Ёжка против ректора - Ирина Эльба

— Потерпи, шиалли. Осталось совсем чуть — чуть…

— Это единственное утешение, — простонала я, вжимаясь лицом в грудь Мстислава.

Благодаря защитному куполу мужчины ледяной ветер и пробирающий до костей холод стали в разы слабее, но мне, теплолюбивой дочери степи, все равно было плохо. И все, о чем я могла мечтать, очередная порция кофе с мороженным и теплая постелька. Хотя, горячая ванна с пенной шапкой и ароматными маслами тоже подойдет…

— Прости, что впутал в это дело, — снова произнес шиалл и погладил меня по меховому капюшону.

— Если рассматривать ситуацию с этой точки зрения, то в нашей связи виновата я. Так что не говори глупости и перестань читать мои мысли! Я же не лезу к тебе в голову.

— Потому что не можешь, — усмехнулся Мстислав.

— Да я и не пыталась!

— Чертёнок, я чувствовал все твои тридцать семь попыток. У меня стоит сигналка на блоке.

— Ну, значит, она сбоит. Не было никаких попыток! Не докажешь! И вообще, нам нужно серьезно поговорить.

— Думаю, сейчас не самое подходящее время…

— Очень даже подходящее. Чем раньше начнем, тем меньше вероятность, что меня окончательно укачает. Итак, вопрос первый, почему ты не врезал Дархариусу?

— Потому что ты сама прекрасно справилась с этим делом, — усмехнулся шиалл мне в волосы.

— Почему не врезал до того, как я врезала? И вообще, мог изначально предотвратить всю ситуацию.

— Просто поверь на слово, что все мои поступки имеют под собой прочное логическое обоснование…

— Иначе говоря, ты еще не придумал достойный ответ, за который не схлопотал бы. Из этого делаем вывод, что очевидное — самое вероятное. Значит, ты специально закрыл глаза на действия Дархи, чтобы проверить меня. Тогда остаются неясными два момента — какие цели имела эта проверка и почему ты передумал в последний момент? А в свете того, что я тебе не невеста, не подружка, а сестра, то не ясно, как ты вообще допустил подобную ситуацию!

— Химаэнир…

— Не — а, строгий тон в данном случае не пройдет. Я имею право знать!

— Чертёнок…

— Ты хотел, чтобы Дарха меня совратил, а потом женился, — осененная неожиданной догадкой, пробормотала я. — В этом случае ты бы получил в качестве родственника принца Севера. В дальнейшем, если слова Дархариуса были правдой, то и поддержку объединенных оркских племен. И ты был готов пожертвовать мною, но в последний момент совесть все-таки проснулась и ты передумал! Или же… решил поймать нас в процессе, чтобы оборотень уж точно не отвертелся.

Высказала все это и медленно подняла голову, чтобы заглянуть в шоколадные глаза мужчины. По сути своей притянутое предположение очень удачно накладывалось на сложившуюся ситуацию, проясняя многие моменты. Но тогда получается, что шиалл пытался меня использовать в своих целях, не интересуясь мнением… Из этого следует, что он спас меня от брака с Рдагаром, чтобы подложить под более выгодного жениха…

От этих мыслей стало очень больно, вызывая противную тяжесть в груди, и влагу на глазах. Га — а-ад!

— Да, гад. С этим спорить не буду, — спокойно произнес мужчина, не отводя взгляда. — Я никогда не пытался казаться лучше, чем есть. У любого найдутся свои темные стороны, я же одно сплошное пятно. И ты это знала, Химаэнир. Поняла еще в первую нашу встречу, но отказалась принимать. Ты права, родная, я специально оставил тебя наедине с Дархариусом. Был уверен, что он заинтересуется красавицей — нимфой и уже не сможет устоять. Только сделал я это не для привлечения сторонников. Это было для тебя…

— Как мило! И зачем же мне нужен брак с оборотнем?

— Он помог бы забыть меня.

От этих слов я вздрогнула, с силой сжимая кулаки. Нет… Он не стал бы… Не полез в самые потаенные уголки души, выведывая мои сокровенные тайны. Ведь Мстислав Яромирович честный и порядочный человек! С темными сторонами…

— Еще тогда, на Ёжкиных играх, я видел твой интерес ко мне. И буду честен, заинтересовался сам. Рассчитывал на короткую и приятную интрижку, которая в итоге завершилась бы дорогим подарком и твоим разбитым сердцем. Обряд все изменил, но только не для тебя. Да, родная, я прочел твои мысли, и они мне не понравились. Те чувства, что ты испытываешь, не имеют ни смысла, ни будущего. Их нужно искоренять, выжигать и заменять другими. Дархариус как никто другой подходит на роль объекта любви. Вот почему я так легко отпустил тебя.

— Вот и не приходил бы! Может у нас с мишкой что-нибудь и вышло. Зачем? — очень тихо спросила я, кусая губы.

— Не знаю… — выдохнул шиалл, крепко меня обнимая. — Может, когда-нибудь я смогу ответить на этот вопрос, но не сейчас.

— Ты всегда откладываешь разговоры на будущее! А ведь этого будущего может не быть, — только бы не расплакаться! — Почему с тобой так тяжело?

— Потому что девяносто три килограмма.

Дубинка! Мне срочно нужна дубинка! А еще целую степь терпения, чтобы не убить эту ехидную пакость. Почему, ну вот почему из всех мужчин мне приглянулся именно этот?

— Наверное, потому что подобное притягивает подобное, — хмыкнул Мстислав, снова влезая в мое сумбурное течение мыслей.

— Мотылек летит на огонь, потому что хочет немного тепла и света в жизни. А муха летит на… — договорить мне не дали, банально зажав рот рукой.

— Тихо! — прошептал шиалл. — Мы уже не одни.

Послушно замерев, я напряженно вслушалась в тишину, но кроме свиста ветра не услышала ничего. Решив довериться мужчине и, ради разнообразия, побыть хорошей девочкой, я уткнулась носом в шубу шиалла и просидела так до самой остановки оленя. Была она не самой мягкой, из чего я сделала выводы о её внеплановости.

— Кто — о-о? — раздался над головой противный скрежет, заставляющий волосы встать дыбом.

— Посол доброй воли.

— Назови имя.

— Коршунов Мстислав.

— Путь открыт, — пророкотали в ответ и мы снова понеслись.

К счастью, на этот раз путь оказался совсем близким. Не прошло и двадцати ударов сердца, как мы остановились перед огромной льдиной, сверху припорошенной белой шапкой.

Прямо перед ней стояли два снежных человека, только в разы больше привычных. Ростом под четыре метра, с длинной белой шерстью, покрытой инеем. Непропорционально длинные руки венчали метровые когти, словно выточенные из хрусталя. Обезьяньи морды выражали полное равнодушие к нашему появлению, и лишь слабо шевелящиеся заячьи ушки показывали напряжение.

— Я пришел говорить с Октароном, — громко произнес шиалл.

— Для тебя проход открыт, но спутница должна остаться… — раздался голос откуда-то из льдины.

— Исключено.