Рождение шторма - Райчел Мид

— Таких как ты, пожалуй, не много.

— Ошибаешься, я же говорил, что только некоторые из нас посягают на людей. Среди вас тоже есть насильники. И их тоже не большинство.

— Твоя правда. — Я откинулась на спинку стула. — Ладно, давай свою историю.

Он на секунду застыл, удивленно смотря, на меня как-будто не мог поверить, что я в чем-то уступила ему. Мне и самой с трудом в это верилось.

— Ну, хорошо. Король Шторма стремился расширить границы своего владения за пределами этого мира. Он хотел завоевать ваш мир.

— Это невозможно.

— Это не так. Многие из нас горят сильным желанием вернуться на нашу родину; некоторых это толкнуло на самые отчаянные поступки. Поэтому он получил мощную поддержку — целые армии, готовые на все ради осуществления этой мечты. Его силы бы хватило, чтобы завоевать вас. Он запланировал военное вторжение на день Самайна, с участием только сияющих и духов.

— И что произошло? Очевидно ведь, что ничего не вышло.

Облокотившись на ручку трона, Дориан снова положил подбородок на ладонь. Его роскошные волосы струились вдоль лица, как поток расплавленной меди.

— Сейчас расскажу. Но сначала я хотел бы узнать твое мнение обо всем этом. Что ты думаешь о его замысле, в свете своих громких слов о завоевателях. И должны ли порабощенные безропотно принимать свою судьбу? Вот если бы мы победили в честной войне, приняла бы ты это также легко, как посоветовала нам?

— Ненавижу такие вопросы.

Дориан только улыбнулся. И я попробовала ответить:

— Ну, это с какой стороны посмотреть, у слова «принять» много значений. Если предположить, что кто-то уничтожил нашу армию и всю инфраструктуру... да, думаю, в какой-то степени мне бы пришлось это принять. Понравилось бы мне это? Смирилась бы я с этим? Наверняка, нет. Я бы не переставала бороться, чтобы отыскать способы изменить ситуацию.

— Тогда, ты возможно понимаешь, наше отношение к тому миру, в котором ты живешь.

— Да, но...почему бы не оставить все, как есть? Здешний мир такой прекрасный.

— Ты сама себе противоречишь.

— А если следовать твоей логике, то получается, что у нас вообще нет своего мира. Мы лишь оккупировали ваш старый.

— Для тебя это что-то меняет?

Я наблюдала за мерцающим пламенем одного из факелов.

— Нет. Наверное, нет. Не знаю. — Ему удалось вызвать у меня сочувствие к джентри, и мне это совсем не нравилось. Я снова посмотрела на него. — Что произошло дальше? Стоит ли мне открыть охоту на этого Короля Шторма?

— Увы, нет. Он уже мертв. — Дориан мгновение разглядывал меня, и я никак не могла понять, почему он медлит. — Его убил Роланд Маркэм.

Я подскочила.

— Что?

— Ты не знала об этом.

— Нет, конечно не знала. Я даже не слышала ни о каком Короле Шторма до сегодняшней ночи.

Мой ответ на мгновение вернул задумчивому Дориану его привычную шутливость.

— Ты меня удивляешь. Смерть Короля Шторма должна была стать наибольшим достижением в карьере Роланда Маркэма. Как же ты могла не знать об этом? Разве он не твой отец?

— Мой отчим. Но он был моим наставником. — Я прокрутила в голове всю информацию. — Я не знаю, почему он никогда мне об этом не рассказывал. Когда он убил его?

— Ммм… тринадцать лет назад. Может быть четырнадцать.

Примерно в это время Роланд начал обучать меня. Совпадение? Или же угроза вторжения Иномирцев испугала его настолько, что он пошел против желаний моей матери?

Я ничего не ответила, и Дориан продолжил:

— Так что, не удивительно, что у Роланда Маркэма, здесь сложилась определенная репутация. Но до меня доходили слухи, что ты со своими убийствами, уже превзошла его.

— Вот только не надо делать из меня этакого кровожадного монстра.

— Предубеждение работает в обоих направлениях.

— Согласна, но ведь на самом деле всё не так. В большинстве случаев, я просто возвращаю их сюда.

— Все равно, совершенных тобой убийств достаточно, чтоб большинство гостей в главном зале боялись тебя

— Ты же не поэтому рассказал мне эту историю.

— Верно, - он налил еще стакан вина. — Ты храбрая, Евгения Маркэм, смелая, сильная и красивая. Но твоя точка зрения на Иной Мир неверная. Тебе не понять нас. Мы не бесчинствуем как вы, потому что это озлобляет нашу природу. У всех наших поступков есть свои мотивы.

— Так же, как у меня есть причины поступать подобным образом. Я убиваю, не ради удовольствия.

— Да, я уже догадался, и понял твою точку зрения. Ты выбрала себе занятие из преданности к своему народу. Ты хочешь, защищать их и наблюдать за тем как их жизнь становится лучше.

— И сейчас ты скажешь, что делаешь то же самое.

Дориан рассмеялся, звук был богатый и мелодичный.

— Что это, Евгения, неужели мы только что, на мгновение, пришли к взаимопониманию?

— Ты перестал называть меня Одиллией, — заметила я, уклоняясь от вопроса.

— Мы наедине. В этом нет никакого смысла.

— Понятно. А когда Король Шторма собирал армию и соратников... ты был в их числе?

Беззаботность Дориана испарилась.

— Да. Был. Одним из ближайших союзников, вообще-то.

— Если бы тебе выпал такой шанс, ты бы снова пошел с ним?

— Не раздумывая. Я бы отдал что угодно, чтобы увидеть свершение его планов. После его смерти появилось огромное количество пророчеств и предзнаменований, которые могут исполнится в будущем. Я внимательно слежу за всеми ними.

Я промолчала.

— О чем ты задумалась?

— Да вот, пытаюсь решить, стоит ли мне нарушить клятву гостеприимства и убить тебя.

К Дориану снова вернулось хорошее настроение.

— Можешь себе представить, как я рад, что тебя задержали? Я уже забыл, когда в последний раз мне было так весело. Но ты не убьешь меня, по крайней мере, не сегодня и вовсе не из-за клятвы.

Я снова взглянула на него, и вдруг сама игриво улыбнулась.

— С чего ты так уверен?

— С того, что я честно передал тебе свои чувства. Если бы я солгал, сказав, что мне плевать на человеческий мир или возможности Короля Шторма, ты бы мне не поверила. Сказав правду, я проживу еще одну ночь. Может я тебе и не нравлюсь, но думаю, моя искренность заслуживает твоего уважения.

— Может и заслуживает. — Я снова погрузилась в молчание. Казалось, Дориан неспособен переварить мой ответ.

— О чем ты снова задумалась?

— О том, что ты очень похож на человека.

Мужчина склонился ко мне, слишком близко, чтобы мне было уютно.

— Мне следует быть польщенным или оскорбленным этим?

Я выдала вымученный смешок.

— Не знаю.

— У тебя очень красивая улыбка.