Ночные птицы - Елена Коломеец

Лана, немного засомневавшись, все же легла на кровать. Правда, устроилась сверху большого мягкого одеяла, а не залезла под него. Арден обнял ее, прижимая к себе. Измученные событиями предыдущего дня и тревогами, они успокаивались в объятиях друг друга. Но, если бы Арден мог сейчас увидеть лицо девушки, понял бы, что не все спокойно и благополучно, и ее мучают какие-то неприятные мысли.

— Ты слышал про Тень? — наконец, набравшись решимости, спросила Лана. Только Первоматерь знала, как не хотелось ей начинать этот разговор. С куда большим удовольствием она бы положила голову Ардену на грудь и уснула в его сильных теплых руках, бережно обнимающих ее. Но тайна камнем лежала на сердце. И чем дальше, тем тяжелее он становился.

— Тень? — переспросил Страуд. Нет, конечно, по «Длани короля» было понятно, что она не сосновыми орешками на углу торгует, но… Большая часть Иргуина уверена, что Тень вообще осталась в далеком прошлом. Немногие, связанные с властью, знают, что эта организация существует до сих пор. И «тень» в данном случае не имеет отношения к тьме. Они невидимы и неуловимы, всегда на полшага рядом. Впереди или позади — не угадать. Сотни, а может, и тысячи лет, они защищают в первую очередь сам Иргуин, его целостность и суть. Тень плетет хитрую тонкую сеть, удерживающую гильдии, королевскую власть, торговые компании и других крупных игроков в равновесии. Но при чем тут Лана? И, кстати, что ей нужно в Шафтене? Арден всегда был очень прозорливым человеком и привык доверять своей интуиции, иначе в его деле никак. И сейчас он догадывался, какой будет ответ на этот вопрос.

— Да, я, конечно, слышал о Тени, — ответил он, предоставляя Лане возможность самой объяснить, в чем дело.

— Однажды после выступления ко мне подошла женщина. Представилась Татией. Первое время мы болтали о всякой ерунде, но потом она заговорила о том, в какой сложной ситуации Иргуин, что адганы, захватив Сидарк, тянут руки и к нам. Что любая посильная помощь поможет стране удержаться. Мы много путешествуем, много где бываем, поэтому мне не доставит труда передавать послания, иногда небольшие предметы. Ничего особенного. Ну а я, — Лана вздохнула, — я и так-то из дома, почитающего правящую семью, а тут еще обаяние столицы, королевская стипендия, приемы… Разве я могла отказаться помочь Иргуину? Тем более что от меня требовался минимум, тут возьми, там отдай. Но в этот раз вышло иначе.

Говорить дальше было мучительно, как каменные глыбы ворочать. Она уткнулась лицом в пухлое одеяло, будто могла в нем спрятаться. Арден лежал, тихо слушая, он знал, к чему идет разговор, пусть и без подробностей. С одной стороны, он понимал Лану, понимал, почему она не призналась сразу, но все равно было неприятно на душе.

— Мне нужно было добраться с труппой до Шафтена. Выступать, как обычно, на площадях и в трактирах. По данным Тени, тут должно проходить собрание глав гильдий, да-да, то самое, на которое идешь ты. Всем известно, что Колти, которые и будут негласными хозяевами встречи, любят совмещать дела и отдых. Мне следовало постараться попасть в число приглашенных артистов. Ну а если не получится, то попробовать прокрасться тайком.

— Поэтому тебе дали «длань»? — спросил Арден. — Если поймают, она спасла бы тебе жизнь.

— Нет. Я должна передать перстень одной женщине, которая живет здесь, в Шафтене. Она из Сидарка, итанитка из Гарста. Ей же я должна буду передать полученную информацию. Но, когда я услышала, что ты будешь там… Я не знаю… Не знаю даже, что думать. Мне говорили, что там соберутся, — она не столько произнесла, сколько выдохнула, — враги Иргуина. Что там будут адганы. Что будут обсуждаться планы порабощения страны. И ты… Я не знала, не знала, что мне делать и как быть! И как заговорить об этом с тобой. Я пыталась. Тогда у озера. Когда ты сказал, что, — она хотела сказать «поцелуй», но ведь самого поцелуя не было, — что все было ошибкой.

Не в силах сдерживаться, Лана, окончательно запутавшись и в словах и в своих чувствах, просто разрыдалась, вжавшись Ардену куда-то в бок. А он обнимал ее и тихо поглаживал по спине. Как же все было непросто и запутано. Он никогда не смотрел на ситуацию под таким углом. Встречу инициировала семья Колти, а они всегда были себе на уме. Но это все преподносилось, как сотрудничество с соседним государством, деловые и торговые связи, по сути — ничего особенного, просто политика. Но кому, как не ему знать, что такое «просто политика» и как она ломает судьбы. И как теперь сказать Лане, что он и сам наполовину адган?

— Давай обсудим все завтра? — сказал наконец Арден. — Эмоции — не лучшие советчики. Успокоимся, и будет видно, как быть дальше. Я понимаю, как тебе было трудно рассказать все, и ни в чем тебя не виню, — он надеялся, что, когда речь зайдет о его прошлом, Лана тоже сможет понять его.

Девушка уснула первой, утомленная ритуалом, бессонной ночью и слезами, а Арден еще долго смотрел на светлеющее небо за окном и думал, что в жизни человека бывают особые моменты, когда он может переменить ее. Что-то вроде развилок на дорогах, где ему дается возможность изменить направление жизни, по сути, стать другим человеком. Наверное, со стороны может показаться, что дело в Лане, но не только. Главной переменой, как он сейчас это понял, должен стать путь, который он выберет. Пойдет ли, спустя несколько дней, на встречу к Колти, чтобы стать союзником адганов в дележе Иргуина, или станет одним из тех, кто тайно или явно выступит против них?

Последние звезды успели раствориться в светлеющем небе, когда Арден, наконец, уснул, так и не придя к какому-то решению. Первой проснулась Лана. Она лежала тихо-тихо, прижавшись к Ардену, и украдкой рассматривала его лицо. За резкими чертами угадывался непростой характер. А может, это непростая жизнь так обтесала его? Как мало Лана знала о нем.

Сама того не зная, она думала почти о том же, о чем и Арден вчера. И если не разумом, то сердцем чувствовала, что в этой переломной точке меняется вся ее жизнь. Вернуться в труппу и Артисторий как ни в чем не бывало? Выступить на стороне Тени? Стать на сторону противника, если Арден решит остаться на ней? Или был еще какой-то путь? Пока закрытый темными тучами неизвестности, но приоткрывшийся вчера, когда ей удалось стать частью