(не) его невеста (СИ) - Либрем Альма

— А сейчас мы куда?

Натянув шлем, я сверкнула улыбкой:

— Будем ловить Вадима на живца.

Клянусь, я почти увидела, как Алиса резко побледнела.

— Я надеюсь, что вы не имеете в виду себя.

Ответом ей послужила моя убийственная ухмылка и рев мотора.

32. Кирилл

— Я могу жить и сам! — в десятый раз запротестовал я, но взгляд Алекса, способный уничтожить кого угодно, и без лишних слов давал понять: лучше было бы заткнуться и просто не дразнить Тобольского.

— Сам ты ничего не можешь, — отрезал мужчина. — Потому что тебе надо лежать. На костыли ты встать не сможешь, потому что надо беречь спину. И не делай мне нервы, Кирилл. Иначе я позову твоего дружка еще раз. Надо было выдавать себя уже после того, как он бы тебя прирезал.

Я промолчал. На самом деле, мне следовало сказать Алексу спасибо за такое внезапное чудесное спасение. Почему я так этого и не сделал? А черт его знает. Не сделал, и все. Как будто что-то мне реально мешало! Но Тобольский действовал и ради собственной выгоды тоже, и я эгоистично повторил раз десять про себя, что ему вообще нафиг не сдалась моя благодарность.

Пусть бы ею подавился! А не хлопал сейчас дверью, опять отрезая меня от остального мира.

Я сжал яблоко в кулаке и, не выдержав, швырнул его в стену. Раздался треск, фрукт разлетелся на кусочки. Капли сока остались на стене, кусочки яблока, стремительно чернеющие на свежем воздухе, прилипли к шкафу.

В гостевой комнате было как-то пустовато. Я завозился на кровати и потянулся к книжке. Тут всюду были книги Инги — авторские тиражи, дополнительные допечатки. Недавно притащили новую коробку, из которой я, собственно, и вытащил пухлый томик.

Но чтение никакого удовольствия не приносило. Писала Инга интересно, но я — не Серебрянцев, чертов любитель литературы, а хамло, которое и двух слов не должно складывать вместе, не имею права таким увлекаться. Как там Ада мне когда-то сказала? Интеллект ниже среднего.

Недостоин ее величества!

В стену полетело второе яблоко. С интеллектом у меня все было отлично. С воспитанием, да, местами проблемы.

— Кирилл, — дверь открылась, и на пороге застыла Арина. Несколько кусочков яблока упало ей на руку, и она брезгливо стряхнула их с себя. — Еще один грохот, и останешься без обеда.

— Как маленький мальчик? — язвительно поинтересовался я. — Очень приятно. Спасибо за заботу… — я перехватил ее равнодушный взгляд и запоздало вспомнил, что женщине, собственно говоря, абсолютно наплевать на всю мою язвительность. — А что там будет на обед?

— Специально для тебя закажем что-то ядовитое. Например, мухоморы, — протянула Арина. — Но вообще-то тыквенный крем-суп.

— Я терпеть не могу…

Я запнулся.

— Ладно, тыква так тыква.

— Вот и замечательно.

— А Ада…

Арина отрицательно покачала головой.

— Нет, Ада не звонила. И не выходила на связь.

— Она, наверное, думает, что я до сих пор в больнице, — скривившись, протянул я. — Или нет? Алекс ей говорил?..

— Не говорил, — вздохнула Арина. — Потому что все, что надо Аде, она куда охотнее узнает самостоятельно, чем будет ждать весточки. Но, я думаю, она уже в курсе. Наверняка она попыталась приставить к тебе какого-то из своих ищеек. В конце концов, Алекс их уже столько переловил…

Я ухмыльнулся.

Алекса отчаянно бесила самодеятельность Ады. И ее самонадеянность тоже. По мнению Тобольского, все ее шпионские игры только отвлекали. А он сам наверняка с удовольствием запер бы нас в одной комнате, а сам решал бы проблемы с тем Вадимом…

Что ж.

Я б не отказался.

Только хрен Аду закроешь.

— А Алекс куда ушел?

Мы приехали всего несколько часов назад, но Тобольский как-то слишком быстро от меня убежал. Я понимал, что у него могут быть свои дела, но обычно мужчина хоть немного задерживался.

Арина не показала ни смятения, ни недовольства. Она явно знала, куда уехал ее муж, явно не желала со мной этой информацией делиться, а скрывать все, что только в голову придет, умела, судя по всему, виртуозно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— У него дела, — пожала плечами Арина. — Яр что-то накрутил с издательством, Саша поехал подкорректировать договор.

— Ну, похоже на Яра, да, — кивнул я. — Но почему Алекс был такой нервный? И почему уехал так быстро?

— Договор был очень важен.

Арина лгала.

Виртуозно.

Но лгала.

Алекс — я в этом почти не сомневался, — уехал к Аде. Потому что эта снежная королева с замороженным сердцем опять во что-то вляпалась.

И почему из всей фигни, которую она творила, Ада злилась на себя только за отношения со мной?!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍33. Ада

Алиса готова была меня убить, когда мы приехали к заброшенным складам, расположенным у реки.

Это было первое место, куда меня привел Вадим. Здесь я впервые узнала, что у него были какие-то планы на меня. Для него я не просто игрушка, с которой ему нравилось играться: ломать, чинить, ломать, чинить и так по кругу. Нет, у него для меня была отведена особенная роль. И я до сих пор не понимала, чего он хотел.

Алика так сильно злилась, что я могла почувствовать вкус ее эмоций на своём языке.

— Даже не думай произносить то, что ты хочешь, — прошипела я.

Алиса мрачно сверкнула своими глазами.

— Лучше хорошо спрячь наши мотоциклы, — сказала я и сняла шлем.

Втянув носом прохладный осенний воздух, я ухмыльнулась. Затем повесила шлем на ручку мотоцикла и сняла кожаную курточку с черным гольфом. Я стояла в одном спортивном лифчике и, вытянув из багажника бронежилет, принялась надевать его.

— И ты тоже свой надень, — велела я Алиса.

Та вновь ничего мне не ответила. Это заставило меня насторожиться, но я лишь покосилась на неё. Обычно, когда Алисе не нравилось то, что я делала, она громко возмущалась и причитала. А то, что она сейчас так покорно выполняла мой приказ за приказом, напрягало.

— Ваше оружие, — сухо сказала Алиса.

Она протянула мне два пистолета Макарова, стрелять из которых я научилась благодаря Вадиму. Ему ведь так хотелось научить меня всему, что он знал. Слепить потрясающую аферистку, которая потом должна была пустить себе пулю в лоб.

Вот только всё вышло немного иначе.

— Спасибо, — сказала я.

Наши взгляды с ней столкнулись, но Алиса вновь ничем не выдала своего неодобрения. То, как она упрямо сжимала губы, сверлила меня своими глазами и чересчур покорно протянула оружие, могло значить одно.

— И ты, Брут, — прорычала я.

Застегнув кожаную куртку, я спрятала пистолеты.

Алиса достойно вынесла мою словесную пощечину.

— Кто-то должен защитить вас от самой себя.

— И поэтому ты наябедничала Алексу.

— Он бы все равно узнал, — пожав плечами, сказала Алиса.

Мне отчаянно захотелось ее убить. Впервые в своей жизни я рассердилась на свою помощницу. Я просто поверить не могла, что она не верила в меня. И это ранило в разы сильней.

— Это моя жизнь, Алиса, — сердито зашипела я на неё.

Алиса скрестила руки на груди:

— Вам незачем лезть в это дело. Вы можете погибнуть.

Шумно втянув носом воздух, я бросила ей, прежде чем уйти:

— А ты не думала о том, что я не хочу больше жить?

Ответ Алисы я, Слава Богу, не услышала. Я просто уверенно зашагала ко входу в склад. Я прекрасно знала о том, что есть какие-то охранники, но меня больше интересовала информация, которую Вадим спрятал здесь.

И о ней видимо даже не знал Алекс, ибо давным-давно бы побывал здесь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Проникнуть внутрь не составило труда. Я просто тихо отворила железную дверь, петли которой кто-то заботливо смазывал все эти годы, а потом, пригнувшись, тихо двинулась вдоль стены.

На всё помещение горело лишь несколько лампочек, что значительно уменьшало круг обзора. Но вновь, благодаря Вадиму и моим последующим тренировкам, я ловко двигалась.