Космическая тетушка - Елена Хаецкая

– Вы подумали, что я действую заодно с теми типами из «Лилии Лагиди», которые хотели отобрать у вас корабль, – сказал Гоцвеген. – Поверьте, я не осуждаю вас.

– Капитан больше так не думает, – вставил Хугебурка. – Она знает, что к «Лилии Лагиди», вы не имеете никакого отношения.

– Слава Богу, – вздохнул Гоцвеген.

Доккэ заворчал и устроился удобнее, зарывая голову между лап.

– Расскажите о диктаторе Тоа Гирахе, – сказал Хугебурка. – Чем так дорог вам этот человек, что вы готовы были отдать властям себя вместо него?

Бугго замерла – окаменела. Как будто все мышцы у нее парализовало. Она не могла пошевелить даже пальцем.

А Хугебурка продолжал невозмутимо:

– Говорю же вам, опасность миновала. Можете рассказывать.

– Но я не смею… неловко, – отозвался Гоцвеген, странно кося глазами. – Он мой близкий друг. Я восхищался тем, что он делал для своей планеты…

– А как же кровавые расправы? – спросил Хугебурка.

– Действительно, были беспорядки в провинциях… Но это долго рассказывать.

– Ничего, теперь у нас есть время, – настаивал Хугебурка.

– Слушайте, но я же не могу… – прошептал Гоцвеген.

– Ладно, – согласился Хугебурка. – Поговорим о другом.

– О чем?

– О сверхъестественных способностях вашей собаки. – Хугебурка подался вперед и свесился почти до середины туловища. Гоцвеген неотрывно смотрел в его перевернутое лицо.

– Это не собака, – сказал Гоцвеген.

– Естественно! – воскликнул Хугебурка, блеснув зубами. – Какая собака сумела бы отвязать цепь, отпереть дверь, войти в каюту с клетками для птиц, запереть там дверь – заметьте, на ключ – а потом привязаться в самом темном углу! И вот, пожалуйста, стоило таможеннику улететь, как верный пес – тут как тут, снова проделал трюк с дверью и вернулся к больному хозяину.

Завершив тираду, Хугебурка с облегчением хлопнулся на спину на своей койке. Глядя в потолок, он заключил:

– И труды по геополитике, вероятно, тоже ваша собака читает.

И тут Доккэ сел, потер передними конечностями уши и проговорил низким, глуховатым голосом:

– Вот именно.

Бугго взвизгнула и отскочила к стене. Ее как будто швырнуло внезапным, резким порывом очень сильного ветра: мгновение назад она сидела у койки Гоцвегена – и вот уже жмется в углу, едва переводя дыхание.

Хугебурка захохотал. Гоцвеген закрыл глаза, а Доккэ повернул голову к Бугго и сказал:

– Простите.

Хугебурка помахал сверху бутылкой, и Бугго пошла на этот призыв, как на маяк.

– Я, пожалуй, переоденусь, – заметил Доккэ.

– Ваши вещи в контейнере, – сказал Гоцвеген. – В красном. На дне. В них завернута посуда, так что они, наверное, немного помялись.

– Вы даже это предусмотрели! – восхитился Хугебурка.

– Да. В крайнем случае я сказал бы, что взял в качестве ветоши кое-какие тряпки своих лакеев, – пояснил Гоцвеген.

Завладев ключами, Доккэ вышел из каюты. Странно было видеть его в собачьей попоне и ошейнике, идущим выпрямившись, на двух ногах.

Едва за ним закрылась дверь, как Гоцвеген повернулся набок и заговорил:

– Выслушайте меня, госпожа капитан! Ну да, я обманул вас. Я воспользовался вашим положением. Мне необходимо было спасти Тоа, а вы почти ничем не рисковали. В крайнем случае вы бы нас выдали, но к этому мы были готовы.

Бугго молча глотала арак, пока Хугебурка не отобрал у нее бутылку. Затем она снова устроилась на полу среди валиков.

– Кому принадлежала идея с домашними животными? – поинтересовался Хугебурка.

– Мне, – скромно ответил Кат Гоцвеген.

В каюту вернулся Тоа Гираха. Он был невысоким, коренастым и казался почти квадратным из-за покроя одежды: и брюки, и сюртук, с пышными сборками, были разрезаны на десяток лент, схваченных снизу широкими манжетами; в разрезы выглядывало нижнее белье из плотного белого шелка, также пышное, собранное в складки. Широкий твердый пояс охватывал плотную талию бывшего диктатора. У него было сероватое, грубое лицо с узкими темными губами и совсем короткие, жесткие серые волосы на голове. В облике Гирахи Бугго не усмотрела ничего забавного или милого, в противоположность зверю Доккэ; напротив, с первого взгляда он внушал желание держать строгую дистанцию.

Бывший диктатор без улыбки кивнул всем находящимся в каюте и занял место у двери. Он не стал садиться.

– Могу я спросить о цели нашего полета? – осведомилась Бугго. – О настоящей цели?

– Как и было сказано, Хедео, – ответил Тоа Гираха. – У меня там вилла на берегу Аталянского моря. Неужели Гоцвеген вам не рассказывал?

Теперь за офицерским столом обедали четверо. Калмине Антиквар, жулик опытный, но без размаха, вопросов не задавал, щурился с понимающим видом и строил предположения насчет того, как новый пассажир мог очутиться на «Ласточке». Как-то раз Бугго, встретив Антиквара в коридоре, остановила его, сжала ему руку чуть ниже локтя и многозначительным тоном поблагодарила за понимание. Калмине, хоть ничего и не понимал, покивал серьезно и с тех пор еще больше уважал своего капитана.

Тоа Гираха был собеседник интересный и, как правило, немногословный. Бугго говорила с ним о селитре и культивированных почвах, которые вывозились с Арзао. Ее интересовали технологии, состав удобрений, планеты-покупатели. Она являла такую заинтересованность и осведомленность, что Гираха становился в своих ответах все лаконичнее и в конце концов спросил:

– Вероятно, вы планируете какие-то выгодные для вас деловые контакты с Арзао в том случае, если я вернусь к власти?

– Разумеется! – сказала Бугго.

– Вы не смотрели сайт «Арзао. Перевороты»? – с тихим фырканьем, от которого раздулись ноздри, полюбопытствовал Гираха.

Бугго пожала плечами.

– Как-то все некогда.

Гираха выдохнул:

– Может, это и к лучшему. Там много неправды, хотя кое-что соответствует действительности.

– Например?

– Например, инопланетные концессионеры. Мои предшественники раздавали акции богатейших рудников за взятки и политическую поддержку, благодаря чему прослыли борцами за демократию. Я – другое дело.

– А кто вас поддерживал? – поинтересовался Хугебурка, тасуя колоду.

– Отчасти – военные. Во всяком случае, почти весь высший комсостав. Несколько крупных промышленников. И, как ни странно это прозвучит, привилегированные учебные заведения. Я обещал молодым людям работу по специальности.

– И как? – Хугебурка стал раздавать кругляши.

– Довольно успешно. У меня почти не было безработицы. После национализации рудников потребовалось много автохтонных химиков, биотехнологов, геологов, бурильщиков… Мне пришлось отправить в забой сотен семь, может быть, восемь свободомыслящих хрипунов, которым не нравилось, что в правительстве многие носят военную форму. Не знаю, чем так плоха военная форма. На Арзао она очень красивая. Я расстрелял министра тяжелой промышленности Арзао, повесил премьера…