Последнее совпадение - Роберт Голдсборо

Лили отпила вина и промокнула губы салфеткой.

— Вопрос непростой. Если между ними есть любовь, то её умело скрывают, хотя лично я, зная Миган и наблюдая за Эдвардом, в этом сомневаюсь. Думаю, им просто приятно бывать вместе и вращаться в одних и тех же кругах. Ты же знаешь: они обожают светские приемы, званые вечеринки и тому подобное.

— Угу. То, к чему и ты пытаешься меня привлечь.

— Да, но Эдвард оказался в этом смысле куда податливее и уступчивее, чем ты.

— Это клевета! Не далее как в прошлом месяце ты затащила меня в «Черчилль» на какую-то костюмированную тусовку.

— Да, но ты помнишь, как извел меня там? Весь обскулился просто.

— Еще бы! Попробовала бы сама попотеть три часа в костюме Генриха VIII! Ладно, мы отвлеклись. Итак, ты считаешь, что Миган и Памсетт относятся друг к дружке чисто платонически и ходят парой лишь для того, чтобы число гостей на званых вечеринках оставалось четным?

— Да, примерно. Ну и вдобавок они, безусловно, между собой ладят. Эдвард человек добродушный и обходительный, как ты, будучи, по собственному выражению, тонким знатоком человеческой натуры, успел сам заметить. По-своему, он человек уникальный: не только терпит бесконечные стервозные выходки Миган, но и делает это с улыбкой на устах. Да и внешность у него завидная, настоящий светский лев. Нечто среднее между Дугласом Фэрбенксом и Омаром Шарифом.

— Эх, вот бы меня так когда-нибудь описали!

— Уж тебе, по-моему, грех жаловаться. Я ведь сказала, что тебя с savoir vivre все в порядке. Разве этого недостаточно?

— Вот только это меня и согревает, — вздохнул я. — Кстати, Миган призналась Вульфу, что в тот вечер, когда убили Линвилла, сама она провела пару часов в гостях у Памсетта. За разговорами.

— Лично я в этом не сомневаюсь, — сказала Лили. — Она не раз говорила мне, что у Памсетта есть крайне привлекательное для неё качество: он умеет слушать. Не удивлюсь, если она и тогда пришла, чтобы выплакаться в его жилетку.

— В таком случае он обеспечит ей алиби. Частичное, по меньшей мере.

— Судя по твоему голосу, тебя это не слишком радует.

— Возможно, однако после полуночи за неё пока поручиться некому. Позволь задать тебе академический вопрос: если — подчеркиваю «если» — Миган на самом деле не изливала Памсетту душу в означенное время, стал бы он лгать, чтобы её выгородить?

Лили посмотрела на свою уже почти опустевшую тарелку и наморщила свой хорошенький лобик — без сомнения, лучший на Восточном побережье.

— Ну и вопросик, — протянула она. — Хорошо, попробую ответить твоим языком — ты ведь у нас любитель держать пари. Так вот, я бы поставила два против одного, что Памсетт солгал бы ради Миган, попроси она его об этом. Однако, предвосхищая твой следующий вопрос, добавлю: пять против двух, что она его об этом не просила. Раз уж она сказала, что была у него, значит была.

— Предвосхититель из тебя замечательный, — сказал я. — Или такого слова нет?

— Скорее всего нет, но я бы предоставила судить на сей счет твоему боссу: слова это его епархия. Попробую теперь предвосхи… предугадать твой следующий ход — сегодня или завтра ты собираешься навестить мистера Памсетта.

— Кажется, я стал прозрачным, — горестно произнес я. — Эта женщина читает мои мысли как открытую книгу.

— Неужели ты только теперь это понял? Почему, по-твоему, я всегда опережаю тебя на один шаг? Кроме тех случаев, когда сама этого не хочу, конечно.

— Да, это меня всегда удивляло, — признал я. — Кстати, как насчет того, чтобы опередить меня на шаг прямо сейчас?

Лили в ответ игриво подмигнула мне и улыбнулась. Улыбнувшись в ответ, я поспешил заказать десерт.

Глава 20

Когда я выбрался из такси перед нашим крыльцом, было уже почти одиннадцать. Зная, что дверь уже на засове, я позвонил, и Фриц в считанные секунды впустил меня.

— Арчи, в гостиной тебя дожидается какой-то господин, — зашептал он, едва я ввалился в прихожую. — Уже больше двух часов. Сидит и журналы читает. Он хотел поговорить с мистером Вульфом, но тот был тогда в оранжерее, и отказался спускаться. Когда же я сказал мистеру Вульфу, как зовут этого господина, мистер Вульф велел мне впустить его и передать, чтобы он тебя дождался.

— Господи, да скажи мне наконец, кто он! — в сердцах воскликнул я. — И перестань шептать, ты не хуже меня знаешь, что двери у нас звуконепроницаемые.

Фриц зарделся — он всегда краснеет, как девушка, когда я на него напускаюсь, — и сказал:

— Это Эдвард Памсетт. Настоящий аристократ, одет с иголочки. Я то и дело к нему заглядывал, но он всякий раз говорил, что будет ждать. От кофе и напитков отказывается, хотя я трижды предлагал.

— А где мистер Вульф?

— Уже наверху, в спальне. Лишь десять минут назад поднялся, а до этого читал в кабинете. Я сказал ему, что мистер Памсетт ещё здесь, и он разрешил, чтобы мистер Памсетт посидел ещё полчаса, после чего, если ты не вернешься, мне следовало предложить ему уйти.

— Понятно. Хорошо, я поговорю с ним. Спасибо.

Фриц кивнул и заторопился на кухню. Я знал, что он задержится там до тех пор, пока я не выпровожу посетителя. Фрицу даже страшно подумать, что может случиться, если вдруг у гостя проснется аппетит, а шеф-повара на кухне не окажется, или — страшно подумать — обслужить его придется мне. Фриц почему-то не слишком высокого мнения о моих кулинарных способностях.

— Добрый вечер, — поздоровался я, открывая дверь в гостиную.

— О, мистер Гудвин! — обрадовался Эдвард Памсетт, поспешно вскакивая и роняя журналы. — Вы меня помните? Мы встречались на прошлой неделе у Миган Джеймс.

— Конечно, мистер Памсетт, — сказал я, восхищаясь его превосходного покроя синим пиджаком с модным шелковым галстуком и темно-синим платочком, аккуратно выглядывавшим из наружного кармана. — Мне сказали, что вы давно ждете.

— Э-ээ… да. Извините, что нагрянул просто так, без звонка. Вы, возможно, не поверите, но порой я бываю… неоправданно импульсивен.

— Поверю вам на слово. Давайте пройдем в кабинет, там нам будет удобнее. — Я распахнул дверь в кабинет, впустил его, усадил в красное кожаное кресло, а сам занял место за своим столом. — Итак, что привело вас к нам в столь поздний воскресный час?

— Я пришел, чтобы поговорить с мистером Вульфом или с вами, конечно, — ведь вы, насколько мне известно, способны изложить ему дословно любую беседу?

— В той или иной степени.

— Да… дословно. Дело в том, что сегодня мне позвонила Миган по поводу… вечера в среду.

Памсетт затеребил узел галстука и посмотрел мне в глаза, словно дожидаясь ответа. Я, в свою очередь, предпочел выжидательную тактику, и наблюдал, как он мнется и борется сам с собой.

— Вдобавок, — сказал он, прокашлявшись, — Миган рассказала, что они с Дойлом приходили к вам сегодня и она упомянула вам, что была у меня в среду вечером.

— Совершенно верно.

— Так вот, причина моего прихода заключается в том, что я… хочу подтвердить её слова насчет… того, что мы были вместе. Насколько я помню, она пришла в начале одиннадцатого и оставалась у меня примерно до полуночи. Потом я спустился вместе с ней, чтобы усадить её в такси. — С этими словами он обезоруживающе улыбнулся и развел руками, словно давая понять, что добавить ему больше нечего.

— Мистер Памсетт, я несколько озадачен, — произнес я. — Все это вы вполне могли сказать мне по телефону — зачем было приезжать через весь город, да ещё без предварительной договоренности, и дожидаться меня целых два часа?

И вновь он угостил меня смущенной улыбкой и развел руками.

— Вы правы, мистер Гудвин. Единственное могу сказать в свое оправдание: я предпочитаю видеть глаза собеседника. Впрочем, есть ещё одно обстоятельство.

— Так я и думал, — кивнул я.

— Дело в том, что сегодняшняя встреча с мистером Вульфом, мягко говоря, выбила Миган из колеи. Мне кажется, что ей хотелось, чтобы её слова о нашем с ней вечернем свидании в среду вечером… получили хоть какое-то подтверждение. С моей точки зрения, это послужило серьезным основанием для моего приезда к вам.

Я понимающе кивнул.

— Это миссис Джеймс попросила вас приехать к нам?

— Вообще-то, нет, — сказал Памсетт. На сей раз улыбка получилась довольно жалкой и вымученной. — Буду вам очень признателен, если вы умолчите ей о моем визите. Миган может счесть это вмешательством в её личные дела, хотя, Бог свидетель, это вовсе не так.

— Хорошо, вы приехали и подтвердили её слова. Это все, что вас заботило?

— Э-ээ… не совсем. Я думал… возможно, у вас возникнут вопросы.

— Вопросы? Минуточку… Да, я хотел бы кое-что прояснить: звонила ли вам миссис Джеймс в среду вечером, прежде чем приехать?

Памсетт откинулся на спинку кресла, возвел глаза к потолку и сделал вид, что вспоминает.