Никакой магии - Карен Брукс

Нерида не знала, долго ли она пролежала так, погруженная в полузабытье. Когда она смогла открыть глаза, в воздухе еще плясали блестящие пылинки, а солнечный зайчик на деревянной стене почти не сдвинулся с места. Блестящее от пота лицо Слоуна было совсем рядом.

— Ну что, так лучше? — улыбнулся он, опершись на локти.

— Да, наверное, — краснея, призналась она. — А тебе так больше нравится?

Слоун хитро усмехнулся.

— Еще не знаю.

Ее глаза расширились.

— Но в прошлый раз разве ты… то есть мы…

— Верно, было очень хорошо, но сейчас не хуже. Мужчине нелегко понять, доставил ли он наслаждение женщине. Я хочу, чтобы ты почувствовала, какое наслаждение доставляешь мне.

Слоун терпеливо ждал, оберегая ее покой. Достичь удовлетворения сейчас, когда ее чувствительность обострилась до предела, было слишком просто. Он жаждал большего.

Слабая улыбка коснулась ее приоткрытых губ. Он наклонился, чтобы поцеловать девушку, ощутил ее теплые, мягкие груди, прикосновение рук к своей пояснице и неторопливо задвигался внутри горячего, бархатистого лона.

При первом толчке Нерида глубоко вздохнула и крепко прижала Слоуна к себе. Он зарылся лицом в ее волосы и принялся покусывать мочку уха. После второго толчка вздох сменился тихим стоном. Вновь вспыхнувшее желание заставило Нериду приноровиться к ритму его движений. Ей хотелось поскорее довести Слоуна до экстаза, но спешить не следовало.

— Посмотри на меня, Слоун, — попросила она и улыбнулась, увидев над собой его голубые глаза. — Я хочу следить за тобой так же, как ты за мной.

— Только не в темноте, любовь моя. Только не в темноте…

Через какое-то время он застыл, словно повиснув между небом и землей. Слоун перестал дышать. Капля пота скатилась по шее и поползла к кадыку. Потрясенная, Нерида следила за его сведенным судорогой блаженства лицом…

Когда воздух вновь проник в ее легкие, Нерида отчетливо повторила слова, которые прежде казались бессвязными.

— Я люблю тебя, Слоун Макдонох, — прошептала она, надеясь, что тяжелое дыхание мужчины заглушит ее голос.

Но Слоун все же услыхал эти слова, приподнялся на локтях, заглянул ей в глаза и поцеловал в губы, шептавшие его имя, и в висок, по которому катилась непрошеная слеза.

Они лежали в полумраке бок о бок. Нерида согнула ногу в колене и прижала ее к бедру Слоуна. Он подложил руку под затылок. Скомканная одежда валялась на полу, и не было сил, чтобы ее поднять. Ничто не нарушало тишины, кроме жужжания мух и шлепков лошадиного хвоста.

Блаженство удовлетворенной страсти сменилось изнеможением. Слоун дышал бесшумно, словно во сне, но когда Нерида погладила его по руке, то ощутила ответную ласку.

— Извини… Не следовало мне… Я поторопилась.

— Может быть, но что сделано, то сделано.

— Этого больше не случится.

У Слоуна на секунду перехватило дыхание.

— Не обещай того, в чем не уверена, — предостерег он.

Нерида облегченно вздохнула. Он по-прежнему хочет ее, и это желание никогда не угаснет. Она хрипло прошептала:

— Пора возвращаться. Тебе нужно поспать. Джози недолго пробудет в постели.

Слоун повернулся и поцеловал девушку в щеку, в нос, в подбородок, а потом прильнул к губам.

— Не думай об этом. Все будет хорошо, — заверил он и провел кончиками пальцев по шее, ложбинке между грудями, животу и влажному клину мягких курчавых волос, еще хранившему следы его любви.

Нерида бедром ощутила, как напряглось его тело.

— Слоун, не…

— Тс-с-с, — пробормотал он, прикрыв ей рот ладонью.

Нерида почувствовала острый, пряный запах, исходивший от его пальцев, и, задохнувшись, прижалась к ним губами.

— Мы будем любить друг друга, Нерида, — сказал он. — Медленно, неторопливо, с толком. И много-много раз.

В девушке опять вспыхнул огонь. Она придвинулась к Слоуну, обрадованная новым доказательством силы его чувства.

— Случится это не сегодня…

Он наклонил голову и прихватил зубами нежный сосок. Нерида ахнула от страха, но успокоилась, когда все закончилось мирным поцелуем.

— … Но случится обязательно. Мы оба это знаем.

Слоун погладил ее бедро. Ладонь его была прохладной и влажной, и Нерида поняла, что эта влага — ее собственная.

— Я сама собиралась сказать то же…

Он поднял глаза.

— Посмотри на меня, Нерида. Ты еще не раз будешь целовать, ласкать и обнимать меня. Потому что, клянусь Господом, я люблю тебя, Нерида Ван Скай.

На лбу Нериды лежало влажное полотенце. Сидя рядом с диваном, дед пробормотал:

— Тебе надо отдохнуть…

Она была измучена и не собиралась отрицать этого.

— Отдохну, — пообещала девушка. — Кажется, будет жарко. Дедушка, как ты себя чувствуешь?

— Прилично. Ночь была утомительная, но зато утром я отоспался… Черт, похоже, подремать тебе не удастся. Слышишь? — прошептал он.

Нерида сбросила полотенце и села. В спальне наверху послышался шум. Джози встала с кровати, подошла к шкафу, а затем к умывальнику. Раздался тяжелый стук. Похоже, она чуть не уронила в мойку тяжелый кувшин.

— Что это, дедушка?

— Не знаю, Нед. Может, она споткнулась?

— Наверняка, если вылакала ночью целую бутылку виски.

— Целую бутылку? Да ты что? — поразился Нортон.

— Да. Пустая бутылка стоит там же, где ты нашел предыдущую.

Снова послышались шаги, и Нерида поспешно умолкла. Джози чертыхнулась — видно, ударилась о кровать. Скрипнула дверь шкафа, что-то упало и разбилось. Затем раздался яростный крик и поток ругательств. Нерида бросилась к лестнице. Надо было заставить женщину замолчать: она могла разбудить Слоуна. Но прежде чем девушка добралась до ступенек, вопли прекратились. В наступившем молчании было что-то жуткое.

— Нед! — просипел Нортон, задохнувшись от приступа кашля.

— Дедушка, что с тобой? Позвать врача?

Нортон отрицательно покачал головой, хотя прошло немало времени, прежде чем он смог выдавить:

— К черту доктора! Дай мне виски, Нед… — Старик прижимал руку к груди. Каждый вдох давался ему с трудом. — Того же, что пьет Джози!

Он больше не вымолвил ни слова. В водянистых глазах стояла боль. Нерида услышала неумолимую поступь приближавшейся к деду смерти.

Нерида шла по тротуару с гордо поднятой головой, не обращая внимания на косые взгляды и шепоток за спиной. Даже листовки, наклеенные на всех стенах и тумбах, не интересовали ее. И когда какая-то дородная матрона обозвала ее потаскушкой, Нерида не моргнула глазом.

Она, не задумываясь, толкнула дверь «Луизианы» и вошла в темный салун. Понемногу глаза начали различать столы, лампы и находившихся в зале мужчин. Четверо играли в покер. Они подняли глаза, но тут же снова уткнулись в карты. Двое сидели у стойки бара. Они уделили Нериде больше внимания, особенно когда девушка направилась прямо к ним.