзко страдальческие глаза, светившиеся на посеревшем от волнения лице, и чуть заметно кивнул ей: «Да, Мария, да, хорошая. Только так…»

Она нервно повернулась и пошла прочь, заправляя уже заправленную блузку за пояс тренировочных брюк. Антон вздохнул, сказал:

— Ну, мальчики, я — в Ряйселе, — и зашагал в противоположную сторону, к Подвысоцкому за велосипедом…

Так же, как и в первый раз, он ввалился в магазин за несколько минут до закрытия.

— А, пять женихов! — любезно приветствовала его молоденькая продавщица. — Никак еще один двугривенный завелся у вас в кармане? — Она легкими, быстрыми движениями привела в порядок челочку и, выйдя из-за прилавка, подошла к загорелому молодцу, который разглядывал товары, сосредоточенно запутывая копну своих волос, выгоревших на солнце.

Вместо ответа Антон веером, как фокусник, развернул перед ней пять синих бумажек — двадцать пять рублей!

— Фюйть! — присвистнула продавщица. — И впрямь за свадебным подарком приехал!

Антон безмолвно показал пальцем сначала на вешалку, где висели костюмчики для школьников, а потом на прилавок.

— Господи! — ахнула девушка. — До чего же скорые! Уже и ребеночек есть, уже и в школу пошел…

Антон фыркнул, но, все так же сохраняя марку, молча развернул серенькие штанишки, китель, потер о колено герб на беретике, утвердительно кивнул и выложил деньги на прилавок.

— Хотя, впрочем, чего ж тут удивляться, — продолжала донимать его молоденькая красавица, заворачивая покупку, — ведь вас там сразу пятеро… — Она отдала ему пакет.

Антон во весь рот улыбнулся и, протянув могучую длань, взлохматил ее прическу. Несколько мгновений они с улыбкой смотрели друг другу в глаза, затем он вышел, так и не сказав ни единого слова.

3

ПУТЕШЕСТВИЕ В ВОЛШЕБНУЮ СТРАНУ

И ГЕПТИЛУРОВАЛИДОЛ — ЕГО СЛЕДСТВИЕ

ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЙ ФЕЙЕРВЕРК ДЛЯ ОТЧЕТА

Двадцать девятое! Двадцать девятое! День абсолютной свободы, а за плечами — блестяще сданный экзамен. И впереди — путешествие по неизвестной прекрасной стране. Побывав однажды на ее берегах, как одержимый рвался туда Пильщиков, и звал поехать, и убеждал ежедневно.

Быстро позавтракав, самбисты спустились к плотику. Антона поставили с шестом. Плотик устремился вперед, самбисты дружной стайкой поплыли вслед за ним. Только по особой тщательности движений и по тому, что Сергей и Кирилл старались держаться поближе к плоту, можно было узнать в них новичков. Женя и Валентин плыли по сторонам, не спуская с них глаз. Флагман и эскорт пересекали озеро. Минут через десять шест стал погружаться до половины, и вскоре пловцы побрели вброд.

Втащив плотик подальше на сушу, путешественники огляделись по сторонам. Не угрюмые ели и сосны, среди которых они прожили месяц, встретили их, а звенящий от птичьего пенья, напоенный солнцем ярко-зеленый лиственный лес. Густые заросли кустарника, трав, цветов, папоротника преграждали им путь. Путешественники двинулись вперед, и светлый, веселый лес поглотил их. Местность постепенно поднималась, кустарник поредел, легче стало идти, но они ступали осторожно, шаг в шаг: здесь когда-то прошла война и могли остаться мины. Никто не говорил ни слова, все молчали, завороженные чудесным лесом, птичьим неумолчным щебетом, сладким ароматом, разлитым по лесу неподвижным теплом. Золотой солнечный свет потоками лился сквозь листву деревьев на землю, и все вокруг сверкало. Нигде не было и признака дороги, птицы совсем не боялись людей. Серый заяц внезапно бросился в сторону чуть ли не из-под ног, заставив всех вздрогнуть. Они продолжали идти вперед. Кирилл, который, как всегда в неизвестной местности, шел первым, поднял руку: стоп! Все остановились, а он, опустившись на четвереньки, стал рассматривать землю. — Здесь когда-то была тропа. Тогда они пошли с удвоенной осторожностью, держась сбоку от следа этой давней-давней тропинки. Через несколько минут лес неожиданно оборвался, впереди расстилалась поляна, поросшая роскошной травой. В самом конце поляны, метрах в полутораста от опушки, стоял большой деревянный дом в окружении хозяйственных построек. Настороженно поблескивали окна. Казалось, кто-то, враждебно притаившись, ожидает незваных гостей. Если бы кто-нибудь действительно смотрел из дома, он не увидел бы ни одной подозрительно шевельнувшейся ветки, не услыхал бы ни одного хрустнувшего сучка: месяц жизни в республике научил самбистов многому, они будто растворились в лесу. Окружив дом и установив, что там никого нет, они зашли за него, и Антон из-за угла бросил валявшуюся колоду на ступеньки — взрыва не последовало. Тогда они осторожно привязали к дверной ручке веревку, залегли на почтительном расстоянии и дернули ее. Дверь резко распахнулась — взрыва не было. Самбисты вошли внутрь — прекрасная комната с зеленой кафельной печкой. «Вот бы где нам жить», — была общая мысль. Выйдя из дому, они еще больше укрепились в этом, увидав сад. Правда, сад был очень запущен. Много лет к нему не прикасалась человеческая рука. Чудовищная крапива поднялась выше яблонь, на которых росли мелкие плоды. Под зарослями крапивы совсем задохнулись кусты смородины.

Солнце ярко освещало это спящее царство. Мигом превратив майку Сергея в мешок, самбисты нарвали кисловатых яблок — завтра на компот. Безжалостно истребляя крапиву, они наткнулись на колышек с надписью: «Дом заприходован Мельниковским с/советом».

— Ясно! — сообразил Женька. — Не мы тут первооткрыватели. Значит, мин бояться нечего.

— Черт побери! И физики, оказывается, могут мыслить логично! — удивился Сергей.

— Ах ты, гуманитар несчастный! Я тебе покажу, как над точными науками издеваться! — Он сделал стремительную заднюю подножку.

Сергей, падая, увлек его за собой, и они с хохотом покатились по траве. На них с разбегу прыгнул Кирилл, затем Антон, и куча мала закопошилась около сада, откатываясь к лесу. Валька хотел было вскочить сверху, но вдруг закричал: