Чёрный помидор - Андрей Бондаренко

— Что тут, собственно, скажешь? Змея, спорить не буду. В отрогах Катунского хребта они — время от времени — встречаются. И большие, в том числе.

— А этот уродливый нарост на змеином хвосте? — проявил настойчивость Сергей Васильевич. — С каких таких подгоревших пирожков он взялся? С чего? Ещё я приметил, что на концах веток некоторых молоденьких лиственниц, встретившихся нам на болоте, набухают странные чёрно-багровые почки…. Какая-то мутация?

— Никаких мутаций, — стараясь, чтобы её голос звучал спокойно и уверенно, заверила Айлу. — Просто — сильная аномальная зона. А в них, как известно, всякое возможно. Очень всякое и очень разное. Иван Павлович вам вечером подтвердит…. Эта конкретная змея? Подумаешь. Дождёмся, когда она покинет тропу, и двинемся дальше…

Про себя же она подумала иное: — «Это что же такое происходит, а? Неисправимый выдумщик Мисти, зная наш маршрут, запустил сюда некую «змееподобную» электронную штуковину? Мол, чтобы бизнесмен-строитель не заскучал и окончательно отвлёкся от дум деловых? Ну-ну…. Лишь бы, фантазёр законченный, не перестарался. Фигуранты же могут — в конечном итоге — всерьёз испугаться и повернуть назад. Тьфу-тьфу-тьфу, конечно…. Или же эта страхолюдная змеюка — настоящая? Бр-р-р, гадость какая…».

— Милая, может, ну его? — ожидаемо предложил Писарев. — Неуютно здесь как-то. И, судя по всему, небезопасно…

— Предлагаешь — вернуться в Питер?

— Предлагаю.

— Извини, но не согласна, — отрицательно помотала головой Анна Петровна. — Пойдём, Серёжа, до конца. Так надо. Сам же недавно говорил, что этот алтайский шанс — по ощущениям — представляется реальным…. Говорил?

— Говорил, — тяжело вздохнув, подтвердил Сергей Васильевич. — Ладно, продолжим нашу познавательную и нетривиальную прогулку…. Айлу, а почему вы не интересуетесь моим пистолетом?

— С чего вы взяли? Интересуюсь, конечно…. Как вам удалось пронести на борт самолёта огнестрельное оружие?

— Действительно, интересуетесь. Глаза у вас характерные. Как у опытного оперативника-следователя.

— Ха-ха-ха! Уморили, — очень даже натурально развеселилась Айлу. — Вам, просто-напросто, показалось…. Так как, собственно, удалось?

— Элементарно. Этот пистолет собран сугубо из керамических деталей. И патроны к нему сработаны из аналогичного материала. Так что, металлоискатель на него никак не реагирует.

— Где достали, если не секрет?

— Начальник моей «Службы безопасности» с неделю назад вручил. Чисто на всякий пожарный случай. Очень опытный и предусмотрительный сотрудник…

Через два с половиной часа путешественники добрались до плоско-покатой вершины холма, где беззаботно гулял ласковый юго-западный ветерок, наполненный чуть горьковатым дымным привкусом.

Здесь было пусто, голо и неуютно: никаких тебе деревьев и кустарников, лишь только чёрно-серые камни, поросшие — местами — буро-зелёными мхами и жёлто-фиолетовыми лишайниками.

А ещё на вершине, в самом её центре, присутствовал трёхметровый деревянный Идол, вырезанный — в незапамятные Времена — из ствола толстенной лиственницы. Величественный истукан был вкопан в землю и для пущей надёжности обложен — в несколько плотных рядов — крупными разноцветными валунами.

Анна Петровна, наспех отдышавшись, тут же подошла к Идолу и, зачарованно поглаживая ладонями его деревянную поверхность, принялась восторженно комментировать:

— Какой же он. Какой…. Гладенький такой. Тёмно-тёмно-серенький. И, скорее всего, судя по выражению деревянного лица, очень умненький. А ещё и старенький. Старенький-старенький-старенький. Напряжённо и внимательно всматривается в сторону Катунского хребта…. Интересно, а сколько ему лет?

— Наверное, в районе ста пятидесяти, — предположила Айлу. — А может, и гораздо больше. Лиственница — дерево особое. Его крепкая древесина и пятьсот лет, практически не разрушаясь, выдерживает.

— И как же его зовут?

— «Ульгень». Он — главный алтайский Бог, сотворивший — в древние-древние Времена — весь наш Мир. Добрый Бог, естественно…. Что он здесь делает? Охраняет проходящих мирных путников и близлежащие населённые пункты от каверз-происков злого Бога, которого величают — «Эрлик». Обычное дело, между нами говоря…

— А почему здесь дымком пахнет?

— Ветром надувает — со стороны летнего улуса зайсана Ворона живородящего, — указала рукой на юго-запад девушка. — Там сейчас мясо и рыбу коптят. Начался сезон заготовок.

— Ну-ка, ну-ка, — поднеся ладонь к глазам, заинтересовался Писарев. — Это вы имеете в виду вон те разномастные островерхие строения, разместившиеся — среди нескольких серо-чёрных дымков — в ярко-изумрудной лощине?

— Ага. На так называемом «Костькином лугу». Очень симпатичное и живописное местечко. Там растут разнообразные и шикарные травы-цветы. В том числе, много лечебных…. А вон те крохотные разноцветные точки, окружившие летний улус практически со всех сторон, это лошади, коровы, бараны, овцы и козы. С приплодом, естественно…. Предлагаю, дамы и господа, слегка перекусить. Лишним, считаю, не будет. Да и добрый Ульгень этого не возбраняет…

Они разместились на округлых валунах подходящих размеров, метрах в пятнадцати от величественного Идола.

— Нормальный вариант, — ознакомившись с содержимым полиэтиленового пакета, выданного официантом, одобрила Айлу. — Бутерброды с колбасой, сыром, варёной говядиной и зеленью. Варёные куриные яйца. А также двухлитровый пакет с яблочным соком и пластиковые стаканчики. То, что старенький очкастый доктор прописал, образно выражаясь. Для лёгкого перекуса, я имею в виду. Как можно выходить на серьёзный маршрут — с переполненным желудком? Только не подумавши, понятное дело. А полноценно поужинаем мы уже в лагере зайсана…. Ой, совсем забыла. Надо же и с добрейшим Ульгенем поделиться. Так издревле заведено. Одну минутку….

Прихватив стаканчик с яблочным соком и большой бутерброд с мясом-колбасой-сыром, она подошла к Идолу, почтительно поклонилась, аккуратно выплеснула яблочный сок на деревянные «ноги», почтительно прислонила к ним бутерброд, запихала пластиковый стаканчик в боковой карман безрукавки, сделала два шага назад и, опустившись на колени, принялась достаточно громко молиться — на гортанном и очень тягучем языке.

— Это не бессмысленная звуковая какофония, — вслушавшись, тихонько прошептала Анна Петровна. — Всё по-настоящему…. Что это, Серёжа, ты так удивлённо уставился? Мне, ведь, уже приходилось бывать на Алтае. В 1993-ем году наша геодезическая партия отработала на Колыванском хребте полноценный полевой сезон. Колывань, конечно, находится в стороне от этих мест, недалеко от города Змеиногорска. Но, тем не менее, отдельные слова тубаларского языка я помню до сих пор…