Фантазии господина Фрейда - Марина Серова

Между тем мы уже въехали на территорию «Графских развалин» со стороны речки. Автобусы заехали на хоздвор, «ряженые» вышли, а наш джип проехал через весь поселок до выходивших на основную дорогу ворот и остановился на гостевой стоянке. Один из охранников подошел к нам и, увидев Маркина, махнул остальным рукой, давая понять, что все в порядке. Игорь Олегович, достав из бардачка полевой бинокль, вышел из машины и ловко влез на старое толстое дерево, росшее у ворот, откуда и принялся осматривать противоположную сторону дороги. «Вот дура-то! – недовольно подумала я о самой себе. – Могла бы догадаться, что сегодня в брюках мне будет куда удобнее, чем в юбке, причем в такой узкой и короткой, и еще на каблуках! Влезла бы к нему, на дерево, и на местности сразу определила бы самые выгодные для нападения или просто подозрительные места. А вот теперь сиди, как идиотка!»

Мимо нашей машины, делая вид, что они в упор нас не видят, небольшими группами проходили в ворота «ряженые» и тут же исчезали между домами или во дворах «совхозников». Машины из этих дворов почти не выезжали, потому что «коренные» жители поселка уже большей частью разъехались по своим офисам, а их жены еще досматривали сладкие утренние сны. Беда в том, что машины эти перед воротами притормаживали, и очень скоро мы с Ершовым так надышались выхлопными газами, что я даже подняла стекло в дверце. Вскоре к нам присоединился Игорь Олегович.

– Ну, как? – спросил его Юрий Михайлович.

– Есть там один подозрительный двухэтажный домишко, точнее, то, что от него осталось, – сказал Маркин. – Сгорел он летом вместе с обитателями от короткого замыкания, только кирпичные стены и устояли. Лично я для стрельбы именно его выбрал бы. И стрелять со второго этажа удобно, и до проселочной дороги на Гореловку недалеко.

– Пути отхода он себе готовит мастерски, – заметила я.

– Сейчас проверим, – небрежно ответил мне Маркин и достал рацию. – Душа моя, что у нас с наружным оцеплением? – спросил он.

– Нормально, командир! – раздался в машине чистейший тембр мужского голоса.

«Да, рации у них что надо! – невольно подумала я. – Наверное, импортные! Спонсор какой-нибудь расстарался! А в наших – сплошной свист, хрип и шиш чего поймешь!»

– А глянь-ка ты, что у нас с дорогой на Гореловку? Не стоит ли там какая-нибудь неприметная машинешка или другое самодвижущееся средство, включая велосипед, – приказал Игорь Олегович.

– Есть, командир! – с готовностью отозвался мужчина.

Маркин удовлетворенно кивнул и проговорил в рацию:

– Чада мои возлюбленные! А посмотрите-ка вы на сгоревший домишко повнимательнее! Чегой-то он мне не нравится!

– Командир! – вдруг послышался голос мужчины, которого Игорь Олегович минуту назад назвал «душа моя». – Ничего нет, но если что-нибудь появится, я ему на всякий случай шины проколю и рядом затаюсь.

– Правильно! – обрадовался Маркин. – Скорее всего, это что-нибудь двухколесное будет, потому что через лесопосадки на таком драндулете ехать куда способнее, чем на машине, а пока мы кругом объедем, его уже возьмут.

Тут затрещала рация Ершова, он включил ее, и, как я и предполагала, пробиваясь сквозь треск, зазвучал чей-то отдаленный голос:

– Товарищ полковник! Видели люди в поселке гостя. Он в сгоревшем доме обитает, даже делает там что-то, гремит, во всяком случае. Люди думают, что это наследник тех, кто на пожаре погиб. Он тут целыми днями в доме сидит, возится с чем-то, а по вечерам уходит. Вот и вчера ушел, а сегодня еще не приходил. Жители сунулись было к нему, когда он впервые тут появился, сочувствие хотели ему выразить и познакомиться, а он так на них глянул, что его тут же в покое оставили.

– Сказочно хорошо! – обрадовался Маркин и быстренько связался со своими подчиненными: – Дети мои! Что там с этим домом?

– По всей вероятности, сейчас он пуст, – раздался мужской голос, уже другой. – Окна первого этажа заколочены досками, на двери замок навесной. Разрешите осмотреть?

– Разрешаю, но аккуратненько, – сказал Маркин. – Вспомни, как ты в первый раз девчонке под юбку лез, вот так и крадись!

«Шут гороховый! Строит из себя невесть что!» – обозлилась я и крикнула, думая, что только так меня услышат:

– Он любит растяжками баловаться!

– Ну, оглушили совсем! – отреагировал чей-то недовольный голос, и Маркин быстро сказал:

– Притормози, родной! Я сейчас к вам сам подойду!

– Командир! – укоризненно сказал его невидимый собеседник. – Ну, не в первый же раз!

– Зато отцом ты в первый раз стал, и дай бог, чтобы не в последний! – ответил Маркин. – Я сказал: притормози, вот и выполняй! – Повернувшись ко мне и Ершову, он добавил: – Пойду разомнусь немного! – И вышел из машины.

– Клоун недоделанный! – не удержавшись, буркнула я себе под нос и ему вслед.

Услышавший это Юрий Михайлович вытаращился на меня, покачал головой, но ничего не сказал – все ясно, корпоративная солидарность! Не думаю, что и ему этот Маркин так уж симпатичен!

Некоторое время мы просидели молча, и я загрустила – нет ничего хуже, чем ждать и догонять. Наконец ожила рация Ершова, и мы услышали едва узнаваемый голос Игоря Олеговича:

– Спасибо, Татьяна Александровна! Тут действительно растяжка была. А вот на втором этаже – гранатомет! И направлен он прямо на дорогу! Мы тут в засаде посидим, а вы поезжайте ко мне в райотдел. А мы, как только убивца этого возьмем, сразу же и появимся!

Водитель джипа тронулся с места, и мы отправились обратно, тем же путем. Я вздохнула с величайшим облегчением – и от того, что права оказалась, и от мысли, что в этот раз никто не пострадает. Лично я ничего хорошего Андрееву не желала, а вот его родственники были здесь совсем ни при чем, но легко могли пострадать. У здания райотдела мы с Юрием Михайловичем вышли из машины, и я сказала:

– Ждать предстоит неизвестно сколько, так что я пройдусь, свежим воздухом подышу.

– Конечно-конечно! – поддержал меня Ершов. – Когда они приедут, я вам позвоню.

На самом же деле я просто хотела найти хоть какой-нибудь продуктовый магазин и купить хоть какую-нибудь еду. Есть хотелось так, что я была уже согласна даже на беляши или чебуреки с неопознаваемой начинкой. Конечно, можно попросить в райотделе чаю, к которому мне обязательно что-нибудь еще принесли бы, но мне не хотелось одалживаться.

Ершов скрылся в здании, а я осмотрелась по сторонам – поселок городского типа Тепловский был не таким большим, чтобы я рисковала заблудиться, но и терять потом время на расспросы и блуждания мне не хотелось. Райотдел милиции, как ему и положено, находился в центре поселка, напротив здания администрации, и тут я с огромным удивлением обнаружила, что стою на улице имени О.С. Маркина. Постояв немного, я отправилась на поиски магазина, и чем дальше шла, тем сильнее удивлялась: дома, что большие, что маленькие, были все как на подбор чистенькие, а клумбы и палисадники пламенели разноцветьем осенних цветов. Трехэтажная школа с большой спортивной площадкой, где старшеклассники играли в баскетбол, выглядела как картинка, а из открытых благодаря теплой погоде окон доносились ребячьи голоса и звуки музыки. На рекламных щитах Дома культуры – именно так, а не иначе, не клуба какого-нибудь, с причудливым названием, не центра развлечений, а именно Дома культуры! – висели афиши новых фильмов с указанием, что они демонстрируются в формате 3D, а также многочисленные расписания-часы работы кружков вязания, кройки и шитья, танцев и тому подобного и библиотеки.

«Какое-то смешение эпох получилось, – невольно подумала я. – В Доме культуры, родом из советских времен, стоит современная техника и, как было когда-то, работают кружки, может быть, даже бесплатные». Пройдя всего несколько шагов, я увидела двухэтажный универмаг, на котором именно это слово и было написано. Как ни хотела я есть, но не удержалась и из любопытства зашла туда. Да, цивилизация в поселке явно присутствовала, причем не только в Доме культуры. На полках универмага красовались телевизоры, микроволновки, соковыжималки и прочие современные электроприборы, вдоль стен теснились холодильники, стиральные машины и так далее, причем все – последних моделей. Отделы посуды, тканей и игрушек радовали отнюдь не дешевым разнообразием, а в книжном полки были заставлены не бульварной литературой, а произведениями классиков и современных серьезных авторов. В каждом отделе ко мне подходили вежливые продавщицы и ненавязчиво интересовались, чем они могут мне помочь, а узнав, что я тут просто прогуливаюсь из любопытства, презрительных или недовольних рож не корчили и предлагали обратиться к ним, если мне что-то понадобится. Обойдя весь магазин и увидев всего несколько покупателей, что было очень странно, я вернулась в отдел бытовой техники и спросила у продавца:

– Скажите, а это все покупается? – и обвела рукой пространство.