Порочный босс для тихони - Арина Арская

шепнуть "да", лишь бы он потушил огонь, что плавит мышцы и внутренности желанием.

— Я рассмотрю твое заявление, Аля, — хрипло и низко шепчет Евгений, — но ты передай его через свою подругу.

— Какую подругу? — с присвистом выдыхаю я.

— Ту, которую ты несправедливо закопала в темном и непроглядном лесу своего подсознания, — прерывистое дыхание касается уха. — Пусть Леди в Красном придет сегодня на встречу, которую она мне должна, и выступит переговорщиком по вопросу твоего увольнения.

— Если Леди в Красном… — у меня кружится голова, и я опираюсь слабыми руками о стол, — явится… то…

— Твоей характеристике позавидует любой секретарь.

Почему он стоит и не предпринимает попыток склонить меня к близости? Не терзай меня, Большой Босс, прижми к столу и грубо овладей мной без предварительных ласк. Заткни мою голодную и алчную дыру своим горячим членом и намотай волосы на кулак… Что же ты со мной делаешь, бессовестный?!

— И забронируй мне люкс на ночь в Риз Марлон, — Евгений жестоко отступает от меня и возвращается за стол, сдержанно оправив полы пиджака. — Свободна.

Пячусь, прижимая обрывки заявления к груди и неуклюже натыкаюсь на кресло, в котором пять минут назад сидела. Чуть не падаю, споткнувшись о собственные ноги, и пулей вылетаю из кабинета. Красная, разгоряченная и жутко возбужденная.

Глава 23

— Алечка, — раздается из динамиков коммутатора голос Вадима Алексеевича, — мне бы кофейку.

— Пять минут, — дрожащим и сиплым шепотом отзываюсь я.

Когда я вхожу в кабинете зама, он настороженно смотрит на меня и спрашивает:

— Ты чего такая бледная? Заболела?

— Не выспалась, — уклончиво отвечаю я.

— Или Женя обидел?

Я выскочила из кабинета Евгения в тот самый момент, когда в приемную зашел Вадим Алексеевич. И все бы ничего, если бы я не споткнулась у него на глазах и не упала на колени. Он помог мне встать, убедился, что я не получила серьезных травм и скрылся в своем кабинете. Я чуть со стыда не померла.

— Обидел, да? — участливо повторяет Вадим Алексеевич.

— Нет, — я с натянутой улыбкой ставлю чашку кофе на стол. — Не обидел.

— Ты не молчи, если тебе вдруг нужна помощь.

Я шагаю к двери, а потом оглядываюсь на Вадима Алексеевича, который шумно отхлебывает кофе и замирает.

— Я сейчас нахожусь в непростой ситуации, когда я должна принять спорное решение. Мне не у кого спросить мнения и риски оценить я не в состоянии при любом раскладе.

— Так, — Вадим Алексеевич кивает и отставляет чашку.

— Как вы принимаете сложные решения? — я прячу руки за спину. — Вы же рискуете иногда на переговорах или сделках, например?

— Бывает.

— И как вы это делаете?

— Когда я совсем не могу опереться на аналитику, логику и опыт, то, — он выдвигает ящик стола и подкидывает в воздух черный шар с цифрой “8”, — вот мой советчик.

Я аж теряю дар речи от удивления. Вадим Алексеевич советуется с пластиковым шаром? Он безумен?

— О, не смотри на меня так, — он смеется и перекидывает шар из руки в руку, — иногда бывают такие ситуации, когда сам ты не в силах принять ни одно решение, и тогда наступает время волшебного шара. Лови!

Он со смехом швыряет черный и блестящий снаряд в меня, и я едва успеваю его поймать.

— Задай вопрос, потряси и переверни, — Вадим Алексеевич возвращается к чашке кофе. — Дочки, кстати, подарили. У моей жены такой же.

— И вы, правда, следуете ответам шара? — недоверчиво спрашиваю я и внимательно вглядываюсь в лицо человека, который мне всегда казался очень адекватным.

— Если он для меня остался единственным советчиком, то да.

Ну, весьма удобно перекинуть ответственность за принятие решение на неодушевленный предмет, которому и дела нет на проблемы вопрошающего. Так как я сама не в состоянии здраво мыслить, то лишь пластиковый шар, заполненный синей водой, может мне помочь.

Медленно набираю грудью сухой воздух, что немного отдает пылью и штукатуркой и про себя проговариваю четкий вопрос:

“Встретиться ли мне сегодня вечером с Евгением в роли Леди в Красном?”

Энергично трясу шар и переворачиваю круглым прозрачным окошком вверх. Из подкрашенной воды выныривает поплавок с ответом:

“Определенно да”

Я вновь трясу его и получаю тот же ответ. В третий раз он не меняет своего мнения, как и в четвертый, и в пятый.

— Кажется, у вашего шара один и тот же ответ на всех гранях поплавка. Наверное, бракованный.

— Нет, — Вадим Алексеевич подзывает к себе, и я с готовностью вручаю глупую и упрямую игрушку.

Он встряхивает ее, и она одаривает его ответом:

“Даже не думай”

— Эх, а я так хотел сейчас вздремнуть, — Вадим Алексеевич кривит губы на шар и прячет его в ящик стола, — но раз “даже не думай”, то не буду.

— Дайте я еще раз его потрясу, — тяну руку и хмурюсь. — Чтобы наверняка убедиться, что он не сломан.

— Он дал тебе ответ, — Вадим Алексеевич с улыбкой смотрит на меня, как на маленькую девочку. — Ну либо посоветуйся со мной и я постараюсь тебе помочь.

— Нет, спасибо, — иду прочь, сжимая и ражимая вспотевшие ладони. — У меня все в порядке.

Я распахиваю дверь, глядя в пол, и врезаюсь в охнувшего от неожиданности Евгения. Он мягко хватает меня за плечи, я вскрикиваю от испуга и волнения, и на секунду наши глаза встречаются взглядами. И тут, как в кино, сцену должны поставить на замедленную съемку, включить романтическую музыку и красиво осветить лица, но увы. Мы живем в реальном мире, и наше столкновение с Евгением — неловкое, скованное и очень истеричное с моей стороны: я пытаюсь его оттолкнуть, а он — убрать меня с дороги, чему я отчаянно сопротивляюсь.

— Тихо! — рявкает Евгений, и я цепенею под его сердитым взором. — Вот так. Теперь отойди и пропусти меня, Аля.

Коротко киваю и делаю пару шагов вправо, уступая ему дорогу к молчаливому Вадиму Алексеевичу, который пьет кофе и не вмешивается в нашу возню. Думать не хочу, как выглядели со стороны мои попытки отбиться от босса.

— Я могу идти? — глухо спрашиваю я, гипнотизируя носки