Орел улетел - Джек Хиггинс

– Любая задача имеет несколько решений, – ответил Девлин. – Давайте пройдемся немного.

Они спустились к реке и пошли вдоль стены по полоске гальки, которая стала шире, чем несколько часов назад, когда Девлин был здесь один. У входа в туннель они остановились; теперь арка заметно выступала из воды.

– Утром этот вход был почти затоплен, – указал Девлин на арку.

– Темза – приливно-отливная река, Лайам. Сейчас отлив, а через какое-то время эта арка полностью уйдет под воду. А что, это имеет какое-то значение?

– Этот туннель проходит рядом с фундаментом монастыря. Согласно плану реконструкции, он соединен со склепом под часовней решетчатой дверью. Может быть, через нее удастся проникнуть в монастырь.

– Это нужно проверить.

– Обязательно, но не сейчас. Чуть позже, когда стемнеет.

Дождь усилился и лил как из ведра.

– Черт побери, ну и ливень, пойдем к машине, – сказал Райан и зашагал к лестнице.

Девлин взял Мэри под руку.

– У тебя есть красивое платье? Если да, то сегодня вечером я предлагаю пойти на танцы.

Она остановилась и пристально посмотрела на Девлина, затем снова пошла, шагая впереди него; ее хромота стала еще заметней.

– Я не танцую, господин Девлин. Я не могу танцевать.

– Ну что ты, любовь моя, эта неправда. Ты сумеешь сделать все на свете, если захочешь.

Глава 9

Танцевальный зал «Астория» ничем не отличался от других танцевальных залов Лондона. Посетителей было много. Играл оркестр; по одну сторону зала сидели музыканты в синих смокингах, а по другую – в красных. Девлин пришел в темном костюме священника, из-под которого виднелась белая рубашка из тонкой материи; Райан дал ему черный галстук. Девлин стоял в ожидании Мэри – она пошла в гардероб сдавать пальто. Наконец она появилась. На ней было миленькое платье из хлопчатобумажной ткани и коричневые чулки, в ушах – модные белые сережки из пластмассы. Она слегка подкрасила губы.

– Красивое платье, – похвалил Девлин. – Ты в нем выглядишь просто великолепно.

– Мне нечасто выпадает возможность приодеться, – ответила Мэри.

– Тогда не будем упускать шанс и повеселимся как следует.

Он взял ее за руку и втащил в круг танцующих прежде, чем она успела что-либо возразить. Один из оркестров играл медленный фокстрот. Девлин начал тихонько подпевать.

– Хорошо у вас получается, – заметила девушка.

– Да, я достаточно музыкален. Немного играю на пианино. А ты, между прочим, неплохо танцуешь.

– Здесь, в толпе, легче. Никто не обращает внимания.

Девлин понял, что она намекает на свою хромоту, и подбодрил ее:

– Девушка, милая, этого вообще никто не замечает.

Мэри придвинулась ближе к Девлину, склонила голову ему на плечо, и они смешались с толпой танцующих. Вращающийся зеркальный шар под потолком разбрасывал по залу голубые лучи. Музыка кончилась, и второй оркестр тут же заиграл быстрый танец.

– О нет, – запротестовала Мэри. – Я не смогу танцевать под такую музыку.

– Ну ладно, – согласился Девлин. – Тогда пойдем пить кофе.

Они поднялись на балкон.

– Мне нужно выйти освежиться, – сказала Мэри.

– Я принесу кофе и буду ждать тебя здесь.

Заметно хромая, она направилась на другую сторону балкона. У перил стояли двое молодых мужчин. На одном из них был костюм в тонкую полоску с двубортным пиджаком и пестрый галстук, другой, постарше, был в кожаной куртке. У него был приплюснутый нос, как у боксера, вокруг глаз выделялись следы от шрамов.

– Что, нравится, господин Карвер? – спросил он, глядя вслед Мэри.

– Конечно, Джордж, – ответил Эрик Карвер. – Хромых у меня еще не было.

Эрик Карвер был молодой человек двадцати двух лет с тонкими, волчьими чертами лица и длинными светлыми волосами, зачесанными назад. Его не взяли в армию из-за астмы; во всяком случае, именно такой диагноз был указан в медицинской справке, которую его брат раздобыл у своего врача. Отец Эрика был пьяницей и дебоширом; он погиб под колесами телеги на Майл-энд-роуд. К тому времени Джек Карвер уже имел авторитет в преступном мире. Он был на 15 лет старше Эрика и заботился о нем и о матери. Перед самой войной их мать умерла от рака. Смерть матери сблизила братьев еще больше. Эрику позволялось буквально все. Любая девчонка была в его распоряжении. Он никому не позволял забывать, что Джек Карвер – его брат.

Из туалета появилась Мэри и, прихрамывая, прошла мимо молодых людей.

– Пока, Джордж, – сказал Эрик.

Джордж улыбнулся и ушел, а Эрик направился по балкону к тому месту, где, облокотившись на перила, стояла Мэри и наблюдала за танцующими. Одной рукой он обхватил ее за талию, другой – сжал левую грудь.

– Ну, милашка, как же тебя зовут?

– Пожалуйста, не надо, – сказала Мэри и попыталась высвободиться из его объятий.

– А мне так нравится. – Эрик крепче обхватил девушку.

Подошел Девлин, держа в обеих руках чашки с кофе. Он поставил их на ближайший столик и обратился к Эрику:

– Прошу прощения.

Эрик разжал руки и повернулся к Девлину, тот больно наступил ему на правую ногу, перенеся на нее всю тяжесть своего тела. Молодой человек испустил злобный вопль, похожий на рычание, и попытался вытащить ногу. Девлин взял одну из чашек и выплеснул кофе Эрику на рубашку.

– Боже мой, извини, сынок, – сказал Девлин.

Эрик с изумлением посмотрел на свою рубашку.

– Ах ты гад, – произнес он и размахнулся, чтобы ударить Девлина.

Девлин легко перехватил его руку и нанес ему удар по голени.

– Давай так: если тебе хочется подурачиться, иди дурачься в другом месте.

Лицо Эрика дышало злобой.

– Ладно, гад. Ты у меня за это заплатишь. Это я тебе обещаю.

Он заковылял прочь, а Девлин усадил Мэри за стол и поставил перед ней чашку кофе. Она сделала маленький глоток и взглянула на него.

– Это было ужасно.

– Дорогая моя, он просто мерзкий червяк. Постарайся забыть об этом. Посиди здесь немного, а мне надо сходить к Карверу. Я быстро.

Мэри улыбнулась.

– Конечно, господин Девлин.

Он повернулся и пошел прочь.

На другой стороне балкона Девлин увидел дверь с табличкой: «Администрация». Он открыл ее и оказался в коридоре. Дойдя до конца коридора, он открыл еще дверь и вышел на лестничную площадку, покрытую ковром. Очевидно, по этой лестнице можно было спуститься во двор. Сверху доносилась музыка. Девлин поднялся на один этаж и оказался перед раскрытой дверью. Он увидел небольшую комнату, в которой стоял письменный стол. На стуле сидел Джордж и читал газету. Из приемника лилась музыка.

– Душевно играет, – сказал Девлин; он стоял, прислонившись к дверному косяку. – Это Кэролл Гиббонз из театра «Савой». Великий пианист.

Джордж окинул его холодным взглядом.

– Что вам здесь нужно?

– Я хотел бы на несколько минут оторвать Джека Карвера от его важных дел.

– А зачем? Господин Карвер не принимает кого попало.

Девлин вытащил пятифунтовую купюру и положил ее на стол.

– Вот за этим, сынок. Хочу предложить ему это и еще сто девяносто девять таких же бумажек.

Джордж отложил газету и взял деньги.

– Хорошо. Подождите здесь.

Он прошел мимо Девлина, постучал в другую дверь и исчез за ней. Через некоторое время дверь открылась, и Джордж, высунув голову, сказал:

– Входите, он согласен вас принять.

Джек Карвер сидел за старинным столом из орехового дерева в стиле ампир. Это был суровый мужчина с мясистым лицом – на вид типичный преступник. Он выглядел старше своих лет. На нем был элегантный костюм из синей шерстяной ткани, сшитый в ателье на Савил-Роу, и неброский галстук. Если бы не безобразный шрам через весь лоб, от левого глаза до темных волос, и не холодный блеск в глазах, он мог бы сойти за преуспевающего бизнесмена.

Джордж встал у двери. Девлин окинул взглядом со вкусом обставленную комнату.

– А у вас тут уютно.

– Так что вы хотели? – спросил Карвер, держа в руках пятифунтовую купюру.

– До чего красивые бумажки, – сказал Девлин. – Настоящее произведение искусства эта пятифунтовая банкнота Английского банка.

– Джордж передал мне, – продолжал разговор Карвер, – что вы упомянули еще про сто девяносто девять таких же бумажек. Это получается тысяча фунтов, если меня правильно учили в школе.

– Значит, ты запомнил, Джордж? – удовлетворенно кивнул Девлин.

В это мгновение дверь открылась, и в комнату вошел Эрик. Он уже переодел рубашку и завязал галстук. Эрик остановился как вкопанный. Изумление на его лице сразу же перешло в ярость.

– Это он, Джек, этот наглец, который вылил на меня кофе.

– Это я нечаянно, – возразил Девлин.

Эрик направился к Девлину, но Джек Карвер в раздражении остановил его:

– Прекрати, Эрик. У нас деловой разговор. – Эрик встал возле стола; глаза его горели злобным огнем.

– Что я должен сделать за тысячу фунтов? – спросил Карвер. – Убить кого-нибудь?