Ночные птицы - Елена Коломеец

— Почему ты думаешь, что я и в этот раз смогу?

— А в этот раз и не понадобится.

— Если не понадобится, то почему не могу идти я?

— Потому что я не хочу тобой рисковать. Пусть даже это безопасно, пусть ты была служкой в храме Трикса, мне все равно. Да и Наита все же моя начальница, а не твоя, — он примирительно обнял девушку за плечи. — Идем?

— Идем, — шепнула Лана, прижавшись лбом к его плечу. Как страшно было опять отправлять его в смертельно опасное путешествие. Трикс не злой, но совершенно непредсказуемый, и в чем-то будет пострашнее Бестарда.

В этот раз Ардену показалось, что он перенесся мгновенно. Вот он закрывает глаза, лежа на жестком ритуальном столе, а открывает уже в царстве льда и огня. Как-то ему доводилось слышать, что в Закрае, измерении Трикса, по ледяным глыбам гор текут огненные реки. Именно поэтому для ритуала используют огонь и кусок льда. Теперь он мог убедиться в этом собственными глазами. Было одновременно холодно и жарко, темно и светло, пугающе и прекрасно. Мир крайностей. Каков же будет его хозяин? Впервые Арден задумался, как вышло, что один из хранителей границ оказался известен в мире в первую очередь, как покровитель воров и бардов.

— Я тоже об этом задумываюсь, — тихий, но слышимый в каждом уголке этого мира голос, прозвучал у наемника за спиной.

Арден стремительно обернулся. Он был готов к чему угодно, даже рукопашной. Трикс сидел на троне из темного резного дерева, к спинке которого небрежно прислонил свой можжевеловый посох. За спиной неизменный спутник — лис, на этот раз в обличии огромного песца. Лицо строгое, отчужденное. Арден был готов к чехарде, насмешкам, может, каким-то глупым шуткам, но Трикс был серьезен и даже отчасти печален. «В чем-то пострашнее Бестарда», вспомнились слова Ланы, и Арден мысленно согласился с ними.

— Не буду спрашивать, что привело тебя сюда, наемник. Птицы Наиты, так? Долго же вы решали мою простенькую задачку.

— Зачем тебе это понадобилось? Ладно, отношения между богами выше моего разумения, но зачем вмешивать смертных? Та женщина, чьими руками ты унес их, чуть не лишилась рассудка.

Бог едва заметно улыбнулся, холодно и жутковато.

— А разве не этого от меня ждут? Сеять раздор, тащить чужое, развлекаться и ни о чем не думать? Так к чему тогда вопросы?

Он пожал плечами, отворачиваясь в сторону, и Ардену показалось, что за его словами прячется что-то еще. Что-то гораздо более глубокое и человечное. Он и сам совсем недавно говорил Лане, как ему не нравится, что гильдию наемников считают одной из тех, кому покровительствует Трикс. Как будто это что-то плохое или постыдное. В душе его шевельнулось понимание, а в памяти всплыл старый рассказ.

— Как-то дед рассказывал мне одну историю. Может, сказку, может, легенду, а может и быль. Про то, как образовался переход через Хвост Дракона.

Трикс повернулся к наемнику. В глазах появилась искра заинтересованности, да и сам он как-то оживился.

— Про заброшенную хижину в горах, замерзающих детей и лиса с перебитой лапой?

— Она. Дед был историком, собирал полузабытые сказания и пытался понять, какие из них таят в себе отголоски реальных событий. Он говорил: это ты был там.

— Твой дед был умным человеком, — кивнул Трикс. — Да, я там был. Хотя люди предпочли об этом забыть.

— Люди предпочитают подгонять реальность под свои представления о ней, — кивнув, ответил Трикс, — и, бывает, так стыдятся своей слабости, что обвинят в ней кого угодно.

Усмешка скользнула по лицу Трикса. Кто бы мог подумать, этот смертный, действительно довольно умен. Кажется, он не ошибся в своих ставках.

— Ну вот мы и подобрались с тобой к ответу, почему один из хранителей границ стал всего лишь покровителем бардов и воришек. Но справедливости ради, к праву на частную собственность я действительно отношусь без всякого почтения. Впрочем, как и ко многим другим правам.

Арден чувствовал себя, как ребенок, который впервые удостоен чести сидеть за взрослым столом. Ему кажется, что он тут свой, но это лишь уступка со стороны взрослых. И, хоть сейчас ему и кажется, что они говорят с Триксом как равные, нельзя ни на секунду забывать об истинном положении дел. Что это — бог в своем измерении, где все — он. Те ледяные скалы и текущие по ним реки лавы, густые заросли колючего можжевельника и сладковато-терпкие ягоды на них, и белый лис, что сидит за ним, — все это тоже Трикс.

Лис широко раскрыл пасть, зевая, и несколько раз отрывисто тявкнул, будто бы отвечая на его мысли. Глухо загрохотали камни в горах. Громко и резко закричали над головой птицы. Птицы? Арден вскинул голову приглядываясь. Прямо над ними черной воронкой кружили сотни, тысячи птиц, будто прорезанных ножом в темноту. Он вскинул руку, разжимая ладонь. С руки сорвался клок тьмы, обернулся птицей и взмыл вверх. Знак Наиты. Безмолвно кружившая в небе стая сорвалась вниз, на мгновение Арден скрылся в водовороте черных крыльев. Но темнота рассеялась, и лишь небольшая черная птичка осталась на его плече, через мгновение обернувшаяся висящим на шее амулетом.

— Они признали тебя. Что ж, если бы этого не случилось, Наите пришлось самой идти сюда, а это ей вряд ли понравится, — усмехнулся Трикс, — они с Бестардом стоят друг друга, оба гордецы, каких свет не видел. Ладно, мы заболтались. Забирай то, за чем пришел, и помни, что ты в долгу у меня.

— Да с чего бы это? Птицы признали меня сами, а мешать ты мне не стал из-за своих соображений, а вовсе не для меня.

— Так и есть, смертный. Но разве не благодаря мне твоя судьба получила возможность оказаться на перекрестке и выбрать новый путь?

— Если так посмотреть, то да. Твоя правда, Трикс. Не знаю, к добру или нет, но выбор у меня появился. Вот только с выбором приходят сомнения.

— Вот и насладись ими сполна. Еще увидимся, смертный.

И на месте, где только что стоял Арден, всплеснул всполох огня, стирая из Закрая все лишнее. Бог посидел еще некоторое время на троне, погладил по загривку лиса и неспешно пошел в сторону ледяных скал. Под его ногами земля расходилась глубокими трещинами, внутри которых клубился белый туман.

Люди считали, что богам чужды человеческие страсти, что их помыслы и желания бесконечно отличны. Но, принимая человеческую форму, боги обретали и человеческие слабости. Когда Трикс бежит по полю в теле лиса, он лис. Когда разрывает льдом стволы деревьев в