Информационно-психологическое воздействие на массовое сознание - Сергей Алексеевич Зелинский

но и, вождем. Ведь все в понимании взрослой психологии вышло из детства, а разгадки поведения взрослых индивидов лежат в спектре их детского поведения, детского восприятия действительности. И эмоции, которые были тогда, в детстве, обогатили содержание бессознательного психики индивида, а значит это уже не «сухая» информация, не обезличенная, что в свою очередь означает, что такая информация не запрятана слишком далеко в глубины памяти (в подсознание) и при случае не только всегда может быть выужена наверх (проявляясь в бессознательных желаниях индивида любого возраста), но и уже так или иначе оказывает влияние на сознание индивида, формируя его поступки (поступки – как следствие возникших мыслей и желаний).

Разбирая вопрос такой особенности массовой психологии как воздействие на массы Фрейд приводил пример своих предшественников, их работ по массовой психологии, отмечая те их мысли по поводу взаимоотношениях в массах, которые хотелось бы отметить и нам.

На вопрос, что такое масса, Фрейд отвечает словами Лебона, приводя цитаты из научных работ профессора Г. Лебона[178]: «В психологической массе самое странное следующее: какого бы рода ни были составляющие ее индивиды, какими схожими или несхожими ни были бы их образ жизни, занятие, их характер и степень интеллигентности, но одним только фактом своего превращения в массу они приобретают коллективную душу, в силу которой они совсем иначе чувствуют, думают и поступают, чем каждый из них в отдельности чувствовал, думал и поступал бы. Есть идеи и чувства, которые проявляются или превращаются в действие только у индивидов, соединенных в массы. Психологическая масса есть провизорное существо, которое состоит из гетерогенных элементов, на мгновение соединившихся, точно так же, как клетки организма своим соединением создают новое существо с качествами совсем иными, чем качества от дельных клеток»[179].

Фрейд вслед за Лебоном отмечает характеристики трансформаций личности, происходящих с индивидом в толпе, и дает свои комментарии с позиции глубинной психологии (прикладного психоанализа)[180].

«В массе, по мнению Лебона, – пишет Фрейд, – стираются индивидуальные достижения отдельных людей и, тем самым, исчезает их своеобразие… Лебон… находит, что у этих индивидов наличествуют и новые качества, которыми они не обладали, и ищет причины этого в трех различных моментах. «Первая из этих причин состоит в том, – приводит Фрейд цитату из Лебона, – что в массе, в силу одного только факта своего множества, индивид испытывает чувство неодолимой мощи, позволяющее ему предаться первичным позывам, которые он, будучи одним, вынужден был бы обуздывать. Для обуздания их повода тем меньше, так как при анонимности и тем самым, безответственности масс совершенно исчезает чувство ответственности, которое всегда индивида сдерживает»[181].

…В массе индивид попадает в условия, разрешающие ему устранить вытеснение бессознательных первичных позывов, – замечает Фрейд. – Эти… новые качества, которые он теперь обнаруживает, являются… выявлением этого бессознательного, в котором… заключено все зло человеческой души; угасание при этих условиях совести или чувства ответственности нашего понимания не затрудняет. Мы давно утверждали, чти зерна так называемой совести – «социальный страх».

«Вторая причина – заражаемость – также способствует проявлению у масс специальных признаков и определению их направленности, – приводит Фрейд цитату из Лебона. – Заражаемость есть легко констатируемый, но необъяснимый феномен, который следует причислить к феноменам гипнотического рода…. В толпе заразительно каждое действие, каждое чувство, и при том в такой сильной степени, что индивид очень легко жертвует своим личным интересом в пользу интереса общества. Эго – вполне противоположное его натуре свойство, на которое человек способен лишь в качестве составной части массы.

…Третья и притом важнейшая причина обуславливает у объединенных в массу индивидов особые качества, совершенно противоположные качествам индивида изолированного. Я имею в виду внушаемость, – пишет Лебон[182], – причем упомянутая заражаемость является лишь ее последствием… Мы… знаем, что при помощи определенных процедур человека можно привести в такое состояние, что он после потери всей своей сознательной личности повинуется всем внушениям лица, лишившего его сознания своей личности, и что он совершает действия, самым резким образом противоречащие его характеру и навыкам. И вот самые тщательные наблюдения показали, что индивид, находящийся в продолжение некоторого времени в лоне активной массы, впадает вскоре вследствие излучений, исходящих от нее, или по какой-либо другой неизвестной причине в особое состояние, весьма близкое к «зачарованности», овладевающей загипнотизированным под влиянием гипнотизера. Сознательная личность совершенно утеряна, воля и способность различения отсутствуют, все чувства и мысли ориентированы в на правлении, указанном гипнотизером. Таково, приблизительно, и состояние индивида, принадлежащего к психологической массе. Он больше не сознает своих действий. Как у человека под гипнозом, так и у него известные способности могут быть изъяты, а другие доведены до степени величайшей интенсивности. Под влиянием внушения он в непреодолимом порыве приступит к выполнению определенных действий. И это неистовство у масс еще непреодолимее, чем у загипнотизированного, ибо равное для всех индивидов внушение возрастает в силу взаимодействия.

…Следовательно, главные отличительные признаки находящегося в массе индивида таковы: исчезновение сознательной личности, преобладание бессознательной личности, ориентация мыслей и чувств в одном и том же направлении вследствие внушения и заряжения, тенденция к безотлагательному осуществлению внушенных идей. Индивид не является больше самим собой, он стал безвольным автоматом.

…Кроме того, одним лишь фактом своей принадлежности к организованной массе человек спускается на несколько ступеней ниже по лестнице цивилизации. Будучи единичным, он был, может быть, образованным индивидом, в массе он – варвар, то есть существо, обусловленное первичными позывами. Он обладает спонтанностью, порывистостью, дикостью, а также и энтузиазмом и героизмом примитивных существ».

Фрейд дополняет Лебона, выделяя отдельную фигуру, которая стоит во главе массы, и которая выполняет роль подобного гипнотизера[183].

«Масса импульсивна, изменчива и возбудима. Ею почти исключительно руководит бессознательное, – пишет Фрейд[184], цитируя Лебона. – Импульсы, которым повинуется масса, могут быть, смотря по обстоятельствам, благородными или жестокими, героическими или трусливыми, но во всех случаях они столь повелительны, что не дают проявляться не только личному интересу, но даже инстинкту самосохранения. Ничто у нее не бывает преднамеренным. Если она и страстно желает чего-нибудь, то всегда не надолго, она неспособна к постоянству воли. Она не выносит отсрочки между желанием и осуществлением желаемого. Она чувствует себя всемогущей, у индивида в массе исчезает понятие невозможного.

Масса легковерна и чрезвычайно легко поддается влиянию, она некритична, неправдоподобного для нее не существует. Она думает образами, порождающими друг друга ассоциативно, – как это бывает у отдельного человека, когда он свободно фантазирует, – не выверяющимися разумом на соответствие с действительностью. Чувства массы всегда просты и весьма гиперболичны. Масса, таким образом, не знает ни сомнений, ни неуверенности.

Масса немедленно доходит