Родственные души - Элизабет Чандлер

Уилл тоже слышал ее. Он пошарил взглядом у школы, где в одиночестве работал в фотолаборатории, и увидел пурпурное сияние Лейси.

— Снова ты, — пробормотал он.

Как всегда, Тристан обнаружил, что их с Уиллом мысли удивительно схожи. Он быстро скользнул в него, чтобы свободно общаться и с Уиллом, и с Лейси.

Уилл моргнул.

— Тристан? — проговорил он вслух. И сам же ответил:

— Да.

Музыка из мыльной оперы продолжала звучать в фоновом режиме.

— Ты фальшивишь, Лейси, — заметил Тристан.

Звук смолк, и пурпурное сияние придвинулось ближе к нему и Уиллу. Уилл быстро убрал фотопленку за спину.

— Не могла бы ты слегка отодвинуться, Лейси? Ты можешь засветить мой фильм.

— Ну, извини, — ответила она.

— Думаю, среди вас — двух героев, я — лишняя. Я пойду своим путем.

Она сделала паузу, предоставив им время для протеста, но, так и не дождавшись ни слова, продолжила:

— Но прежде чем я уйду, позвольте, я задам вам несколько вопросов, мои любимые парни. Кто разбудил Репе Ван Винкеля прежде, чем прошло сто лет? Кто привел его в эту комнату?

— Я звал тебя, Тристан, — объяснил Уилл. — Мне нужна твоя помощь.

— Кто был ангелом-хранителем на вечеринке Сюзанны? — продолжала Лейси. — Кто позвал тебя, когда Айви была в большой беде?

— Айви была в беде? Что случилось? — спросил Тристан.

— Кто дал мне роль секретаря в этом жалком фан-клубе Айви?

— Скажи мне что случилось, — потребовал Тристан. — Айви в порядке?

— И да, и нет, — ответил Уилл, а после рассказал Тристану про инцидент на вечеринке и свои предположения на счет Грегори.

— Я не знаю, что случилось на самом деле, — сказал он. — Я потом нашел Айви на дороге. Она была очень расстроена и ни слова мне не сказала. В воскресенье она работала, потом пошла к Бет. И сегодня в школе она будет говорить только с Бет, но и ей не скажет, что произошло на самом деле.

— Лейси, ты что-нибудь видела? — спросил Тристан.

— Прости, я была занята в это время.

— Как думаешь, что она сделала? — спросил Тристан.

— Бросала ботинки забывчивых поклонников в пруд, — сказал ему Уилл.

— Я говорю про Айви! — отрезал Тристан. Он был больше расстроен из-за себя, чем из-за Уилла. Уже дважды Уилл выручал Айви, а Тристан не успел.

— Айви звала тебя, — начал Уилл.

— Все звала и звала, — подтвердила Лейси. — Я сказала ей, что ты во тьме. Знаю, что любовь слепа, но, похоже, и глуха тоже. Я полагаю…

— Ты должен кое-что сказать мне, Тристан, — прервал ее Уилл. — Ты должен сказать мне сейчас. Как я могу помочь Айви, если не знаю, что происходит?

— Но ты знаешь достаточно, — с вызовом в голосе ответил Тристан. — Больше, чем кто-либо рядом с Айви.

Он стал прощупывать мысли Уилла, но не нашел того, что его интересовало.

— Я знаю, ты заглядывал в конверт, Уилл. — сказал Тристан. — Я видел, как ты вытаскивал ключ.

Уилл не выглядел удивленным или виноватым. Он опустил пленку в бачок.

— А от чего этот ключ? — спросил он.

— Думал, ты уже догадался, — поддразнил его Тристан.

— Нет.

Тристан снова попытался прозондировать мысли Уилла, полностью закрыв свои, двигаясь медленно и осторожно.

Но тут же вылетел, отскочив от стены, выстроенной Уиллом, будто шайба от клюшки хоккеиста.

— Так, так, вы двое, что происходит? — спросила Лейси. — Я могу видеть твое лицо, Уилл. То же упрямое выражение, что и у Тристана.

— Он блокирует меня, — объяснил Тристан.

— Как будто ты не сделал то же самое со мной, — горячо ответил Уилл. — Во-первых, ты заставил меня броситься по склону, чтобы спасти жизнь Айви. Я позволил тебе взять верх. Я пошел с тобой, делая только то, что ты говорил и нашел Айви с мешком на голове. Оправдания Грегори оказались очень странными, но ты так и не сказал мне, что происходит.

Уилл оставил бачок в покое и ходил взад и вперед по тесной комнате, то и дело, хватая и возвращая на место фильтры, маркеры, коробки от бумаги.

— Ты заставлял меня говорить за тебя. Ты через меня получил возможность потанцевать с Айви и сказать, что ты ее любишь.

Голос Уилла слегка задрожал.

— Но ты так и не удосужился объяснить мне, что происходит.

"— Айви все равно не отпустит меня, — думал Тристан". Но он знал, что есть и другая причина. Его раздражало, что он нуждался в Уилле, и не нравилось, как он выпаливал факты сейчас.

— Мне не нравятся все эти штуки с управлением разума, — продолжал сердито Уилл. — Мне не нравятся твои попытки прочесть мои мысли. Если есть что-то, о чем ты желаешь знать, спроси об этом.

— Единственное, что я хочу знать, — сказал Тристан, — как я могу довериться тебе? Ты друг Грегори.

— Да повзрослейте уже, вы оба, — перебила его Лейси. — Мне не нравится контроль разума. Как я могу доверять тебе? — передразнила она. — Пожалуйста, только не заставляйте меня и дальше выслушивать ваши оправдания. Вы оба любите Айви, и ревнуете ее друг к другу. Поэтому держите свои маленькие секреты в тайне и ссоритесь как малыши из детского сада.

— Ты влюблен в нее, Уилл? — быстро спросил Тристан.

Он почувствовал, как Уилл думая, избегает его. Уилл взял бачок с кассетой и переложил его из руки в руку.

— Я пытаюсь делать то, что будет лучше всего для нее, — сказал он, наконец.

— Ты не ответил на мой вопрос.

— Я не понимаю, почему это важно, — уперся Уилл.

— Ты был там, когда я танцевал с ней.

— Ты слышал, что сказала Айви. Мы оба знаем, что она никогда и никого не будет любить так, как она любит тебя.

— Мы оба знаем, ты надеешься, что это неправда, — парировал Тристан.

Уилл хлопнул бачок о стол.

— Я должен работать.

— Я тоже, — сказал Тристан и выскользнул из Уилла, прежде чем тот попытался вышвырнуть его сам.

Он знал: когда-нибудь Айви полюбит кого-то еще. И возможно, этим человеком будет Уилл. И если ему придется оставить ее в руках Уилла, надо проверить его как можно тщательнее. Когда Тристан покидал лабораторию, он услышал, как Лейси исполняет песню из мыльной оперы.

— Итак, наши двое героев, ослепленные своей любовью, — гудела она, — Никто из них не прислушивался к мудрой и прекрасной Лейси. Чье сердце, кстати, тоже разбито. Но кто позаботится о Лейси? — спросила она печально.

— Кто позаботится о Лейси?

Глава 12

Айви сидела за кухонным столом, изучая бланки, только что извлеченные из бумажного конверта — документы на усыновление Филиппа.

Напротив нее брат и его лучший друг — Сэмми — колупались ложками в банке с арахисовым маслом.