Голубоглазая богиня - Памела Робертс

Гарри молча взял ее руку, поднес к губам и поцеловал. Лесли сидела и смотрела на него широко раскрытыми и подозрительно поблескивающими глазами. Губы ее слегка приоткрылись, грудь высоко вздымалась. Она наслаждалась, желая, чтобы это мгновение длилось вечно, и в то же время ждала, нетерпеливо и жадно, того, что могло и, будь на то ее воля, должно было последовать за этим почтительным поцелуем. Воспоминания о том вечере, как она прижималась к нему всем телом, и о том, что ощутила в ответ, неотступно преследовали ее все эти дни, хотя Лесли и загнала их в самый отдаленный уголок сознания, поклявшись не форсировать события.

Если ему необходимо время, чтобы убедиться в том, как она ответит на его ласки, что ж… Все время мира в его распоряжении. Она «может и подождать. Только… только не так-то это просто — ждать, когда любишь.

Когда любишь? Да разве я люблю его? — испуганно пискнул внутренний голосок слабости. Но второй, принадлежащий сильной половине ее натуры, немедленно ответил: конечно. Надо смотреть правде в глаза. Я люблю его. Больше всего на свете люблю. Со всеми его слабостями и недостатками. Потому что он такой, какой я сейчас сказала: истинно благородный рыцарь. И потом… потом он волнует меня как мужчина… Я знаю, что так не годится, но самой-то себе ведь можно признаться…

Но почему же он так долго ждет, почему не решается? Неужели не чувствует, что я жду его? Или это из-за той женщины, которая бросила его?

— О, как же я ненавижу ее, — еле слышно выдохнула Лесли и тут же спохватилась.

Но Гарри расслышал, поднял голову и удивленно спросил:

— Кого, Лес? Кого ты ненавидишь?

Она отняла руку, спрятала ее под стол и, заставив себя успокоиться, сказала:

— Сама не понимаю, что несу. Не обращай внимания, Гарри, пожалуйста.

— Как скажешь. — И он пожал плечами, не понимая, как истолковать вырвавшиеся у нее слова. — Что ж, пожалуй, нам пора приступать к съемке. Уже почти девять. Давай доедать и начнем. А то ты завтра совсем не выспишься.

Они быстро покончили с ужином, отнесли посуду в кухню и оставили там до следующего дня.

Гарри собрал и зажег все имеющиеся лампы, а Лесли удалилась в спальню, откуда через несколько минут прокричала:

— Гарри, мне нужна твоя помощь! Зайди, пожалуйста!

Он повернулся в ту сторону, откуда донесся ее зов, судорожно сглотнул и обтер о джинсы моментально вспотевшие ладони. На цыпочках подобрался к закрытой двери, за которой находилась она, и прислушался, но единственное, что услышал, — это удары собственного сердца. Такие сильные, что они отдавались в ребрах и причиняли физическую боль. Поднял руку, намереваясь постучать, но не смог и уронил ее вниз.

— Да Гарри же!

Этого призыва он уже не мог ослушаться, отступил на несколько шагов и крикнул, делая вид, что только что услышал:

— Иду-иду! Я пленку заряжал!

Осторожно повернув ручку, он приотворил дверь и попытался заглянуть. Но Лесли словно угадала его смятение и сказала:

— Смелее. Я в благопристойном виде. Ну же, не бойся.

— Да я и не боюсь.

С этими словами Гарри вошел в спальню и замер на месте как соляной столб.

Лесли стояла к нему спиной, окутанная ярдами и ярдами белого атласа, из которого виднелся лишь небольшой клин ее нежной кожи. В руках она держала длинный шнурок из того же материала.

— Задача у тебя самая примитивная: зашнуровать корсет, потом затянуть посильнее. А уж затем сказать, какой парик мне лучше надеть — светлый или темный. Только и всего. Проще не придумаешь.

Гарри облизнул пересохшие губы, хотя и безуспешно, ибо язык был не менее сухим, и с трудом выдавил:

— Ничего себе примитивная. Да тут не меньше тридцати петелек с каждой стороны.

— Так и есть. Поэтому не мешкай и приступай. Там шесть платьев, и все с корсетами.

Он взял шнурок и попытался вдеть в первую петлю, но случайно коснулся спины Лесли и от волнения тут же его выронил. Смущенно засмеялся и пробормотал:

— И зачем только такие делают? Несомненно, это изобретение — плод женского коварства. Чтобы поиздеваться над женихом, которому придется все это расшнуровывать.

Лесли хихикнула в ответ.

— Интересная версия. Мне она и в голову не приходила. Впрочем, это естественно: женщины ведь менее романтичные создания, чем мужчины. Но, кроме шуток, корсет — самый простой способ заставить платье хорошо сидеть на любой фигуре.

Когда Гарри после десятиминутных усилий удалось справиться с этим многотрудным — по многим причинам — заданием, он облегченно вздохнул и едва не схватился за бок, но сдержался. Из предложенных его вниманию париков он лично выбрал бы темный, с волосами до плеч, поскольку светлый, с длинными, вызывал слишком яркие воспоминания об их первой встрече и Грязном Тедди, но не решился сказать ей прямо, чтобы не обидеть.

— Ну, не знаю. Опять-таки я же не профессионал. Как можно быть уверенным, что лучше выйдет на снимках? Давай сделаем в обоих, потом выберем…

Они разошлись по спальням в начале третьего, но Гарри удалось заснуть лишь к утру. В таком возбужденном состоянии он не был еще ни разу, ни после того как Дженни его бросила, несмотря на долгое воздержание, достойное монаха-отшельника, ни даже с ней…

А Лесли… что ж, Лесли улеглась в постель со счастливой улыбкой на губах. Ибо она прекрасно поняла, что ожиданию ее придет конец если и не завтра, то в самом ближайшем будущем…

11

Шли дни, для обоих до отказа заполненные делами, что, однако, не мешало им постоянно думать друг о друге.

Лесли так замечательно оформила витрину, что приток покупателей заметно увеличился. Рейчел все больше и больше полагалась на нее и, безгранично доверяя, старалась использовать немногочисленные дни, которые Лесли еще собиралась провести в салоне, чтобы уделить максимальное внимание своему пошатнувшемуся здоровью. Ее отсутствие давало молодым людям возможность иногда и среди дня найти время для осуществления своих планов.

Гарри напечатал первые снимки и как-то вечером показал их Лесли, которая пришла в полный восторг.

— Да у тебя настоящий талант! Не понимаю, почему ты не занимаешься профессиональной фотографией? — восхищенно заявила она.

Он пожал плечами.

— Никогда не думал об этом всерьез. А уж теперь особенно.

— Почему «теперь особенно»? — удивилась Лесли. — У меня сложилось впечатление, что, за что бы ни брался, у тебя все получается отлично.

Для такой похвалы у нее было немало оснований. Они вели этот разговор, сидя за столом и заканчивая очередную приготовленную им трапезу — простую, но удивительно вкусную.

— Думаю, потому, что благодаря тебе у меня появилось не только время, но и желание как-то переосмыслить жизнь, свое место в ней, — серьезно ответил Гарри. — И я понял, что не хочу больше работать на чужого дядю, унижаясь и получая жалкие крохи взамен.