О бедном мажоре замолвите слово - Виталий Сергеевич Останин

— Гарсон! Мухой сюда!

В груди сразу шевельнулось недоброе предчувствие. Люди, которые вот так «с ноги» могут входить в настолько дорогое заведения, явно несут с собой проблемы.

— Только бы не еще одна пара купцов! — едва слышно прошептала Стелла, вымученно улыбаясь. — Если ещё и их в участок отправлять…

Она не договорила, но и так было понятно, что наши планы в этом случае накроются блестящим и очень звонким медным тазом.

— Не наше дело, — я сжал её ладошку. — Пойдем прогуляемся.

— С удовольствием!

Но беспрепятственно дойти нам удалось только до выхода. А там уже возникла пробка. Девять человек, двоих из которых я опознал благодаря памяти предшественника, буквально заблокировали двери. Смех, крики, требования услужить именно им и прямо сейчас, буквально разрушили атмосферу заведения.

Не купцы. Дворяне. Та самая золотая молодёжь, к числу которой Михаил Шувалов принадлежал всего пару дней назад. Большую часть этих праздных детишек я не знал, но вот лидеров компании — очень даже. Чашников и Кретов. Два неразлучных друга и моих врага.

Немного громко сказано, но так и было. Я и они принадлежали к разным тусовкам, ну и родители, мягко говоря, не дружили. Но если взрослые бодались на биржах, скупая и банкротя предприятия противника, то детишки мерились детородными органами. Или безлимитностью карточек отцов.

До драк там дело никогда не доходило — высшее обчество жеж! Но яду друг на друга было выплеснуто столько, что хватило бы навсегда отравить Черное море. Про попытки друг друга подставить и говорить нечего.

Была надежда проскочить мимо них по-тихому, пока Чашников тыкал пальцем в грудь администратору и требовал посадить их компанию в почти на сто процентов заполненный зал. Но Кретов, скотина такая, оказался более внимательным, и срисовал меня.

— Господа! — воскликнули сзади, когда я уже поверил в то, что удастся смыться не привлекая внимания шумных деток. — Ставлю ящик «Клико», если это не княжич Шувалов собственной персоной! Михаил, куда же вы?

— С-с-сука, — еле слышно процедил я. Но обернулся уже со светской улыбочкой. — Кретов? Леонид? Вот так встреча!

Уйти, делая вид, что они обознались, а я не услышал, было неприемлемым. Стоило мне так поступить, как на утро весь столичный бомонд гудел бы, обсуждая, как наследник Шуваловых «зассал». Ну, если с дворянского на народный переводить.

— Действительно, Шувалов! — прогудел и Чашников, небрежно отталкивая прежнюю жертву и переключаясь на меня. — А я слышал он в изгнании? Михаил, а вам сейчас по карману тут столоваться?

Свита послушно захихикала. Похоже, в дырявом информационном пространстве новость о делах в нашем семействе уже успела стать мейнстримом.

— Я копил, — хмыкнул я. — С обеда, примерно. Не могу сказать, что это было просто, но я справился.

Теперь рыбы-прилипалы поддержали смешками уже мою шутку. Кретов резко обернулся в их сторону, и там сразу же воцарилось молчание.

Блин, плохо. Парни, похоже, конкретно на конфликт нарываются. Не столько пьяны, сколько на кураже. В сильного одаренного надо влить довольно много алкоголя, чтобы хотя бы слегка накрыло. Если не под «лотосом».

— А говорят, в «мусарне» зарплаты маленькие! — Чашников продолжил стебаться. — Господа, нам всю жизнь врали!

Они еще и про мою работу в курсе? Ну совсем хорошо! Это же кто такой трепливый-то?

— Павел, жаль вас разочаровывать, но Деда Мороза тоже не существует, — вернул я укол. — Всех этих плюшевых медвежат вам покупает секретарь папеньки. А теперь простите, нам с дамой пора.

— Барышня, бросайте этого нищеброда! — пока Чашников давил гневную красноту, мяч перехватил его напарник. — В нашей компании вам больше понравится!

Именно в этот момент Стелла решила, что должна спасти положение. Ошибочно сделав вывод, будто ее статус как-то может помочь. Я едва сдержал гримасу досады, когда она выдала:

— Не барышня, молодой человек, а капитан полиции. А теперь будьте добры отстать от нас…

— А то что? — моментально сделал стойку Чашников.

Для него полиция авторитетом не была. Более того, назвав себя, Стелла сразу же указала и на свое место в социальной иерархии — простолюдинка.

— А то мы сами уйдем, Паша, — произнес я, делая шаг вперед и закрывая собой Стеллу.

— Как низко пало современное дворянство! — с патетикой воскликнул Кретов, разводя руки и как бы призывая всех в свидетели. — Наследник княжеского рода служит обычным стажером в полиции…

Да что ж у тебя за осведомители такие!.. Осведомленные! У меня на новой службе первый день только заканчивается, а такое ощущение, что уже весь Владимир в курсе!

— … и спит с ментовской подстилкой! — закончил фразу Чашников.

На входе в зал повисло тяжелое молчание. Прихлебатели дерзкой парочки заткнулись, не зная, как реагировать, Кретов с полным офигеванием смотрел на своего товарища — ну реально же перебор! А сам Чашников, видимо, еще не осознав, что только что ляпнул, скалился и ждал, что я ему отвечу.

— Стелла, который сейчас час? — спокойно уточнил я у рыжей.

— Без двадцати восемь, — пискнула она, чувствуя растущее напряжение в воздухе.

— Значит, рабочий день уже закончился? Хорошо.

Удар вышел на загляденье. Хлёсткий, внезапный, точный. Думаю, что будь даже Чашников в абсолютно трезвом состоянии, и готовился к драке, и то не смог отреагировать. Но аристократы ведь не бьют друг другу морды, верно?

Мотнув головой, Паша «поплыл». Я не стал ждать, пока он «вынырнет» и добавил ему еще и с ноги в грудь. Скорее толчок, чем удар, кстати. Молодой человек проехал пару метров по надраенному полу, остановился у стены и закашлялся, брызжа кровь из разбитых губ на паркет.

— Современное дворянство в моем лице готово и к более глубокому падению, — сообщил я, делая шаг в сторону Кретова. — А в твоем?

Леонид отступил, поднимая руки. Он так-то из рода с фамильным даром к гидрокинетике, ранг Подмастерья точно имел. Но в драку предпочел не вмешиваться. Не знаю, какие у него были шансы в магических дисциплинах, но по моим глазам он понял, что в банальном мордобое их у него нет.

К тому же и правда была на моей стороне. Я вступился за даму, а Чашников ее при всех шлюхой назвал. Такое не позволительно.

— Павел сглупил! — сообщил он торопливо. — Никто не имеет права так отзываться о женщине. Тем более о спутнице княжича, какое бы