Шотландская сага - Джеймс Мунро

— Расскажи мне о своей стране. Она похожа на эту? В Муррейтоне говорили, что ты был большим вождем в своей стране.

Джеймсу Кэмерону приятно было узнать, что охотники в Муррейтоне говорили о нем так. А он-то думал, что они презирали его происхождение. Согретый словами Тисси, он рассказал ей о своих землях в Гленелге, о приемах, которые он устраивал в доме на склоне холма в Ратагане, и о важных людях, которые наносили ему визиты. Он сомневался, понимает ли она хоть что-нибудь из того, что он говорил, но она была хорошей слушательницей, и, разговаривая с ней, он позабыл об опасностях, таящихся в лесу вокруг него.

Он долго говорил, когда она зашевелилась около него.

— Что ты делаешь?

— Я должна положить еще дров в костры. Они затухают.

Тисси была права. Костры горели так слабо, что теперь ее лицо было спрятано в тени, и только глаза можно было рассмотреть в темноте.

— Подожди.

Потянувшись к ней, Джеймс наклонился близко к ее лицу. Когда он поцеловал ее, она не ответила на его поцелуй, но и не оказала сопротивление, ее губы были мягкими и податливыми. Придя в возбуждение от ее близости и запаха, он уложил ее на спину, поворачиваясь одновременно так, чтобы быть сверху. Когда он сражался с ее рубашкой из оленьей кожи, она помогала ему, выгнувшись дугой на их ложе из листьев, но это было единственной помощью с ее стороны. Когда он проник в ее глубины, ее тело отвечало ему, но в этом не было чувства.

Ее безразличие стало стимулом для его физических подвигов, которые обычно вызывали бурю протеста со стороны Ванессы, но Тисси не жаловалась. Внезапно его страсть иссякла, и он лежал на ней, часто и тяжело дыша, как пес в летнюю жару.

Позже, ночью, когда Тисси еще раз потревожила его, чтобы положить в костер дрова, он снова занялся с ней любовью. И снова она не сопротивлялась, но и не поощряла его.

Если бы Кэмерон знал ее лучше, он бы понял, что имел в виду покойный Дэн Эркарт, говоря об «индейском барьере». Это был барьер, через который Тисси не позволяла перейти ни одному мужчине, если сама этого не хотела.

Чтобы добраться до Муррейтона, Тисси и Джеймсу Кэмерону потребовалось девять недель. Между тем какой-то охотник и его индианка, отправляясь на зимний промысел, забрели на ночь на остров, где прошла резня. Обнаружив ее следы, охотник послал сообщение в факторию.

Джеймс и Тисси все еще находились на острове, когда там оказался охотник, но к тому времени они ушли на дальний конец острова, откуда виднелся материк. Здесь, до основания содрав кору с молодой березы, с помощью терпеливо выточенной костяной иглы, используя корни лиственницы в качестве ниток, Тисси соорудила недолговечное, но подходящее на первый случай каноэ. Маленькая лодка без происшествий достигла материка и поплыла по длинному притоку двух рек, прежде чем натолкнулась бортом на пороги и прохудилась.

Дальше им пришлось двигаться пешком — страшно медленно, при том, что наступала настоящая зима — температура опустилась ниже нулевой отметки и снежные облака заволокли горизонт. Как-то раз им посчастливилось набрести на жалкий лагерь небольшого семейства доведенных до нищеты индейцев племени оджибве.

Тисси была из племени сиу, и если эти два племени встречались в сезон охоты, они воевали друг с другом. Тем не менее, ее и Кэмерона приняли и пригласили разделить скудные запасы семьи.

В течение целого месяца о походе не могло быть и речи, вопрос стоял хотя бы о выживании. Снежные бури проносились по стране, толстое белое покрывало уничтожило все тропки и метки, превратив ямы и покрытые тонким льдом озера в смертельно опасные ловушки для неосторожных путешественников.

Неожиданно наступила оттепель, и вождь племени предложил Джеймсу и Тисси проводить их в Муррейтон. Его мотивы не были совершенно филантропические. Шотландец и его индейская женщина были ценной зимней добычей. Индеец знал, что Джеймс Кэмерон был влиятельным лицом в Торговой компании Северной Канады и решил, что он будет хорошо вознагражден за его благополучное возвращение в факторию. Ему дадут достаточно припасов, и он и его семья выживут в эту зиму, в отличие от остальных доведенных до нищеты соплеменников оджибве.

Свое возвращение в Муррейтон Джеймс Кэмерон вспоминал с величайшим удовольствием. В первый раз в жизни его встречали, как героя. Фактория даже позаботилась о волынке, которой один из охотников приветствовал его, когда он, Тисси и индейцы оджибве устало тащились к воротам фактории.

Внешне Кэмерон принял все это как должное. В конце концов, он ушел из фактории, совершенно не имея опыта в путешествиях по лесу. Он вернулся как единственный выживший из всех в кровавой бойне, он сумел сбежать с острова и пройти две сотни миль по незнакомой, покрытой снегом стране. Тисси, конечно, помогла, как он великодушно признался всем, кому рассказывал свою историю, но ирокезы несомненно убили бы и ее, если бы он не защитил ее от них.

К огромному разочарованию Кэмерона, Ванессы не было в Муррейтоне, чтобы встретить его и стать свидетельницей триумфа. Втайне он подумал, что так оно и лучше, ибо Ванесса стала бы задавать кучу приводящих в замешательство каверзных вопросов об их отношениях с индейской девушкой во время тех девяти недель, которые они провели вместе.

Он не удивился, что Ванесса уехала из Муррейтона, когда узнала, что произошло на острове в заливе Джорджиан. Однако он был озадачен, когда узнал, что она уехала из фактории в компании Генри Муррея и Рене Лежуа еще до того, как было сообщено о его возможной гибели.

— Сказать по правде, сэр Кэмерон, — сказал Эндрю Фарр невесело, — я не думаю, что леди Кэмерон понравилось жить здесь, в фактории. Вы не должны ее слишком винить. Бывает, временами и я нахожу трудным жить жизнью охотников. Фактория — не место для женщины с воспитанием. Когда Генри Муррей сказал, что вы заедете в Йорк, прежде чем вернуться сюда, он пригласил ее поехать туда и дожидаться вас там.

Хотя Джеймс и выразил свое разочарование отсутствием жены, однако это означало, что по возвращении в Муррейтон он все еще мог продолжать свои отношения с Тисси. Он даже умудрился убедить себя, что по крайней мере один из директоров должен оставаться в фактории, чтобы соблюдать интересы компании.

Он отправил два письма: одно — Ванессе, другое — Генри Муррею, описал историю кровавого убийства охотников и свое благополучное прибытие в Муррейтон. Письма ушли в Йорк с небольшой партией охотников, которые решили воспользоваться всеми преимуществами, которые давала перемена погоды, чтобы направиться на Юг, где все еще была зима. Уже был октябрь, и они были, вероятно, последними людьми, которые уехали из Муррейтона до весны.

К тому времени, когда леди Кэмерон получила письмо, сообщавшее ей о благополучном возвращении ее мужа в Муррейтон, она уже свыклась с положением титулованной вдовы. Этим положением она могла бы прекрасно пользоваться в собственное удовольствие, продлись оно несколько дольше. Ее титул обеспечил ей прием в быстро растущем обществе Йорка, и как вдова она наслаждалась свободой, которую прежде не знала.

Ванессе также было приятно общество внимательного Рене Лежуа. Вдали от лесов и охотников, Лежуа выказал все обаяние и галантность, присущую французу.

Он также давал Ванессе советы в делах бизнеса. В положении директора компании Джеймс Кэмерон обладал шестью тысячами акров земли, которая перешла бы Ванессе в случае его смерти. Француз посоветовал Ванессе взять пять тысяч акров земли, густо поросшей лесом на берегах озера Гурон. Деревья можно будет вырубить и сплавить по озеру в зону растущей промышленности Америки, где был выгодный рынок хорошей древесины. Это обеспечило бы ее постоянным доходом, а ей осталась бы выкорчеванная земля под продажу поселенцам.

Лежуа посоветовал оставшуюся тысячу акров взять поблизости от Муррейтона. Это будет более долговременное вложение денег, но Рене был уверен, что однажды город разрастется вокруг фактории, и это значительно поднимет цену на землю. Кроме этих обширных владений, Генри Муррей сделал Ванессе дар в виде участка в Йорке, на котором можно будет построить внушительных размеров дом, в случае если Ванесса решит остаться в Канаде.

Только одно бросало тень на будущее, которое уготовила себе Ванесса: она была беременна. Она поняла, что в положении, вскоре после того, как Джеймс ушел на поиски Генри Муррея. Именно по этой причине она уехала из Муррейтона сразу же, как только по снегу можно было проложить дорогу. Она не собиралась производить на свет ребенка там, где за ней ухаживать будут только пара грязных, покрытых вшами индианок.

Тем более что Ванесса имела возможность наблюдать рождение индейского ребенка. Услыхав, что одна из молодых индианок начала рожать в общей хижине, занимаемой охотниками, Ванесса решила, что ее долг как единственной белой женщины в торговом поселении оказать ей помощь.