На закат от Мангазеи - Сергей Че

Плехан кивнул молча и пошел дальше вдоль ограды. Макарин долго смотрел в его широкую сутулую спину, глядя как он осматривает бревна, поправляет клинья упоров да подбивает узкие ступеньки, ведущие на наблюдательные посты. Макарин попытался представить, жизнь Шубина с Ириньей на заимке. Ничего хорошего не представлялось. Он было отвернулся, но тут заметил, что Плехан возвращается.

- Дело появилось, дьяк, - Плехан был встревожен. – Подожди отдыхать. Я сейчас воротца приоткрою. Проверить кое-что надо.

Он откинул засовы, толкнул створку, протиснулся сквозь узкую щель наружу.

- Идем, ты мне нужен. Держись рядом и не спускай глаз с леса. Если что увидишь, сразу скажи.

Макарин шагнул следом.

Лес начинался шагах в десяти от ограды, темный и такой густой, что уже третий ряд древних сосен терялся в непроглядном мраке. Увидеть что-то в глубине было сложно. По низу стволов бугрились кустарники и покрытые густым мхом остатки поваленных деревьев. На первый взгляд пройти к воротам можно было только по узкой травянистой засеке, но она выгибалась уже на расстоянии выпущенной стрелы, и что было за тем поворотом – неизвестно.

Они медленно продвигались вдоль частокола. Шубин осматривал бревна, то и дело нагибаясь. С наружной стороны ограда выглядела еще древнее чем с внутренней. Ее покрывали зарубы, выщерблены от стрел, пуль и арбалетных болтов. В одном месте Макарин разглядел следы давнего пожара.

Наконец Шубин остановился.

- Чуешь чем пахнет?

Макарин принюхался. Запах был резким и знакомым.

- Медведь?

Пахло медвежьим дерьмом. Макарин помнил эту вонь с юношеских лет, когда с мужиками загонял косолапого у себя в поместье.

Шубин указал на ограду. На ее бревнах, не более чем в локте от земли, был размашисто нанесен какой-то сложный символ.

- Ни разу не встречал медведя, который рисовал бы знаки на заборах собственным дерьмом, - сказал Плехан. – Это только дерьмо медведя. А не сам медведь.

Макарин присел рядом, стараясь не дышать. Корявый круг с какими-то точками и линиями был аккуратно выложен густым коричневым медвежьим пометом с остатками рыбьих костей, чешуи и шерсти мелких грызунов.

- И что это значит, - Макарин поднял голову.

- Это значит, что они нас нашли, - Шубин размашисто пошагал обратно.

- Кто? – Макарин бросился следом.

- Боюсь, скоро сам узнаешь.

Они почти бегом влетели во двор, Шубин с грохотом уронил засовы, крикнул что-то непонятное подбежавшему Хадри. У самоеда вытянулось лицо, и он стремглав бросился к избе.

Плехан повернулся к Макарину.

- Как у тебя с оружием, дьяк? Умеешь ли пользоваться теми пукалками, что я для тебя захватил на всякий случай? Всякий случай наступил, можешь идти готовиться к бою.

- Да что случилось-то, толком объясни!

- Некогда. Натягивай свою защитную расстегайку, она тебе понадобится. От стрел спасает? Вот и хорошо. Вряд ли они сюда что-то серьезное притащат.

Хадри уже бежал от избы с ворохом разномастных самопалов. За спиной у него бились мешочки со снаряжением. Плехан недовольно рявкнул на него по-дикарски. Хадри залопотал было, оправдываясь, скинул часть самопалов на землю, с остальными потрусил обратно к избе.

- Все они тут не нужны, - пояснил Шубин.

- Гляжу, у вас война намечается, - насмешливо вопросила подковылявшая ближе Иринья.

Плехан тут же из собранного начальника превратился в нечто нелепое и сюсюкающее:

- Что ты, Иринушка, никакой войны, так, мелочь пустая. Ступай в избу, о тебе бабушка Нембой позаботится.

Бабка все также деревом торчала у своего шалаша.

- Дурой меня не считай, Шубин. Вас всего трое. На два выхода. Сам знаешь, как я стреляю.

Шубин на мгновение впал в ступор. Иринья явно действовала на него отупляюще. Но он быстро взял себя в руки.

- Живо в избу, Иринья! Сейчас ты не то что самопал, ложку в руках не удержишь.

- Много ты обо мне знаешь. Смотри, - Иринья нагнулась, схватила ближайший самопал за покрытый узорочьем широкий ствол.

- Тихо все! – прошипел вдруг Шубин, подняв руку.

Они замолчали, и в наступившей тишине услышали, как далеко за оградой надрываясь лают собаки.

- Уже явились, - почесал щеку Шубин. – Быстро они.

- Со стороны леса прут, - сказала Иринья. – Знают, что в ущелье у тебя ловушек немеряно. Признавайся, Шубин, кому на этот раз дорогу перешел?

Шубин не ответил. Перекрестился, беззвучно прошептав краткую молитву, поднял с земли пару самопалов и мешок со снаряжением. Сказал что-то Хадри и тот убежал на другую сторону двора.

Собаки лаяли все ближе.

Макарин шагнул к нартам, развернул сверток с оружием, быстро накинул защитную стеганку. Выбрал шлем из принесенной самоедом груды, старый, но вполне еще крепкий.

Шубин тем временем вскарабкался на ограду, пригнувшись, выглянул в бойницу. Потом обернулся, и когда Макарин подошел ближе, тихо сказал:

- Стрельба пока отменяется. Ярганы разговаривать хотят.

Глава 11

Наблюдательные посты шли поверх ограды через каждый десяток шагов. Узкие дощатые настилы с бойницами и крышей из почерневшей соломы. На любом из них могли разместиться по двое бойцов с полным вооружением. Сейчас бойцов было трое на всю ограду. Шубин занял пост слева от ворот. Макарин поднялся на правый. Хадри сидел за избой, на другой стороне двора, у выхода в ущелье, на тот случай, если враг решит обойти с тыла. Все остальные посты пришлось оставить пустыми. Шубин хотел натаскать туда соломы и соорудить чучела, но времени на это уже не оставалось. При таком раскладе шансов на успешное отражение серьезной атаки было маловато. Бабушка Нембой уплыла в избу. Упрямая Иринья сидела за колодцем, обложившись разномастным оружием. «Если с боков попрут, постреляю» - сообщила она. Пасущиеся олени бродили вокруг самоедского шалаша и прядали ушами от собачьего лая.

Ворота были небольшие, одностворчатые, поэтому расстояние между привратными постами было меньше,