Приглашение в зенит (авторский сборник) - Георгий Гуревич

— Зачем ускорять время и замедлять время? Зачем увеличивать тяготение и уменьшать тяготение, зачем сносить и возводить горы, зачем ввинчиваться в зафон и летать там на пять порядков быстрее света? Зачем вы, Граве, явились на Землю и зачем привезли меня оттуда? Что вы ищете в космосе, что вам дома не сидится?

Почему только сейчас я задал этот наиважнейший, в сущности, вопрос? Может быть, оттого, что задумываться было некогда. Набивал голову сведениями, блокнот — пометками, собирал, запоминал, записывал, формулировал информацию, всасывал замечательное, ожидал сверхзамечательное. Ну вот свозили меня на генополигон, на биополигон, на галактический полигон, вклеили в пустоту, как муху. Какое осталось впечатление? Физики забавляются. Пробуют так и этак, какая комбинация смешнее. Но стоит ли дергать время и мять пространство только для того, чтобы потешиться своим всесилием? Вот я и спросил:

— Ну зачем все это?

— Нам нужен космос. У нас там полно забот.

— Заботы? Какие еще заботы? Летаете на любую планету, молодость возвращаете, мертвых оживляете. Еще что?

— Вот теперь наконец‑то начинается серьезный разговор, — сказал Граве. — Закажи‑ка нам, Гилик, запись Диспута о Вселенских Заботах.

Зал Межзвездной Федерации на планете Оо. Зал как зал, на сцене селектор, ложи амфитеатром, над каждой название планеты. Но вместо наушников анаподы, вместо кресел в ложах прозрачные цистерны с обилием шлангов и кранов. Цистерны можно наполнить любыми газами — кислородом, азотом, аммиаком, метаном, даже фтором по вкусу делегата или же водой — пресной, соленой, подкисленной, щелочной, хлорированной — для делегатов подводных.

Спрашиваю: “Зачем такие ухищрения? Все равно анаподы, все равно смотрят на селектор, слушают через микрофоны. Почему же не договариваться по радио, сидя у себя дома?”

Оказывается, все дело в расстояниях. С отдаленных звезд, даже за фоном, сигнал идет — несколько суток (по нашему счету). От вопроса до ответа — две недели. Допустим, председатель спрашивает: “Кто хочет высказаться?” Через две недели: “Прошу слова”. Еще через две недели: “Мы слушаем вас”.

Удивительный парадокс. Планетных конференций не бывает, дела одной планеты можно обсудить и по радио. А межзвездные съезды традиционно собираются в одном зале.

Докладчик тоже сидит в своем баке, на селекторе только его лицо. Ну и кто там рассуждает? Поспешно натягиваю анапод. Ба! Знакомая физиономия. Это Физик. Их–Физик, конечно, моложавый, коротко стриженный, в очках, лопоухий. Почти неотличим от земного… Почти! Анапод несколько карикатурит: здешний физик не просто моложавый, он почти мальчишка, и уши торчат действительно как лопухи. Видимо, мысленно мы рисуем шаржи на наших знакомых в собственном мозгу.

Ну и что же доказывает этот звездный Физик?

— Мы живем в эпоху всесилия точных наук, — говорит он снисходительно–наставительным тоном лектора, уверенного, что мало кто способен его понять до конца. — Ученые проникли в глубь вещества до семьдесят девятой ступени (электрон на девятой по их счету. — К. К.) и в зафон на 144 слоя. Мы освоили сигналопроводящий слой пятого порядка, при необходимости можем посетить любую планету Галактики и Магеллановых облаков. Я слишком долго занимал бы внимание уважаемого собрания, если бы перечислял все достижения математики, физики и технологии. Скажу коротко: мы — представители точных наук — в состоянии решить любую задачу, которую поставит перед нами Звездный Шар в этом или в будущем веке.

Выступавший передо мной представитель Академии Прогноза как раз и формулировал очередную вселенскую задачу. Он говорил, что сфера нашего обитания уже охватывает около миллиона солнц со спутниками и что нормальный рост населения, продолжительности жизни, энергетики и новых потребностей диктует расширение этой сферы на один процент ежегодно, иначе говоря, требуется освоение десяти тысяч новых солнечных систем в год.

“Ого! — подумал я. — Десять тысяч солнечных систем ежегодно! Пожалуй, такое можно назвать полновесными заботами”.

— Осваивать мы умеем, — продолжал Физик. — Но вот проблема: куда направить усилия? Резервных звезд в нашем Шаре почти нет. Мы уже в прошлом веке вышли за пределы нашего скопления и заселяем разрозненные миры, распыляя расы по космическим островкам, практически выключая их из единого русла цивилизации. И прогнозисты говорят, что хорошо бы пресечь это стихийное распыление, направить поток эмиграции на один компактный объект, например, на ближайший звездный шар ОГ (М-92 по земным каталогам. — К. К.). Выбор общеизвестный, логичный и общепризнанный. Помнится, еще в школе в детских книжках я читал о приключениях покорителей шара ОГ. Но романисты, увлеченные героизмом первопоселенцев, упускали из виду важное обстоятельство.

ОГ не больше, даже несколько меньше нашего родного Шара. Отсюда следует, что, сохраняя однопроцентный прирост, мы и ОГ исчерпаем поколения за три. Тогда встанет вопрос о следующем объекте. Очередной известен — это скопление ОЗ, за ним последуют ОХ и Отх. Всего в Галактике около четырехсот шаров, есть возможность выбрать и наметить продолжение. Однако — и подчеркиваю, тут моя главная мысль: принимая на века самый принцип расселения по шарам, мы молчаливо соглашаемся с тем, чтобы культура наших потомков топталась на месте, все время дробясь, умножаясь количественно, но не качественно. От шара до шара десятки тысяч световых лет, передавать энергию и материалы на такое расстояние бессмысленно. Обмениваться можно только информацией, но даже и в таком обмене не будет особенной нужды: ведь на всех шарах пойдет одинаковая деятельность — налаживание жизни в пределах одного шара. Шары будут разорваны экономически и ограничены экономически: все дойдут до некоторого потолка, приблизительно до сегодняшнего уровня науки, а потом опять и опять начнут сначала повторять историю освоения очередного шара. Согласившись на такой вариант развития, мы на многие века программируем топтание на месте.

Для пояснения сошлюсь на древнейшую однопланетного уровня историю. Когда скотоводческие племена завоевывали новые степи, они пасли там стада, оставаясь при своем скотоводческом хозяйстве. Когда земледельческие народы открывали новые земли, они пахали и сеяли, оставаясь на своем земледельческом уровне до той поры, пока новые земли не были заселены и вспаханы. Мало того, заморские колонии рвали со своей прародиной, потому что общих дел было мало: там пахали и тут пахали, к чему же еще налоги платить прежнему королю? Века и века прошли, прежде чем у разрозненных народов возникли глобальные, общепланетные интересы, потребовавшие глобальной науки. Прошли века и тысячелетия, прежде чем у разрозненных планет возникли общешаровые интересы. Сейчас мы невольно планируем многовековую разрозненность и застой на сегодняшнем общешаровом уровне.