Совсем не Золушка!. Трилогия (СИ) - Валерия Панина

– Ты ж пока не помер, курсант? Еще раз! И еще! Молодец!

Когда не только Хрюрь, но и весь курс честно помер два раза, Веслав скомандовал: 'Бегом марш!' На горизонте замаячил Старый маяк.

Глава пятая, в которой семья растет.

Весь проснулся перед рассветом, не открывая глаза, прислушался, потом посмотрел. Армель тихо дышала во сне, лежа на боку спиной к нему. Под огромный живот была подложена подушечка. Весь в очередной раз удивился, как такая стройная и изящная женщина смогла такой живот, во-первых, отрастить, а во-вторых, носить. Это все равно, что торбу с живым упитанным поросенком подвесить и ходить. Ему очень хотелось поцеловать видневшиеся из-под легкой простыни круглое плечо, но жалко было жену – она последние два месяца плохо спала. Веслав осторожно потянул белую прядь, поднес к лицу, с наслаждением понюхал, провел губами по мягким волосам. Не доверяя себе, отпустил, бесшумно выбрался из постели, собрал одежду и сапоги и вышел, также бесшумно закрыв дверь.

Тонкий слух фарги уловил тихий разговор внизу, едва слышный звон посуды, стук входной двери, удаляющиеся шаги Веся по мостовой. Армель зашипела от боли, села, потом, покачиваясь, встала, и как была босая, пошла к двери.

–Матушка Нанна! Матушка Нанна!

Из кухни, торопливо вытирая руки, выскочила домоправительница.

– Я рожаю ..! – жалобно сказала вниз вцепившаяся в перила Армель.

Госпожа Нанна по-молодецки подпрыгнула и прямо в шлепанцах убежала на улицу.

Через полчаса из подъехавшей кареты торопливо выбрались мастер Жужин и Матушка Бруни.

– Как ты, моя девочка? – склоняясь над Армелью, ласково спросила Бруни.

– Ничего, – цепляясь за матушкину руку, довольно спокойно ответила фарга. – Больше двух часов уже, – на вопрос Жужина. Я ждала-ждала, когда Весь уйдет...

– Да зачем ты терпела, милая? – изумилась Нанна.

– Давай-ка посмотрим, что там у нас, – мягко прервал разговоры Жужин, давая знак откинуть простыню.

В час пополудни Матушка Бруни поцеловала Армель, свежую, румяную, с аккуратной косой, склонилась над колыбелькой, умиляясь, поворковала, погладила...

Положив руку на край колыбели, усталая фарга уснула. Бруни, ощущая счастье, разлитое в комнате, и сама счастливая и усталая, спустилась вниз. Мастер Жужин смаковал рябиновую настойку под сыр и окорок. Матушка Бруни подняла подвинутую Матушкой Нанни рюмку размером с наперсток и с удовольствием выпила.

– Гродена к полковнику рю Фринну! – прокатился по плацу голос вестового.

Весь передал командование и быстрым шагом двинулся в штаб.

Довольный чем-то Форш рю Фринн остановил Веслава на полуслове.

– Вот что, лейтенант. На сегодня свободен. Домой иди, – полковник хлопнул оборотня по спине. – Бегом давай, Веслав Гроден из Черных ловцов!

Огромный черный волк мчался по городу, пугая прохожих в узких переулках. Из подворотни на свою улицу выскочил офицер в черном гвардейском мундире, пробежал квартал и застучал в знакомую дверь. Ему отворила улыбающаяся экономка, посторонилась, пропуская. А он замер у двери, прислушиваясь и принюхиваясь, а потом полетел по лестнице, перепрыгивая через три ступеньки.

Конечно же, Рыська не удержалась и примчалась в тот же вечер. Конечно же, было море разливанное восклицаний, восторженных писков, сладких прозвищ. Спустя час за Рыськой приехали родители, справедливо решившие, что молодых родителей надо спасать.

В дверном проеме, словно в раме, Кай и Бруни наблюдали, как Рыська и Весь с одинаковым выражением лиц смотрят, как Армель кормит малыша. Второй точно такой же младенец лежал рядом с ней на подушке.

– Поздравляю, Армель! – негромко проговорил Арк, подходя. – И тебя, папаша!

– Поздравляю, Весь! – откликнулась Бруни.

– Спасибо! – поднимаясь и обнимая Бруни, ответил Весь. – Спасибо, Кай!

Гости уже прощались, когда Рысена вдруг повисла на брате с криком:

– Весь! Весь! Самое главное мы забыли! Мальчики – они кто? Волчата или песята?

Веслав оглянулся на сыновей.

– Волки.

– А откуда ты знаешь? – подозрительно уточнила Рыська. – Армель, что, правда?

– Волки, – гладя близнецов по упрямым лбам, подтвердила та. – Да и тебе не стыдно ли, фарга! По запаху не отличить!

– Они вообще тобой пахнут! И Весем. И мной даже немножко, – обиделась Рыська.

– Идем, Рысена! Поздно уже, – позвала Бруни.

Дома, прощаясь с родителями на ночь, Рыся вдруг сказала:

– Эх, родители! Да и мы тоже хороши! Дети-то у нас не названные!

Глава шестая, в которой автор в больших сомнениях, а героиня – в смятении.

В тренировочном зале первокурсники колотили друг друга деревянными мечами. Ожидая начала собственных занятий, стоявший вдоль стенки шестой курс обменивался ехидными комментариями.

Рысена пыталась фехтовать с Нили. Именно пыталась, потому что оборотень махал мечом как скалкой, и все Рысины финты и удары, усердно ею выученные, были бессильны. Рыська сердилась на Нили, ржущих здоровых оболтусов и на себя.

– Гиль, и что ты так смеешься? Тебя на первом курсе даже деревянный меч перевешивал, – послышался за спиной низкий мелодичный голос.

Рыська оглянулась, увидела совсем близко красивого оборотня, и то ли от взгляда зеленых глаз, то ли вида стройной гибкой фигуры, то ли от рысьего запаха, то ли от пришедшегося по уху удара Нилова меча пошатнулась и позорно рухнула прямо ему под ноги.

Парень помог пунцовой и до слез смущенной Рыське подняться и спокойно спросил:

– Ты как, не ушиблась? – дождался, когда та, не поднимая головы, кивнет, и повернулся к Нили. – Руку надо сгибать, а спину держать прямо. А у тебя наоборот, – он показал, как правильно. Нили смотрел на незнакомца почти также, как на полковника Торхаша.

– Ну что, Фаррел, покажешь молодняку еще пару приемов? – неслышно подошедший Веслав бросил кому-то на руки мундир и рубашку и отсалютовал противнику.

При виде мускулов на молодой груди и кубиков на животе с Рыськой сотворилось что-то странное. Стало жарко, потом холодно, потом опять жарко. И вовсе не торс брата, к тому же виденный не раз, произвел на нее такое впечатление. Азарт, охвативший и людей, и оборотней, запах множества возбужденных тел, скрыли тонкий аромат взволнованной молоденькой фарги. По-кошачьи гибкий, поджарый парень встал напротив лейтенанта и схватка началась. Оба отлично владели оружием. Шестой курс взревел от восторга, когда после особо удачного выпада клинок Фаррела задел волка.

– Арден, Арден!!! – выкрикивала толпа.

Из чувства братской привязанности, а еще больше из чувства противоречия, Рыська по весь голос заорала: 'Гроден, давай!', и увидела на лице Веся одобрительную усмешку.

Мужчины ускорились. Движения, и до того стремительные, теперь различали только оборотни. Люди видели, так сказать,