Призраки из пустоты (СИ) - Игорь Охапкин

— Нет. В гильдии сохранилось только фото Логана.

Флайер уже летел над космопортом.

— Видишь вон там корабль? Это «Миранда». Мы полетим на ней.

Я кивнул, разглядывая небольшой звездолет легкого класса, принадлежащий «Континенталу».

— Нам повезло, что «Миранда» оказалась свободна, — сказал Китсон, и в его голосе прозвучало восхищение. — На нее недавно поставили новый гипердвигатель. Самая последняя разработка, считай, что прототип. Такого пока больше ни у кого нет, даже у «Эко». На сверхсветовой скорости до Ашморианской системы доберемся всего за один час по стандартному времени. Это же в три, а то и в четыре, раза быстрее, чем на любом другом современном двигателе!

Флайер мягко приземлился возле корабля «Континентала». Я расстегнул ремни безопасности, открыл дверь и стал выбираться наружу.

— Настоящая красавица, — сказал Китсон, продолжая разглядывать «Миранду» через ветровое стекло. — Ну прям как твоя подружка, Громов.

Я замер. Затем обернулся.

Китсон поймал мой взгляд и скривил губы в ухмылке.

— Да, у тебя очень симпатичная девчонка, Громов. И где ты только подобрал такую милашку?

Я ничего не ответил.

— Ой, да ладно тебе, Громов, не смотри на меня так злобно. Не собираюсь я отбивать твою девчонку, — сказал Китсон и хрипловато рассмеялся.

Я еще несколько секунд молча смотрел на Китсона. Затем, так ничего и не ответив, выбрался из флайера и направился к «Миранде».

Глава 10

Космическим кораблем Китсон управлял так же мастерски, как и планетарным флайером. Он умело посадил звездолет на поверхность астероида. Затем нажал какую-то кнопку на панели управления. Металлические заслонки, закрывающие иллюминаторы, плавно поползли вверх.

Снаружи было очень темно. Далекие звезды нисколько не освещали поверхность астероида. Китсон сверился с приборами, кивнул в сторону бокового иллюминатора и сказал:

— Посмотри вот туда.

Я обернулся. Но сначала ничего не увидел. А через несколько секунд Ашморианское солнце стало выходить из-за края астероида. Постепенно оно поднималось все выше и становилось все ярче. Оно было похоже на сверкающую золотую монету. Вскоре вся поверхность астероида была освещена. Но несмотря на это, небо оставалось все таким же черным, а звезды нисколько не уменьшили яркости. Так бывает на всех космических телах, лишенных атмосферы.

Китсон снова сверился с показаниями приборов и сказал:

— Солнце зайдет через четыре часа. Нам надо управиться за этой время, а иначе придется возвращаться к кораблю в темноте.

Мы стали надевать космические бронекостюмы черно-красной раскраски.

— Какой же у нас план? — спросил я.

— Доберемся до этой станции и будем искать «псов».

— А когда найдем их?

— Будем действовать по обстоятельствам. Но вряд ли они окажут нам теплый прием.

Надев космические бронекостюмы, мы направились в оружейную комнату. Я взял крупнокалиберный пистолет «Палач», проверил его и зарядил. Затем прикрепил к поясу кобуру и сунул в нее пистолет. В небольшие кармашки положил два дополнительных магазина. Кроме этого я взял кое-какие полезные электронные устройства и прицепил к поясу несколько гранат.

Китсон тоже уже снарядился. Но вместо «Палача» мой напарник вооружился пистолетом-пулеметом «Метель» и убрал его в кобуру на спине.

Мы вошли в шлюзовую камеру. Когда насосы откачали воздух, внешняя дверь открылась. Мы спустились по трапу на поверхность астероида.

— Туда, — послышался голос Китсона из переговорного устройства.

Мы направились в сторону небольшого холма. Сила притяжения астероида была совсем небольшой, поэтому передвигались мы длинными затяжными прыжками.

Один раз я слишком сильно оттолкнулся от поверхности и стал медленно плыть вверх, прямо в черную пустоту космоса. Силы притяжения не хватало, чтобы вернуть меня на астероид.

Пришлось воспользоваться небольшими двигателями, расположенными на плечах космического бронекостюма. Из маленьких сопел вырвались вверх струйки газа, а меня понесло в обратную сторону — к поверхности астероида.

Наконец, мы добрались до холма, забрались на вершину и остановились. Внизу на практически плоской равнине мы увидели заброшенный научно-исследовательский комплекс. Он состоял из нескольких крупных пятиэтажных зданий, соединенных между собой надземными галереями.

Мы спустились с холма и направились вдоль одного из зданий комплекса. Через некоторое время мы нашли вход в шлюзовую камеру. Внешняя и внутренняя двери были открыты. Мы вошли внутрь здания и оказались в довольно просторном вестибюле. Солнечные лучи, проникавшие через иллюминаторы и открытый шлюз, освещали лишь небольшую часть помещения.

Я огляделся. От вестибюля в разные сторону уходили коридоры.

— Разделимся? — спросил я.

— Не стоит, — послышался из наушников голос Китсона.

Переключив визоры наших шлемов на ночной режим, мы бегло осмотрели здание. В нем никого не оказалось. Впрочем, иного мы и не ожидали.

— Ладно, пошли к следующему зданию, — сказал Китсон.

Но едва мы подошли к нему, как поняли, что нас снова постигла неудача — оба люка шлюзовой камеры были открыты. Заглянув в несколько комнат, мы направились к третьему по счету строению научно-исследовательского комплекса. В отличии от предыдущих, в которых мы уже побывали, оно было сравнительно небольшим и двухэтажным.

Подойдя к шлюзу, обнаружили, что внутренний люк был закрыт. Я посмотрел на Китсона. Он тоже повернул голову и взглянул на меня. Шлемы наших бронекостюмов были полностью непрозрачными, и хоть я не мог видеть выражения лица своего напарника, но догадался, что мы подумали об одном и том же.

Мы вошли внутрь. Я взялся за ручку внешнего люка и потянул на себя. Дверца встала на место, и автоматические задвижки вошли в пазы. Почти сразу же пол шлюзовой камеры слегка завибрировал.

— Чувствуешь? — спросил Китсон. — Системы восстанавливают давление воздуха.

Наконец, открылась внутренняя дверь. В шлюзовую камеру хлынул приглушенный свет. Я переключил визор с ночного режима на обычный, и вышел вслед за Китсоном в небольшое помещение.

С помощью пульта управления, расположенного на тыльной стороне левой перчатки бронекостюма, я активировал голографическую панель и сверился с показаниями приборов. Китсон оказался прав — в помещении был пригодный для дыхания воздух. Я прекратил подачу кислорода внутри бронекостюма, чтобы зазря не тратить этот живительный газ. Затем открыл клапаны в шлеме, позволив воздуху свободно проникать внутрь. Сделав глубокий вздох, я деактивировал голографическую панель.

— Выходит, штаб-квартира «псов» находится в этом здании, — сказал я.

— Да, — ответил Китсон.

— Разделимся?

— Будем держаться вместе. Я не в лучшей форме — раны еще побаливают.

Мы пошли по одному из коридоров, заглядывая по пути в каждую комнату. Звуки наших шагов гулко раздавались в окружающей тишине.

Дойдя до перекрестка, мы огляделись и повернулись налево. Сделав несколько шагов, Китсон вдруг резко замер.

— Стой! — воскликнул он.

Я тоже остановился.

— Смотри, — сказал он. — Вон там на стене. Видишь?

— Вижу.

— Это детектор движения.

— Да. Значит, мы уже близко.

Я активировал устройство, которое в радиусе пяти метров от себя глушит все электронные приборы. Затем мы пошли дальше.

Портативные детекторы движения попадались нам на пути все чаще. Но кроме них больше в здании не было никаких систем охраны. Так мы думали, пока не наткнулись на боевого робота.

Мы обнаружили его, когда осматривали просторное помещение, служившее столовой. Китсон первый услышал слабое пощелкивание где-то позади нас. Он обернулся и воскликнул:

— Осторожно! Тут робот.

Я резко развернулся, выхватывая из кобуры пистолет. Робот находился в другом конце помещения. Размером он был небольшим, раза в полтора крупнее домашней кошки. Он довольно проворно передвигался на восьми механических конечностях, похожих на паучьи лапки. Башенное орудие крутилось во все стороны.

Сенсоры робота засекли двух посторонних, и он стал разворачиваться в нашу сторону. Китсон потянулся к своей единственной драгоценной гранате «Пульсар», висевшей на поясе.

— Оставь его мне!

— Ну валяй, — отозвался Китсон и бросился к ближайшему укрытию.

Сенсоры башенного орудия засекли движение, резво повернулись и открыли огонь. Миниатюрные снаряды застучали по окнам тамбура, в который забежал Китсон. Раздался звон разбитого стекла, осколки брызнули во все стороны. Из наушников послышалась ругань Китсона. Присев, он прятался за тонкой перегородкой, а сверху на него сыпалось битое стекло.

Упав на одно колено, я сжал пистолет обеими руками и открыл огонь. Первая же бронебойная пуля угодила в цель — одна из механических конечностей треснула и надломилась. Робот наклонился назад, направив дуло башенного орудия вверх. Оно продолжало стрелять, разбрасывая ворох смертоносных снарядов. С потолка посыпались крошки штукатурки.